Крис не стал ничего выдумывать. Впрочем, похоже, представители его секты вообще не особо мудрили со стратегией в бою. "Против лома нет приема" — это можно было бы сделать их девизом. Он без затей побежал вперед, оставляя следы в каменной поверхности. В отличие от предыдущих бойцов, которых видел Сильвио, этот отличался огромным ростом и весом — даже в нормальном состоянии он был явно выше двух метров, с могучей мускулатурой. А уж когда он активировал их фирменную технику, то прибавил еще сантиметров двадцать-тридцать, а уж вес явно увеличился раза в три-четыре минимум.

Немного побледнев при виде такой туши, приближающейся со скоростью, характерной для этого ранга культиваторов, адепт Темного Света направил наперерез всех своих марионеток.

Бух! Бух! Крра-х-х! — с грохотом приближаясь, он прямо на бегу отмахнулся от марионеток, как могучий медведь от нескольких охотничьих шавок, на свою беду попавшихся навстречу. На одну даже наступил, натурально размазав ее по полу. Судя по всему, особо крепкие марионетки были только у Брунса. Эти же не особо отличались от обыкновенных тел по крепости. Так что даже не смогли замедлить разогнавшегося бойца.

— Кровавый разрез! — немного визгливо воскликнул его противник, соединив окровавленные руки перед собой, ладонями друг к другу. Ярко-алая вспышка сопроводила образ топора, врезавшийся в каменную броню приближавшегося Криса... И оставила лишь небольшую насечку.

— Я сдаюсь! — теперь голос парня в темной одежде совсем уж отчетливо нес в себе следы паники.

Бух! Бух. Ту-дух-х... — шаги окутанного в камень Криса замедлились. Броня стянулась обратно, в каменное ожерелье на шее. Кинув разочарованный взгляд на бывшего противника, культиватор тихо проронил:

— Слабак...

И неторопливо направился обратно, наверх.

— Да уж... — пробормотал Сильвио. — Это действительно разочаровывает...

Он, как и все остальные зрители, повернулся направо, где еще продолжалась битва. Там еще один культиватор из "большой семерки" сражался с мечником. В отличие от предыдущего представителя секты, этот уже постиг Волю Меча, так что понемногу пользовался выстрелами. Большего не давал уже коллега Сильвио по секте — быстрыми, короткими молниями он постоянно бомбардировал мечника, не давая приблизится. Судя по приличным запасам энергии — этот бой может затянутся надолго...

Так и оказалось, правда, по итогу, победил все-таки мечник, дождавшись, пока культиватор из секты Божественного Духа истощится.

Дальше бои слились в сплошную полосу. Первоначальное любопытство ушло, оставив голую логику. Сильвио старался увидеть все, на ходу анализируя бои, пытаясь предугадать победителя, прикидывая, как бы он поступил в той или иной ситуации и запоминая хитрости, характерные приемы представителей разных сект. И в принципе, все секты оказались примерно равны — не было откровенных лидеров или аутсайдеров — все зависело от бойца, вышедшего на арену. Или везения в подборе удачного (а может, и неудачного) противника.

Постепенно темнело. Последние три боя проводили уже в сумерках, с "подсветкой" от огненных шаров над головами, подвешенных старейшиной секты Божественного Духа.

После короткого совещания, второй и третий раунд перенесли на следующий день. После чего все отправились отдыхать в выделенные домики.

Тем временем, в секте Божественного Духа:

Одно из поместий для культиваторов стального ранга выглядело заброшенным. Напрочь заросшее зеленью, оно было населено миллионами разнообразнейших насекомых. И то, что очередное насекомое, очень похожее на стрекозу, залетело туда, не вызвало никакого удивления. Точнее, этого даже никто не заметил. Тем временем стрекоза, ловко уворачиваясь от нескольких ловчих сетей пауков, быстро прошмыгнула внутрь дома. Сам дом выглядел еще хуже — зияющие дырками крыша, стены, покрытые плесенью и мхами, запахи влаги и гнили. И, конечно, настоящие лабиринты паутины. Но тут уже стрекоза смело прорывалась сквозь них с силой, которой не может быть у такого мелкого и хрупкого насекомого. Невесомой тенью пролетев по коридорам, она добралась до развалин когда-то роскошного зала, и зависла перед лицом статуи женщины, сидевшей на каменном кресле. По лицу которой непрерывно ползал целый слой насекомых. Как будто что-то ощутив, насекомые зашевелились быстрее, сползая вниз. Открывая голое тело женщины-культиватора. Она раскрыла глаза, и уставилась на стрекозу. Та что-то застрекотала.

— Уже началось? — странный, множественный голос женщины раздался в полуразрушенном зале.

— Хорошо, я буду ждать. Феникс всегда возрождается!

Стрекоза упала вниз мертвой, выполнив свою функцию. Женщина встала. На ее спине показалась татуировка в виде величественной красной птицы в огне. Насекомые снова облепили ее фигуру, своей массой создавая высокое, закрытое платье. Несколько мгновений — и они застыли, образуя нечто среднее, между платьем и доспехами. По ним прошла небольшая волна — и вот они уже слились между собой, образуя монолитную, неотличимую визуально от тяжелой ткани структуру.

На ногах точно таким же образом "создалась" из насекомых обувь. После чего женщина отправилась в зал заданий. Зарегистрировавшись, она выбрала первое попавшееся задание с длинным сроком выполнения, после чего вернулась обратно, в поместье. Странный жест рукой с выплеском энергии — и перед нею замирает новый рой насекомых. Под внимательным взглядом, постепенно формируется фигура женщины, затем черты лица и одежда, такая же, как и на ней. На доводку она потратила несколько часов — за это время на улице стемнело. Но результат того стоил — перед нею стояла еще одна она... Переглянувшись с собственным клоном, женщина отправила его на улицу, взяв под мысленный контроль. Пройдя через ворота секты, клон направился дальше. А через несколько километров рассыпался на рой насекомых, которые ошалело разлетелись в разные стороны.

Сама же женщина взглянула на темные доски за каменным креслом. Часть насекомых из ее платья-доспеха устремились вперед, быстро прогрызая дырку. Внизу оказался темный лаз, тянущий влагой и холодом. Женщина без сомненья спрыгнула туда. А те же самые насекомые, которые прогрызли доски, теперь организованно, как муравьи, стаскивали всякий полуистлевший хлам, чтобы закрыть лаз.