Шрифт:
Закладка:
Заскрипела дверь на несмазаных петлях, Мила обернулась — и обомлела. Вошел отец. За все время пребывания в Киеве она виделась с Владимиром раза три, и то по большей части мельком, да и среди толпы челядинцев да бояр. А тут — один на один.
— Добрый вечер, дочь. — произнес князь. За день он устал; да, к тому же, в присутствии Милы старался сдерживать свой горячий нрав. Странно, но иногда он даже проявлял к ней что-то вроде нежности, вообще-то, мало ему свойственной.
— Вечер добрый, отец.
— Далече ли собираешься?
— До постели — и спать. — усмехнулась княжна. — страниц пять еще вот только прочту…
— Я не про то. Ведаю, что к Руслану на подмогу собралась. Запирать я тебя не буду, но все же ехать не советую. Не твое это дело. Сиди, жди. Как свершит любый твой то, что должен свершить, сам вернется. А не вернется — значит, либо вечная ему память, либо, коли жив останется — не того ты полюбила, дочь. Так что жди. Опасное дело Руслан Лазоревич измыслил, очень опасное. И весьма нелегкое. Так что ты ему только обузой будешь…
— Так ведь он же… — и Мила сбивчиво пересказала отцу рассказ скомороха. Владимир слушал внимательно, но время от времени качал головой и чему-то печально улыбался.
— Чтоб скоморох ни разу не сбрехнул — такого не бывает. — сказал он, когда княжна умолкла. Ты с Белояном поговори, и он расскажет тебе, что нет такого заклятья, чтоб голова новая вырастала. Уж если срубили — то срубили. Так что, если Руслан Черноморду этому башку с плеч снес, то в скором времени объявится. Жди. — князь повернулся и пошел к двери. Мила вздохнула и вернулась было к чтению…
— Отец? — резко вскинув голову спросила она, когда князь уже приоткрыл дверь.
— Да?
— Но ведь ты тоже любишь?
Владимир помедлил немного, собираясь с мыслями, подбирая слова, и тут случилось необъяснимое: Людмила исчезла! Вот она сидит за столом — и вот ее нет, только свечка горит да лежит недочитанная книга про Эдипа. Князь довольно долго ошалело таращился на этот угол, затем стряхнул оцепенение и заорал:
— Белоян!!! Белоян!!! Эй, кто там, верховного волхва сюда!!!
Белоян, Медведко и еще едва ли не дюжина волхвов рангом помладше полночи рыскали по всему терему, но княжны и след простыл. В светелке ее почудились верховному следы могучей магии, но он не был уверен в своих ощущениях. Князя трудно было заподозрить в слишком теплых чувствах к дочери, он вообще довольно мало времени уделял своим многочисленным детям, но когда Людмила растворилась в воздухе прямо у него на глазах, Владимир встревожился не на шутку. Долго думал, и приговорил: ждать княжну три дня, затем отправлять людей на ее поиски.
Черноморд со злым азартом гонял по степи отряд каких-то кочевников, по неосторожности слишком близко подошедший к владениям колдуна. После налета печенегов он решил никого не подпускать ко дворцу ближе, чем на десять верст. К варварам у колдуна имелся особый счет: после памятной битвы с печенегами он еще не до конца восстановил свои способности, отчего и бесился. И теперь он с визгом носился над обезумевшими от страха степняками, поражая их своими огненными шарами. Золотые стражи подгоняли степняков сзади, а свирепые гарпии набрасывались на тех, кому удалось вырваться хоть на десять саженей из этого котла смерти. Покончив с этой страшной работой, Черноморд вернулся во дворец, и, слегка остыв, направился в гарем, где уже появились первые обитательницы.
Глава 22
Близилась ночь. Роса уже легла на траву, похолодало, и первые звезды зажигались на стремительно темнеющем небе. Стрекотали кузнечики в траве, ночные мотыльки то и дело сослепу тыкались в лицо, Руслан лишь досадливо отмахивался. Над ухом давно занудно пищал комар, но сесть и испить богатырской кровушки, впрочем, не решался. Из ближнего леса вылетела на охоту сова.
— Знаешь что, Шмель, — пробормотал Руслан сонно, — что-то утомился я ехать. Давай-ка здесь заночуем. Отойдем от дороги вон за те кущи, там и устроимся. Ты как, а?
— А что, вот и я говорю, давно пора отдохнуть! — ответил конь, польщенный тем, что хозяин с ним как бы советуется, и свернул с наезженного тракта к густому кустарнику.
Руслан заснул мгновенно. И сразу же с головой окунулся в яркий сон.
Мила бежала по лугу в красивом белом платье. Голову ее украшал венок из васильков, таких же бесконечно синих, как и ее глаза. Под пение жаворонка девушка кружилась в танце, подставив белое лицо ласковым лучам солнца. Руслан сидел на камне, жевал травинку и с восхищением смотрел на невесту. Сзади зашуршали кусты. Богатырь не пошевелился, лишь скосил глаза: рядом ли меч? Рядом. Шорох прекратился.
— Ай-ай, Руслан! — покачал головой Рыбий Сын, являясь пред светлы богатырские очи. — Будь я злыдень, лежать бы тебе сейчас без доверчивой твоей головы.
— Я тебя учуял. В противном случае ты сам давно бы уже без головы отдыхал. С чем пожаловал, друже?
— Да вот, Руслан, не пойму я что-то. У тебя вроде как все хорошо, вон и Людмила твоя рядышком…
— Да, и что?
— А то, что наш старый приятель Черноморд как воровал девок, так и по сей день ворует. Вчера в Чернигове разбойствовал… А ты тут на лаврах почиваешь… Вон, на коня своего посмотри, разожрался, еле ступает, как кобыла брюхатая…
Руслан посмотрел на Шмеля. Тот, и впрямь, слишком пузатый, бочком-бочком, странно как-то перемещался по тому же лугу. Внезапно картинка несколько расплылась, конь принялся худеть на глазах, вот он пошел уже рысью, перешел на галоп. Послышался дробный стук копыт, конь подскакал к хозяину, ткнулся влажными губами в ухо:
— Хозяин, просыпайся, как бы чего не вышло…
Руслан молниеносно открыл глаза, сел, положив руку на рукоять меча.
— Как бы чего не вышло. — повторил Шмель. — Скачут сюда, и их немало.
— Стой здесь и молчи. Вообше ни звука! — прошептал Руслан, выглядывая из кустов. — И спасибо, что разбудил.
Конский топот приближался, на дороге забрезжило какое-то сияние. Чуть погодя Руслан разглядел, что это были всадники, десятка два-три, некоторые с факелами. В полном молчании пронеслись они галопом мимо, не обратив на кусты, в которых присмотрел себе ночлег богатырь, ни малейшего внимания.
— Эва… — Руслан
