Шрифт:
Закладка:
«Милый, не забудь сегодня после работы зайти к Лак шим-Ада, они уже подготовили для нас отличную ткань и только и ждут, когда ее заберут» — провибрировал связьбиот, и затих.
Продолжая одним усиком ощупывать пространство перед собой, второй Ворвуд ам-Вор Скар-один опустил к груди и быстро отстучал им ответное сообщение.
«Я помню, сладкая»
«Тогда прямых пещер тебе. До утра!»
«Прямых пещер, сладкая»
Связь с самкой, пусть и такая короткая, приободрила Ворвуда ам-Вор Скар-один и подняла его настроение, поэтому он слегка опустился, пошире расставив ноги, чтобы сопротивление воздуха меньше мешало, и прибавил скорости. Тем более, что на второй половине пути встречные карнаки перестали появляться, словно Ворвуд ам-Вор Скар-один остался один во всех пещерах!
До работы он добрался вовремя — звукофор у входа на ферму еще не начал недовольно бубнить, сообщая каждому, кто пройдет мимо о том, что он опоздал. Звукофор почему-то вообще не издавал никаких звуков, хотя должен был едва слышно пищать, предупреждая карнаков, что, если у них нет нужной для прохода химической метки, выданной на распределении старыми, то и прохода для них тоже нет. Однако Ворвуд ам-Вор Скар-один, воодушевленный разговором со своей самкой, не обратил внимания на эту странность и пронесся мимо. Душой он уже был там, в недалеком будущем, когда после работы будет вместе с ней растягивать паутинную ткань в их собственной крошечной пещерке, формируя свои собственные гамаки. Наконец-то пропадет необходимость спать на камнях!
Ворвуд ам-Вор Скар-один добрался до пещеры с личинками и остановился на самом входе. Повел усиками в одну сторону, потом в другую, посылая звуковые волны и улавливая их, отраженные, обратно. Почему-то в пещере никого не было, по крайней мере, в первой, хотя здесь уже должен был стоять начальник, распределяя всех по пещерам.
Ворвуд ам-Вор Скар-один задумчиво пошевелил усиками, пробуя на вкус воздух, тянущийся сквозняком из пещер — все потоки были пусты. Все, кроме одного. В нем чувствовался запах другого карнака, незнакомого, и всего одного. В любом случае, на ферме явно что-то случилось и только он один мог ответить на вопрос, что именно, поэтому Ворвуд ам-Вор Скар-один, недолго думая, отправился по запаху.
Двигаясь по ниточке запаха, Ворвуд ам-Вор Скар-один прошел мимо нескольких других пещер, объединенных общим коридором. Несмотря на то, что оттуда ничем не пахло, он все равно сунул внутрь голову, чтобы убедиться в этом при помощи эхолокации. Там действительно никого не было, кроме шевелящегося ковра личинок на стенах, которые от эхолокации начинали нервно дергаться и падать со своих насиженных мест. В одной из пещер на полу валялась корзина, личинки из которой уже успели расползтись по полу, остальные вовсе были пусты. Словно никто, кроме одного-единственного карнака так и не дошли сюда и так и не приступили к работе. А тот единственный, кто дошел и приступил — куда-то исчез…
Может, это он стоит там, в дальней пещере?
Ворвуд ам-Вор Скар-один вышел в последнюю пещеру фермы и застыл на входе, изучая помещение эхолокацией. Незнакомый карнак действительно был здесь — стоял у самой дальней стены, уперевшись в нее головой, и не двигался, словно прирос.
И что-то с ним было не так. Эхолокация обрисовала его силуэт как-то странно, как будто на него то ли налипла какая-то грязь, то ли он сломал себе карапас и тот теперь торчал под немыслимыми углами. И даже личинки, которые должны были сразу же попытаться занять новую для себя территорию, каковой и являлась прислоненная к стене голова карнака, почему-то обходили его широким кругом, словно карнак был ядовитым или опасным через что-то иное. В сплошном шевелящемся ковре на стене, который гасил импульсы эхолокации в обычном состоянии, зияла огромная дыра, центром которой являлась голова карнака. Будто личинки или расползлись от нее, или все сдохли и осыпались.
При этом сам карнак тоже никоим образом не проявлял, что он жив. Он стоял на ногах, хотя, будь он мертв, он бы обязательно лежал на боку, поджав под себя ноги, по-другому просто не бывает, все карнаки умирают одинаково. Он стоял, но при этом его усики совершенно не шевелились, а этого не бывает тоже. У карнака обязательно должно что-то двигаться, и, если это не вытянутые вперед во время скоростного бега усики, то значит это ноги, которыми этот бег и совершается. Если карнак стоит на месте, то его усики обязательно шевелятся, пробуя на вкус воздух и рассылая во все стороны импульсы эхолокации. Поэтому создавалось ощущение, что этого карнака кто-то словно бы поставил на невидимые подпорки, как подпирают своды пещер там, где они становятся слишком близки к поверхности, и только эти подпорки удерживают его в положении, имитирующем жизнь.
А ведь он даже никак не отреагировал на то, что Ворвуд ам-Вор Скар-один вошел в пещеру! Хотя как он отреагирует, если он этого не почувствовал? Усики-то вытянуты и прижаты к стене пещеры, как и голова!
Ворвуд ам-Вор Скар-один осторожно подошел к незнакомцу, и импульсы эхолокации, непрерывно рассылаемые в пространство, наконец-то обрисовали его силуэт более или менее четко. То, что Ворвуд ам-Вор Скар-один сначала принял за какие-то наросты грязи, оказалось тонкими, но многочисленными кристаллами, которые несколькими едиными конгломератами торчали на карапасе карнака. Слово он взял несколько личинок, выдавил их клейкие внутренности на собственное тело и на этот клей посадил несколько друз кристаллоа того или иного минерала, которые периодически встречаются в пещерах. Вроде бы когда-то даже была такая мода, на эти кристаллы, особенно среди молодых особей, но из-за того, что они постоянно отваливались и терялись, она быстро сошла на нет. Так что вряд ли этот странный карнак является приверженцем той, давно прошедшей, моды. Не говоря уже о том, что кристаллы не объясняют, почему карнак ведет себя, как мертвый, не являясь при этом мертвым.
Ворвуд ам-Вор Скар-один осторожно тронул его усиком за одну из ног. Пусть такое место для касания и является интимным и не особенно приличным, но касаться этого странного карнака в другом месте не хотелось. Для этого пришлось бы тянуться дальше, мимо странных кристаллов. Его вообще касаться не хотелось, но другого способа привлечь внимание просто не существовало — карнак не реагировал на эхолокацию,
