Шрифт:
Закладка:
— Нет, — честно отвечаю на вопрос, наблюдая, как глаза отца наливаются кровью.
— И то, что он женат, тебя тоже, как я понимаю, не смущает? — продолжает давить отец, на что я снова спокойно произношу:
— Тоже нет.
— Ах ты…
— Саша, тебе нельзя нервничать, — влезает мама, но он отец ее игнорирует:
— Ты разбила чужую семью! И у тебя еще хватает наглости так спокойно об этом говорить?
— Папа…
— Молчать! — мой любимый родитель уже не скрывает своего гнева.
Сейчас до него не достучаться — я это отчетливо понимаю. Да уж, Алла, учудила, так учудила. Еще и папочка тоже постарался — нашел, кого слушать и кому доверять. Я представляю эту картину, как Алла ревела в кабинете у отца, рассказывая, какой Глеб неблагодарный.
И какая у моего папаши бессовестная дочь!
Надо же, семью разбила, мужа увела. Наверное, все из-за денег, которых Алла лишилась.
Вот же стерва! Еще раз встречу, все волосы повырываю.
— Так молчать? Или говорить? — я уже едва сдерживаюсь, чтобы не нахамить отцу. — Ты уж, пожалуйста, определись.
— Чего-чего, Янина, а такой подлости я от тебя не ожидал, — папа мотает головой из стороны в сторону и выходит из-за стола. — Я никогда не приму его в нашу семью.
— Но почему?
Да что происходит-то, черт возьми? Какая муха отца укусила? Он вообще в своем уме? Или переработался, что дальше своего носа ничего не видит?
— Потому что тебе надо общаться с молодыми людьми твоего возраста, а не с женатыми мужиками шляться, еще и из семьи уводить. Как ты могла, дочь?
— Он с ней разводится! — я довольно резко выпаливаю отцу прямо в лицо. — Еще до моего появления. Его женитьбы на ней — большая ошибка. Как ты мог поверить в ту чушь, что она тебе рассказала?
— Я никогда не приму ваши отношения, — снова талдычит отец, как будто не слышит меня.
— Но я люблю его, папа, — выдаю я последний аргумент, который есть у меня в запасе. — Давно люблю, но раньше не сложилось, а сейчас…
— Что?! — выпаливает отец, а я прикусываю язык.
Правда, поздно, слова-то назад не вернутся. Уже вырвались, черт бы их побрал.
Ну почему я сначала говорю, а потом уже думаю?
— Пап…
— Ты… и он… — отец запинается, закрывает глаза и мотает головой из стороны в сторону. — Я даже представлять это не хочу.
— Да ничего не было! — пытаюсь я хоть как-то исправить ситуацию, только отец все равно не слышит меня.
Он сделал уже собственные выводы. Поверил Алле. Не мне.
И никакие аргументы сейчас не сдвинут с места эту каменную глыбу. Я разбила семью. Глеб меня намного старше.
Этих двух аргументов, по мнению отца, достаточно, чтобы он был против наших отношений.
— Я никогда не думал, что мне будет так стыдно за тебя, — отец открывает глаза, и под его взглядом я немного теряюсь.
— Я ничего плохого не сделала.
— Тогда почему вы скрывали это от меня?
Так и знала, что он об этом спросит. И понимала, что наши отношения рано или поздно станут публичными и открытыми. Придется признаваться отцу — да я и не собиралась долго скрываться, если честно.
Но сейчас еще рано было раскрывать все карты перед родителями.
Однако объяснить это отцу…
Нереально!
Тупик…
— Мы не скрывали, просто совсем недавно начали встречаться, поэтому…
— Поэтому решили меня выставить дураком! Все знают, что моя дочь спит с моим деловым партнером, один я не в курсе.
— Пап…
— Я против ваших отношений!
Он поворачивается ко мне спиной и идет к своему креслу.
— А я очень разочарована тем, что ты мне не веришь! — довольно резко выдаю, чувствуя, как слезы вот-вот польются из глаз. — Какой-то крашеной выдре ты поверил, а родную дочь даже выслушать не хочешь!
— Потому что родная дочь так наго меня подставила! Слушай, возвращайся назад в свой Лондон. Я куплю тебе квартиру, потому с работой, найдешь там себе жениха молодого, — на последнем слове отец делает акцент. — Выйдешь замуж и нарожаешь нам с матерью кучу внуков! Я не желаю этого престарелого ловеласа видеть рядом с моей молодой дочерью! Так понятно?
— Ты не понимаешь, что делаешь, — я мотаю головой из стороны в сторону, уже не сдерживая слез. — И что говоришь тоже.
Разворачиваюсь и выхожу из столовой, направляясь к лестнице. Ступенька, вторая, третья…
Я едва вижу сквозь слезы дверь в мою любимую комнату. А когда попадаю туда, то первым делом падаю на кровать и начинаю громко реветь.
Почему, Господи?
Почему я не могу быть счастливой?
Я все-таки не выдерживаю и набираю номер Глеба. Он мне несколько раз звонил перед этим, потом писал в мессенджерах, но я была слишком уж расстроенной, чтобы отвечать.
Для начала надо успокоиться. Выдохнуть. А после…
— Я люблю тебя… — это все, что я произношу, после чего начинаю реветь.
Моя истерика набирает обороты, и я не могу остановиться.
— Девочка моя, что случилось? — слышу испуганный голос Глеба, и с новой силой вою ему прямо в ухо:
— У-уу! А-аа!
— Да что ж такое-то! — мой любимый уже не скрывает своего раздражения. — Ты где?
— У родителей, — из-за рыданий я начинаю заикаться, но не обращаю на это никакого внимания. — Твоя жена побывала у отца.
— Твою ж…
— Я, оказывается, вашу семью разбила-а…
И снова вою, никак не могу остановиться. Даже голос любимого мужчины не спасает, хотя я все же надеялась, что смогу спокойно с ним поговорить.
— В оригинальности ей не откажешь, — фыркает Глеб довольно грубо, а после ласково (насколько он в принципе способен) произносит: — Девочка моя, не плачь. Ты мне сердце разрываешь на части.
— Отец не хочет тебя видеть моим…
— С этим я разберусь, не переживай, — перебивает меня Глеб, и именно эти слова меня действительно успокаивают.
Понятно, что сейчас во мне говорят эмоции, а не здравый смысл. Я даже понимаю, что нужно время, чтобы все успокоились. И услышали друг друга.
Но я хочу это все сейчас! Безоблачного счастья с любимым. Родители, которые меня во всем поддерживают.
Неужели так много я хочу?
— Я не знаю, как его переубедить, — я все еще хлюпаю носом, но уже хоть заикаться перестаю.
— Я сам все решу! — довольно твердо произносит Глеб, а я лишь вздыхаю в ответ. — Ты, главное, глупостей не наделай.
— Мне плевать, что он думает.
— Он — твой отец!
— Но это не дает ему право так поступать со
