душу изливать.

Кому сдались чужие проблемы?

— А где… Янина? — аккуратно спросила мама, а я лишь тяжело вздохнул. И даже сделал шаг вперед, направляясь к лестнице, как услышал за спиной: — Сынок, поговори со мной.

Что-то екнуло в груди, когда я останавливался, а после медленно поворачивался лицом к маме.

Ее глаза… Полные слез…

Только этого мне не хватало сейчас для полного счастья.

— Не самое лучшее время ты выбрала для разговоров, — я тяжело вздохнул, понимая, что устал я окончательно.

Может, забить завтра на работу? Или хотя бы пару дней дома поработать, чтобы не видеть ничьих физиономий. Фиг с ними, с бесконечными звонками по телефону, мне не привыкать, но дома будет спокойнее.

Для моей нервной системы так уж точно.

— А когда это самое время настанет, а? — мама печально вздохнула, вытерла слезинку со щеки… — Я понимаю, что ты взрослый, и я тебе не нужна, но…

— Не говори так, пожалуйста! — я перебил ее пламенную речь, но она лишь повернулась ко мне спиной, игнорируя мой полуприказ.

— Я постоянно одна, никому не нужная старуха. Подружки… — мама намерено сделала паузу и слишком уж печально вздохнула. — У них свои дела, свои заботы, дети и внуки. Да и мне, если честно, их проблемы не так уж важны. Меня интересуют твои проблемы, Глеб! — она резко повернулась ко мне лицом. — И все твои дела, включая удачи и промахи, меня тоже очень и очень интересуют. Что постыдного, если ты просто поговоришь с матерью? Расскажешь о своих делах, поделишься своими планами на будущее. Что здесь такого криминального или унизительного, сынок?

— Ничего, — я честно ответил, пожав плечами.

— Но вы все считаете, что раз взрослые, то мать уже не нужна, — выдала моя любимая женщина довольно эмоционально. — Зачем же со мной разговаривать, — мама скорее констатировала факт, чем задавала вопрос, а я лишь улыбнулся в ответ.

Я никогда не задумывался, как это важно для нее. Ушел в себя, в свои проблемы, ежедневные дела и заботы…

Да и чего душой кривить — как и любой мужик я считаю, что спрашивать советы у мамы или делиться какими-то проблемами, когда тебе тридцать восемь лет…

Реально стыдно! И как-то уж совсем не по-мужски!

Но…

Оказывается, она только этого и ждет, чтобы я с ней поговорил. Просто поговорил. И не нужны ей никакие курорты дорогущие, миллионы на счету и дома заграницей.

Обычный. Разговор. С сыном.

— Я в душ, — снова улыбнулся и подмигнул маме. — А ты готовь чай с вареньем.

— Глеб…

— Только без слез! — я тыкнул указательным пальцем в сторону мамы. — У тебя есть десять минут, чтобы нареветься и успокоиться. Иначе…

— Я все поняла.

Все бы женщины были такими понятливыми! Цены бы им не было!

Хотя меня интересует только одна. Единственная. И сейчас скажу банальность — неповторимая.

Черт, как только подумаю о ней, так ревность захватывает с головой. Она с ним… В квартире… Может даже в постели…

Где должен быть я! И только я!

Позвонить? Или написать?

И что я ей скажу? Выставлю себя полным идиотом. Сначала сбежал, мол, будьте счастливы вместе, уступаю тебе (не помню, как зовут), хмырь, дорогу, а теперь буду наяривать.

«Дорогая, ты чем занята?»

Глупость несусветная!

Да и Янина, если бы хотела, то давно бы сама позвонила. Или прислала сообщение.

Но ничего нет от нее.

Я все-таки пустое место для нее. Уже теперь сбывшаяся мечта.

— Завтра разберемся, — я отшвырнул телефон в сторону, скинул пиджак, расстегнул пуговицы на рубашке…

Я обещал этот вечер (хотя может и ночь, там как пойдет) провести с мамой.

Остальные все подождут…

Глава 56

Мать честная! Начало одиннадцатого на часах! Вот это я проспал, так проспал.

А во всем виноваты ночные посиделки с мамой. Во сколько мы там вчера, точнее, уже сегодня, разошлись? Часа в четыре? А может и позже, дальше никто на время и не смотрел.

Но мама довольна и счастлива, а это самое главное. О чем мы вчера с ней только не разговаривали — вспоминали отца, мое детство, ее молодость. Мою кстати, тоже захватили и даже частично обсудили. А так же не оставили без внимания мою неудачную женитьбу…

— Ну, вот ответь мне, только честно, — мама скривилась, а я уже заранее знал, о чем она хочет спросить. — Что ты нашел в этой крашеной выдре? Ни рожи, ни кожи, ни мозгов — тут, если честно, можно перечислять до бесконечности, так как Алла состоит исключительно из одних недостатков. Я до сих пор не могу понять, как вы могли с ней сойтись. Еще и на целых шесть лет.

— Мне было с ней удобно, — я развалился в кресле, закинув вальяжно ногу на ногу. — Она мне не мешала, я ее лишний раз не трогал. Всех все устраивало.

— А как же любовь?

— Больная тема.

Только сейчас я осознал во всей степени всю глупость моей женитьбе на Алле. Жена не должна быть удобной. А так же невидимой, запуганной или пустым местом.

Она должна быть любимой…

Только тогда можно построить семью, родить детей и быть счастливыми. Да у тебя крылья вырастают, и ты готов горы золотые свернуть, лишь бы твоя любимая женщина постоянно улыбалась. Была довольной и, конечно же, всегда светилась от счастья.

Но только рядом с тобой.

— А Янина?

И я не выдержал — рассказал всю история нашего «непростого» знакомства с девочкой с самого начала. Ее глаза полные слез, когда она просила не жениться на Алле.

«Подожди два года…»

— Надо было подождать, — печально вздохнула мама.

— Надо было, — впервые в жизни я признал тот факт, что был тогда неправ.

И потом, когда я летал в Лондон только с одной целью — увидеться с ней. Избавиться от наваждения, но стало лишь хуже.

«У тебя все в порядке?»

«В порядке. Ты еще приедешь?»

«Нет!»

— Балбес! — выдала мама слишком уж эмоционально, а я лишь кивнул в ответ, подтверждая тем самым ее слова.

— Согласен.

— Ну почему, черт возьми, ты мне тогда еще не рассказал об этой девочке?

— Мам, проехали.

— Ладно, чего прошлое ворошить. Так а сейчас что не так?

— А сейчас у девочки есть мальчик, — выдал я негромко, но со злостью в голосе. — Молодой, перспективный, влюбленный в нее. А самое главное — с ним жаждет познакомиться ее отец.

— Тьфу ты, черт, — мама лишь отмахнулась от меня, как от назойливой мухи. — Я уж думала, что-то серьезное случилось, а тут…

— Я старше ее на