Шрифт:
Закладка:
Мельком взглянула на родителей, которые заняли оставшиеся стулья подальше от нас. Наверно, это и к лучшему…
Тем временем Макс то и дело посматривал на Стива, метая молнии, а тот, в свою очередь, хмуро и недовольно изучал нас обоих.
Что ж, занимаем удобные места в первом ряду: шоу «Как выжить в дурдоме и не сойти с ума» начинается!
И первый акт безумной пьесы не заставил себя долго ждать…
Некоторое время мы единодушно молчали, лишь обмениваясь многозначительными взглядами, и задумчиво ковыряли вилками в своих тарелках. Притихла даже Алекса, сидя в стульчике на удивление смирно, сосредоточенно ломая печенье маленькими пальчиками.
Вдруг поднялся папа и, потянувшись за бутылкой вина, подозрительно усмехнулся. Помедлив немного, он все же заговорил.
— Что ж, предлагаю наполнить наши бокалы… Максимилиан, тебе виски, как обычно? — язвительно обратился к Стравинскому, а я от возмущения поперхнулась, сильно закашляв.
Макс с невозмутимым видом протянул мне стакан воды и, поглаживая меня по спине, повернул голову к отцу.
— Нет, спасибо, я за рулем, — обжигающе-ледяным тоном бросил он.
— Раньше тебя это не останавливало, — хмыкнул папа, а я раздраженно уставилась на него.
— Папа, пожалуйста! — сквозь кашель хрипнула я, но получилось недостаточно грозно.
— Тише, дьяволенок, — шепнул мне Макс. — Все в порядке, — и уже громче ответил Огневу. — Давайте не будем о том, что было раньше. Сейчас мы на детском празднике, и алкоголь здесь неуместен, не находите?
— Строишь из себя «облико морале» при Карине? — зло рассмеялся отец, и я не узнавала его в этот момент. — Хорошо, раз уж я обещал, — встретившись с моим разочарованным взглядом, прервал себя на полуслове и сел на место.
Дальше спасти праздник пытались друзья. Мари завела разговор об Алексе, расспрашивая меня о разных милых мелочах, потом Бетти, освоившись в новой компании, затрещала по-английски. Хоть Пьер и Марина изучали язык, но порой все же приходилось переводить для них некоторые словечки. Аккуратно в разговор вклинился и Стив, заставив Макса мгновенно напрячься.
Хотя Стравинский и без этого весь праздник сидел как на иголках. Кажется, даже у Хуршида он чувствовал себя уверенней. А здесь Макс был словно партизал в тылу врага, окружен, но не сломлен… я надеюсь…
— Стив, а помнишь, как Алекса сделала первые шаги, — чересчур сладким голосом пропела вдруг Амелия. — Ты как раз был рядом! Мы еще так удивились, что малышка пошла, ей ведь всего восемь месяцев было, да, Карина? — приторно обратилась ко мне, хотя на ее лице читались совсем иные эмоции.
Стив лишь молча кивнул, благоразумно выбрав политику нейтралитета.
Послав маме предупреждающий взгляд, я посмотрела на Макса: он выглядел разбитым, нервно стиснул губы и, опустив глаза, яростно сдавливал вилку в кулаке. Накрыла его руку своей и успокаивающе провела вверх до плеча, игнорируя недовольную реакцию родителей: мы не школьники, чтобы прятаться, а законные муж и жена, если уж на то пошло!
Макс еле заметно вздрогнул, но я это почувствовала, погладив ладонью его напряженные мышцы. Потом он перехватил мою руку и крепко сжал.
— Ничего, я сам виноват, — просипел Стравинский с горечью в голосе.
— Ма-акс, — тихо протянула я, придвигаясь ближе и слыша нервный кашель отца…
Обстановка несколько разрядилась только после того, как мы, наконец-то, покинули застолье и принялись разбирать подарки. Кое-какие игрушки были вручены Алексе еще с утра, потому что она не знала слова «ждать», а если и знала, то упорно отвергала. Остальное было уложено в доме, где находились сейчас и коробки от Макса.
Войдя в холл, я ошеломленно выдохнула: сегодня он напоминал скорее детский магазин и по совместительству цветочную лавку.
— Я не знал, что нравится Александре, поэтому скупил все, что предложили продавцы для годовалой девочки, — пожав плечами, выдал Макс в свое оправдание.
— Вот это джекпот выпал магазину! С цветами тот же принцип? — рассмеялась я, отпуская Алексу на пол и позволяя ей неистово трепать свои подарки.
Стравинский лишь виновато кивнул мне в ответ.
— Я и правда слишком мало знаю о тебе, Карина, — серьезно произнес он, не отводя от меня глаз.
— У нас будет время, чтобы это исправить, — игриво подмигнула ему, замечая, как теплеет изумрудный взгляд и довольная улыбка расплывается на родном лице.
Зарождающуюся между нами хрупкую идиллию разрушил мой отец, оказавшись рядом и пренебрежительно хмыкнув на гору подарков.
— Откупиться пытаешься, Максимилиан, — не спросил, а утвердительно буркнул Огнев. — Не все в этой жизни можно купить за деньги, — покачал головой.
— Папа! — воскликнула я, а Макс обхватил меня за талию.
— Знаю, — твердо проговорил мой… муж, как бы непривычно это ни звучало, но факт. — Денег у меня действительно достаточно, но, несмотря на это, до сих пор не было самого главного — семьи.
— Я и сейчас ее у тебя не вижу, — ехидно прищурился Константин, а Максимилиан порывисто вздохнул.
Будто почуяв неладное, Алекса оставила игрушки и уверенно направилась к своему главному «подарку». Приблизившись, потянулась к Максу и в итоге прочно обосновалась на его руках, где и провела весь остаток вечера.
Малышка словно почувствовала свою власть над папой и пользовалась ею сполна. А тот, в свою очередь, наслаждался внезапно приобретенным отцовством, казалось, желая наверстать упущенное. Макс не уставал развлекать малышку, то и дело чмокая ее в пухлые щечки.
Ох, чувствую, избалует он нам дочь, точно принцессу вырастит!
Мне оставалось лишь с улыбкой наблюдать за родными людьми, изредка пресекая попытки Амелии и Константина в очередной раз уколоть Макса. К слову, он уже не так остро реагировал на это: видимо, Алекса забрала все его внимание.
Наигравшись и вымотавшись за день, малышка уснула прямо у Макса на руках. Но он не спешил передавать ее мне, будто желая продлить момент.
— Может, ты уложишь Алексу? — проворчала Амелия над самым ухом, но Стравинский услышал, тут же нахмурившись.
— Конечно, мама, мы уложим, — нарочито милым голоском ответила я, акцентировав на слове «мы», а потом махнула головой Максу. — Идем, я покажу, где ее комната.
Стравинский встал с дивана, где они расположились с Алексой, и осторожно последовал за мной, стараясь не будить дочь резкими движениями. Оказавшись в детской, уложил малышку в кроватку и заботливо укрыл простынью. Постоял некоторое время, задумчиво глядя на Александру.
— Она очень на тебя похожа, — обернулся в мою сторону. — Такая же красивая, — улыбнулся так тепло, что последние льдинки в моем измученном сердце вмиг растаяли.
