Шрифт:
Закладка:
— Выгода для клана… — попытался ответить Кента.
— А я, значит, не клан?! — спросила зло Атарашики, но тут же взяла себя в руки и продолжила: — Четыре года назад я попыталась работать за границей. Раз уж мне здесь не дают. Напомни мне, кто из наших приобрел в то время рудники в России? Опять молчишь? Так я напомню — некий род Бунъя. Ведь у них так много голодных ртов, а я одна, и мне все равно скоро помирать.
— Я не говорил такого, — произнес Кента.
— Но услышала я именно это. Пять лет назад… Хотя ладно. И этого хватит. Ты даже не дал герб семье Кадзухиса, — отвернулась она.
— Я не мог. Их отец несомненно заслуживал герб, но его дети…
— Ты мог это сделать, — лениво махнула она рукой. — Их отец заработал им герб.
— Отец, но не они! Те же Сакураи — отличный пример того, что бывает, если давать герб незаслуженно. В кои-то веки пошел на поводу и выполнил просьбу, и что?
— Ты знаешь, я не люблю семейство Сакурай, — произнесла она. — Еще один момент, кстати, когда на мое мнение наплевали. В общем, я не люблю их, но считаю, что, дав им герб, ты показал себя с лучшей стороны. Именно так действует глава клана. Именно ради этого клан и существует. Взаимовыручка, Кента. Без нее никуда. Кем бы ты был, не дав герб лучшему другу собственного сына, который к тому же спас Кагами и твою нерожденную еще внучку? Но даже этот случай ты записываешь в свои промахи. Клан, который меня ни во что не ставит и только наживается на мне. Глава клана, у которого непонятно что на уме. Я не желаю здесь быть. Хватит с меня.
— Я не могу отпустить тебя, — сгорбился Кента. — Ты слишком важна для клана.
— Пф, тоже мне, нашли дойную корову. И ты не прав, Кен-тян, все совсем наоборот — ты не можешь удержать меня. Не в твоих это силах. Я — Аматэру! И в мире эта фамилия еще кое-что значит. Так что давай решать, расстаемся тихо-мирно или с криками и воплями?
— Я… Мне… — пытался найти выход из ситуации Кента.
— Цените мое великодушие, Кояма-сан. В счет тех веков, что мы были рядом. Я, по крайней мере, даю вам выбор.
Само собой, Шмиттам понадобилась пауза, чтобы подумать. Не могли они взять и принять решение по такому важному вопросу в тот же вечер. Но какого-то неприятия я у них не заметил. Да, они были задумчивы, но в основном бомбардировали меня уточняющими вопросами. То есть про себя, скорее всего, были готовы, но и просто махнуть рукой и согласиться тоже не могли.
Следующие два дня прошли на удивление спокойно. Я ходил в школу, искал подарок на день рождения Мизуки, разгребал нудные, но тем не менее важные дела, работая в основном с бумагами. Понаблюдал разок, как Атарашики строит моих горе-родителей. Те даже пикнуть боялись, только кивали и подписывали нужные бумаги, которых оказалось несколько больше, чем я полагал.
Подарок для Мизуки я нашел в последний момент. Варианты, конечно, имелись, и совсем без подарка она не осталась бы, но хотелось чего-нибудь этакого… Чего-то, что и мне понравится. И я нашел — в одном из антикварных магазинов, адрес которого мне предоставила Атарашики. Подарок представлял собой нефритовую заколку в виде ветки сакуры с парой розовых цветков в обрамлении листьев. Простенько и со вкусом. Во всяком случае, мой глаз сразу зацепился за эту вещицу.
На сам день рождения я пошел с Анеко. Просто она кидала столько намеков, что проигнорировать ее и пойти с другой девушкой означало обидеть нашу блондинку, а мне этого не хотелось. Да и с чего бы плодить обиды на ровном месте? Анеко — отличная пара, которая по всем статьям мне подходит.
На дворе был всего лишь второй день марта, так что гости все как один были одеты достаточно тепло. Пусть у нас тут и не Сибирь, но и выходить на улицу в летней одежке тоже не стоит. Анеко приоделась в темно-синее кимоно с розовыми цветками сакуры и голубым поясом. Зимнего воротника у нее не было, хотя большая часть гостей женского пола щеголяла в воротниках. Зато выделяется, да. Я же был одет в простое на вид бежевое мужское кимоно, так что вместе мы создавали достаточно строгий вид.
Встречали нас, что забавно, Мизуки и Ренжиро. У Шины официального жениха нет, так что на ее дне рождения гостей принимал Акено, а тут, видимо, все серьезнее. Ну а так как младших родственниц у Мизуки нет, провожали нас Рури, пятнадцатилетняя сестра Ренжиро, и две внучки главы Рода Бунъя, Май и Аями. Шестнадцать и пятнадцать лет соответственно. Почему именно Бунъя, не знаю. Наверняка внутриклановая политика.
— Ренжиро-кун, — поздоровался я с парнем. — Мизуки, — улыбнулся я девушке, — ты сегодня особенно хороша.
Одета она была в белое с розовым кимоно с белым же воротником. Ей вообще, на мой взгляд, шли все оттенки розового.
— Привет, Синдзи, — улыбнулся Ренжиро. — Охаяси-сан.
— Ты меня совсем засмущал, — покрутилась в показушном стеснении рыжая. — Привет, Анеко-тян, — резко переключилась она. — Надеюсь, вы отдохнете сегодня как следует.
Разговор был короткий, еще успеем наговориться. Так что, поздоровавшись с сестрой Ренжиро и моими двоюродными сестрами, отправились к остальным гостям, сопровождаемые одной из этих самых сестер. Как и полагается на подобных праздниках, подростков среди гостей было полно. Они не были большинством, все-таки это официальное мероприятие международного клана, но тем не менее их хватало. Всяко больше, чем на обычных приемах.
— О, твой брат уже здесь, как я посмотрю, — заметил я Сэна.
— Ну… Это все-таки мы немного задержались, — ответила она, бросив на него взгляд.
Немного, ага… Я целый час ждал, пока она будет готова. Первый раз на моей памяти, так что ей простительно. Мало ли что там у нее случилось.
— А вон и Райдон, — заметил я его. — Пошли к нему.
— Син… — притормозила меня Анеко. — Это ведь Аматэру-сан? Глаза меня не обманывают?
Глянув в ту сторону, куда смотрела девушка, тут же увидел старуху.
— Ну да, она самая.
— Первый раз вижу ее на приеме.
Я, кстати, тоже. Но я — не аргумент, Анеко по таким сборищам гораздо дольше ходит.
— Это так удивительно? —
