Звук сирен я слышу задолго до того, как в поле моего зрения появляются машины. Стою возле ворот дома и оглядываюсь по сторонам.

Со стороны это страшное зрелище, потому как мои руки в крови по локоть, волосы чуть ли не дыбом стоят, грязное и сильно помятое платье, на щеках дорожки от слез.

Машины тормозят возле забора, от туда выходят люди в форменной медицинской одежде.

— Где пострадавшие? — и я молча показываю на дом, который так и стоит с распахнутой дверью, сам больше похожий на умирающего гигантского зверя.

Приехавшие бригады заходят в дом. А дальше я стою в углу и смотрю на мельтешение людей, вижу, как грузят на носилки Нату. В дверях сталкиваются и покрикивают друг на друга.

— Головой вперед неси…

И за пределы моей видимости уплывает фигурка Наты и ее бледное личико, оно уже почти восковое, как у покойника.

Мимо проходят фельдшер и врач, уводя Катю. Та всхлипывает и хватается за живот. Ее ноги в тонких подтеках крови, лицо заплаканное и осунувшиеся.

На несколько минут становится тихо, только в воздухе кружатся пыль. Смотрю на комнату. В ней две лужи крови. Большая лужа с четкими очертаниями тела Наты, и маленькая, в которой отпечатались полупопия Кати. Кровь натекла и скопилась как раз возле ее ягодиц, оставив после себя весьма интересную по очертанию лужицу. В воздухе по прежнему витает запах смерти.

А в следующее мгновение врывается в мое сознание Богдан, вой сирен полицейских машин. Люди, меня кто-то ощупывает, меня трясут, спрашивают. Я ничего не слышу, только вижу, как двигаются губы.

А потом наступает тьма.

Пришла в себя в больнице.

Меня поместили в отдельную палату. Что это больница поняла сразу, и это было хорошо, потому что боялась тронуться умом после всего, что пережила.

Возле койки сидит Вера, проникновенно смотрит своими серыми глазами, улыбается.

— Вер, привет, — шепчу я. — У меня совсем пропал голос и очень сильно дерет горло.

Пытаюсь пошевелиться.

— Тсссс, не шевелись, а то иглы вены проткнут, — шепчет Вера.

Действительно, в обе мои руки воткнуты иглы и капает раствор.

— Чего так много раствора вливаете, — удивляюсь я.

— У меня для тебя три хороших новости, — улыбается Вера, ее глаза начинают светиться.

— Давай с самой хорошей, — улыбаюсь ей в ответ.

— Ты беременна!

— Да, ладно! Ты пошутила, — усмехаюсь я.

— Нет, когда тебя привезли, первое что сделали, взяли кровь на анализ, у тебя высокий уровень ХГЧ.

— Вера, этого не может быть, мы с Богданом спали один раз и то в начале цикла.

— Васька, мужик оказался таким термоядерным, что ты от одной его клетки забеременеть смогла, — ржет Верка. — Наверное его головастики сидели в засаде, ждали твою яйцеклетку.

— Вер, это ужасно, я столько пережила, что не знаю, что там может родиться.

— Вторая хорошая новость, эта дрянь тебя вырубила эфиром, тератогенное воздействие у него на беременность минимальное, хуже бы было, если бы она применила наркотики.

— Все равно, есть вероятность, что мои приключения могут нанести вред плоду?

— Я буду следить за твоей беременностью, я включила тебя в свою выборку к диссертации, так что это третья для тебя хорошая новость, — улыбается Вера.

— А у меня для тебя пока нет хороших новостей, — в палату широким шагом заходит Рашид. — Твоя подруга Наталья тебя валит.

— Привет, Рашид. Какая подруга? — удивленно говорю я.

— Наталью вашу прооперировали, влили почти два литра крови. Ей повезло, попала к хирургу, который раньше в госпитале в Афгане работал, через него куча раненых прошло. Руки золотые твою Наталья оперировали, хоть и лет ему уже семьдесят, а до сих пор скальпель держать не разучился. Сегодня она пришла в себя. Допрашивать ее никто не разрешил, только опрос снять. А в результате опроса она пояснила, что это ты ее ударила в живот ножом, так как у вас были непреодолимые разногласия. По поводу Екатерины ничего пояснить не может.

— Какай ужас, но все было не так, — я еще не пришла в себя от новостей, что на мою бедную голову вывалила Вера, как Рашид принес еще более страшные известия.

— Сама понимаешь, тут много против тебя, на тебе ее кровь, потожировые следы на одежде и ноже, отпечатке на рукоятке ножа смазаны, — Рашид смотрит внимательно на меня.

А у меня опять начинается паника. Когда я спасала себя и этих двух крыс, то не думала о следах, не думала, что меня могут заподозрить в том, что я не делала, и уж совсем не рассчитывала, что подруга переложит вину Катерины на меня.

— Хуже всего, что и вторая участница Екатерина обвиняет тебя.

— В чем? — моему удивлению нет придела.

— В том, что ты нанесла ей побои, пинала ее в живот, поэтому она потеряла ребенка.

Моя челюсть с грохотом упала на пол!!!!

— Я ее пинала? Вот сука! Да если бы ни я, эти две сволочи умерли бы от кровопотери, — возмущаюсь я. — Они бы умерли, брось я их! А ведь могла просто от них сбежать.

— Тиши, Василиса, тиши, — Рашид пытается успокоить меня, но мое возмущение рвется наружу.

— Какие же они сволочи!

— Вась, успокойся, — спокойно говорит Вера. — Рашид, пусть следователи закажут экспертизу, любой врач при осмотре пациентки могут подтвердить были побои или нет. Путь закажут экспертизу плода. И генетическую экспертизу. У меня очень большие сомнения, что плод был зачат Стасом.

— Подождите! Ничего не понимаю. Так она потеряла ребенка?

— Да, пока везли до больницы, у нее отошли воды, пришлось вызывать роды. Ребенок естественно родился мертвым, уж слишком маленький был срок.

— А почему ты решила, что это не от Стаса ребенок?

— У нее срок недели на две был больше, чем она говорила, обманывала. Тогда есть вероятность, что обманула и в другом. Можно, конечно, взять справки из клиники, где она делала ЭКО.

— Но она так уверенно говорила о ребенке, Стас — отец.

— А я знаю, что Ната терлась возле лаборатории, что делала генетическую экспертизу, могла подкупить и получить липовое заключение. Вон сколько баб Стасику вешали лапшу на уши. Где вероятность, что в этот раз у него случился его ребенок.

— Господи, бедный Стасик, с его погоней за рождением сына, себя потерял.

Пока мы с Верой обсуждаем тему, Рашид внимательно нас слушает и накидывает что-то в блокнот.

И когда Вера замолкает, слово берет Рашид.

— Ты влипла, Василиса, но все можно разрулить, — Рашид говорит уверенно, от него так и веет силой, уверенностью, знаниями. — С тобой будет работать лучший адвокат по уголовным делам,