Шрифт:
Закладка:
— Значит, Пикардиец и его ушастая шавка мертвы, — откинувшись на спинку стула, Уорри отбросил на стол написанный мною текст и, замолчав, уставился куда-то в пространство. Но стоило Падди завершить чтение, как его дед пришёл в себя. — Я бы хотел увидеться со спасённой тобой клыкастой. Хотелось бы с ней поговорить…
— Какой клыкастой? Какой спасённой? — прищурилась Фари и, выхватив из рук братца исчёрканные мною листы, в свою очередь углубилась в чтение.
— Ей нужно отдохнуть, — кое-как прокашлял я, стараясь не обращать внимания на подозрительные взгляды мелкой, которые та, с чего-то, начала бросать в мою сторону. — Девчонке сильно досткха-кхалось, да и ночь на мор-розе не пошла ей на пользу.
— Утром я зайду к вам с лекарствами, — понимающе кивнув, протянул Падди и неожиданно усмехнулся. — А сейчас, может быть, покажешь, что тебе удалось добыть на трампе?
Вместо ответа я выжидающе уставился на старого мага. Тот покряхтел, но… всё же согласно кивнул.
— Выкладывай добычу на стол, а пока Падди будет её осматривать, я расскажу, как и во что мы вляпались… и выпутались, слава Многоликому.
— Мы ещё аркх-р-ртекхфактов там набр-рали, — заметил я, освобождая сумку Падди от её содержимого и выкладывая его на свободный край стола. — Их бы тоже оценить не мешало.
— Постараемся, — кивнул братец сердито сопящей Фари, с интересом наблюдая за тем, как я выгружаю на стол свёртки и колбы с ингредиентами.
Рассказ Уорри меня не поразил. Удивил в мелочах, да… История оказалась стара как мир. Переплетение амбиций, жадности и зависти к чужим успехам всегда приводили к возникновению вражды и ненависти, и ничего поразительного в этом нет. Так произошло и с компанией тогда ещё молодых магов-авантюристов, выпускников Туврского колледжа Высокой Магии, однажды не поделивших между собой что-то ценное. Кто-то позавидовал находке компаньонов, кто-то не согласился с жеребьёвкой, по результатам которой желанная добыча ушла к другому соратнику, и в результате некогда дружная компания молодых магов переругалась вдрызг. Разошлись не по-доброму, затаив друг на друга злобу. С тех пор, неоднократно пересекавшиеся на профессиональном поприще, эти маги с удовольствием гадили друг другу… не переходя, однако, некую черту. Так бы и жили они ещё долго и с наслаждением, устраивая друг другу пакости, если бы однажды один из них, получеловек-полуальв по прозвищу Пикардиец, с подачи родного братца занявшийся контрабандой всяческого волшебного барахла, не обзавёлся в одном из своих путешествий набором «чистых» рабских ошейников. Не тех поделок с намертво забитыми ментальными установками, что до сих пор используют на флоте, а пустых, напрочь запрещённых к продаже частным лицам «болванок», на которые владелец мог самостоятельно записать любой набор команд. Если сумеет, конечно.
— Артефакт из чёрного списка, — скривился старый маг. — Сейчас такие ошейники не выходят из лабораторий магов, пока в них не будут прошиты заказанные установки, дабы избежать ненужных… сложностей, и ответственность за утерю «пустых» заготовок несут очень серьёзную. Настолько, что никто не захочет иметь дело с последствиями такой небрежности, а значит, Пикардиец нашёл и распотрошил какой-то древний схрон. За хранение же подобных вещиц наказание полагается не меньше, чем за утерю. Нижний каземат Норгрейтской тюрьмы пожизненно. В лучшем случае. Обычно же владельца подобной игрушки приговаривают к свиданию с «пеньковой тёткой».
— И будете висеть так до тех пор, пока жизнь не покинет ваше бренное тело, — явно процитировал кого-то Падди, на миг отвлёкшийся от изучения ингредиентов.
— Именно, — кивнул его дед и, пожевав губами, добавил: — Думаю, спасённую тобой орчанку Пикардиец как раз и держал для опытов с ошейниками. Тренировался на ней. Всё же менталистика вообще не его стезя, а уж работа с ментальными артефактами подобной силы… и подавно.
— В отличие от деда, — буркнул Падди, за что тут же заслужил недовольный взгляд Уорри.
— Ну да, меня подвело самомнение, — вздохнул старик, перестав сверлить внука недовольным взглядом. — Когда в дом вошли дети с ошейниками на шеях, а следом за ними ввалились Пикардиец с Геррадом и с наглыми ухмылками потребовали, чтобы я надел такой же ошейник на себя, если не хочу видеть, как мои внуки режут друг друга тупыми ножами, я решил, что легко справлюсь с этой гадостью… и не стал сопротивляться. Не рассчитал, да… Но кто же знал, что этот засранец где-то нашёл ТАКИЕ артефакты и, самое главное, сумел прошить их собственным методом?!
Я обернулся к насупленной Фари, и та совершенно верно поняла мой взгляд.
— Что? Мы тоже были уверены, что дед легко снимет с нас ошейники, так что когда эти твари вломились в переговорную и взяли меня на прицел, сопротивляться не стали. Поняли, что убивать на месте нас никто не собирается, а в остальном… я без дедова маячка из дома не выхожу вообще. Так что, если бы мы не вернулись домой к сроку, уже через полчаса дед просто пришёл бы к нам порталом на помощь.
— В общем, переоценили мы свою защиту, — вздохнул Падди. — И Пикардиец этим воспользовался.
— Скорее, Геррад. Он всегда был хорош в интригах. Трау, что тут скажешь! — Уорри хлопнул по столу ладонью, но, переведя взгляд с внука на Фари, неожиданно успокоился и, перестав давить на нас своей силой, договорил несколько тише: — впрочем, при встрече с тобой, Грым, мозги ему не помогли.
— А ведь вы, гейс Уор-ррри, р-ррасчитывали на что-то подобное, — произнёс я, не сводя взгляда со старика. На что тот только пожал плечами.
— О турсах и ограх в империи известно немногим, — грустно улыбнулся он. — Но меня-то по миру помотало изрядно, и кое-что о вашем брате я во время своих путешествий слышал. Не могу сказать, что рассчитывал конкретно на такой исход дела, но в том, что ты можешь оказаться лучшим, если не единственным нашим шансом на быстрое спасение из плена, я был уверен. Потому, собственно, и старался всеми силами исподволь убедить допрашивавшего меня Пикардийца в необходимости дождаться твоего возвращения с заказом Падди. И, как видишь, не ошибся.
— Вы мне кр-репко задолжали, гейс Уорри, — помолчав, проговорил я.
