Юноша потерял зрение и оглох. Девушка скончалась от ран по пути в больницу. Она была единственной светловолосой жертвой Берковица.

В ту же ночь местная жительница Сесилия Дэвис гуляла неподалеку с собакой. На парковке рядом с парком она увидела незнакомого мужчину среди автомобилей. Женщине показалось, что он слишком долго и с интересом ее разглядывал. А затем увидела в его руке какой-то темный предмет. Вспомнив все, о чем трубили газеты последние пару месяцев, она подхватила собаку на руки и побежала, не думая ни о чем — лишь бы поскорее попасть домой. Только когда Сесилия захлопнула за собой дверь, то вспомнила, что вроде бы слышала громкие хлопки за спиной, похожие на выстрелы…

Только через пару дней она оправилась от ужаса и решила обратиться в полицию. Детективы решили проверить все автомобили, припаркованные в том месте. Среди них был желтый четырехдверный «Форд», владельцем которого был указан… некий Дэвид Берковиц.

Пес-демон

Давайте пока перенесемся из охваченного ужасом Нью-Йорка в почти что провинциальный и куда более тихий Йонкерс, где все это время и проживает Берковиц. Разумеется, здесь тоже читают газеты и тоже обсуждают похождения Сына Сэма с 44-м калибром наперевес. Но придают этому чуть меньшее значение — он-то в большом городе, а здесь, в Йонкерсе, жизнь идет своим чередом.

Хотя и здесь случаются неприятности. В апреле 1977-го пенсионер Сэм Карр получает анонимное послание, в котором «доброжелатель» жалуется, что собака Карров — черный лабрадор Харви — слишком уж громко лает. Пожилой хозяин пожимает плечами, в шутку читает питомцу письмо и просит успокоиться. Пес понимающе виляет хвостом. А 19 апреля в дом Карров подбрасывают еще одно послание.

Из записки Дэвида Берковица для Сэма Карра:

«Я спокойно просил вас успокоить собаку и сделать так, чтобы она не лаяла весь день. Но она продолжает. Я умолял вас. Я говорил, как этот лай уничтожает мою семью. Мы лишены мира и покоя.

Теперь я вижу, что вы за человек и что у вас за семейство. Вы жестокие и бестактные люди. У вас нет ни капли любви к другим человеческим существам. Вы эгоист, мистер Карр. Моя жизнь теперь уничтожена. Мне больше нечего терять. И я вижу, что не видать мне покоя и не вернуть семейное счастье, пока я не оборву вашу жизнь».

Новое послание было написано тем же почерком, что и первое. Позже эксперты найдут схожие черты и в другом письме, которое убийца оставил 17 апреля в машине застреленных Валентины Суриани и Александра Исава.

Перепуганный Сэм Карр позвонил в полицию. Там его сочувственно выслушали и посоветовали следить за собакой, заверив, что его жизни, скорее всего, ничего не угрожает. А 10 дней спустя пенсионер услышал выстрел на заднем дворе. Там он обнаружил своего лабрадора — он лежал на земле в луже крови. Еще Карр мельком заметил, как высокий человек в желтой рубашке и джинсах убегал от его дома.

Пса удалось спасти. А Сэм вновь отправился в полицию — на этот раз с доказательствами серьезных намерений анонимного негодяя. Началось вялое расследование. Тогда никто не обратил внимания, что из собаки извлекли пулю того самого 44-го калибра. К тому же в апреле о послании детективу Борелли знал только узкий круг специалистов, и сопоставить письма собаконенавистника с почерком Сына Сэма никто не догадался.

9 августа полиция Нью-Йорка обрабатывала список автомобилей, припаркованных у парка в ночь последнего убийства. База указывала, что хозяин желтого «Форда» живет в Йонкерсе. Детектив Джастис связался с местным управлением и попросил диспетчера разузнать, есть ли у них что-то на Дэвида Берковица.

По удивительному стечению обстоятельств, в тот день в диспетчерском кресле сидела Уит Карр — дочь того самого Сэма и соседка Берковица. Она сходу сообщила детективу, что знает Дэвида пару лет. И что ее отец Сэм подозревает его, мол, именно он мог ранить их пса Харви. Когда детектив Джастис услышал имя Сэм, то сразу понял, что взял верный след.

На следующий день полиция обыскала машину Берковица. На заднем сиденье нашли револьвер, а в бардачке — пачку патронов, карту мест преступлений и даже свежее письмо с угрозами, на сей раз в адрес главы опергруппы «Омега» инспектора Тимоти Дауда. Сомнений не оставалось. И все же брать Берковица в доме было бы слишком рискованно. Во-первых, никто не гарантировал, что Сын Сэма не окажет сопротивление и не будет отстреливаться из другого револьвера при задержании. Во-вторых, офицеры все еще ждали ордера на обыск — зайди они в дом без документа, и адвокаты Берковица обязательно используют этот аргумент в суде. А таких прецедентов в американском праве было немало — вплоть до того, что преступники уходили от заслуженного наказания.

Так или иначе, оперативники стали поджидать Берковица на улице. Поздним вечером он вышел из дома и сел в автомобиль. Там его и задержали. Когда офицер наставил на него оружие и приказал выйти из машины, убийца со спокойной улыбкой промолвил: «Что же, ты меня поймал». Офицер решил уточнить — кого же? На что получил ответ: «Ты знаешь. Я Сэм. Дэвид Берковиц».

Дом Берковица все же обыскали. Там царил бардак, на стенах красовались сатанинские граффити. В ящиках полиция обнаружила несколько дневников — в том числе и ту самую записную книжку, куда Дэвид тщательно записывал совершенные им поджоги.

На следующий день Берковица привели на первый допрос. Он продлился всего полчаса — Сын Сэма быстро сознался во всех совершенных преступлениях и заявил, что готов официально признать вину, чтобы скостить себе срок. Тогда же, за эти полчаса, он успел «порадовать» офицеров, мол, на все убийства он шел по воле соседского пса. Якобы в бедолагу Харви вселился самый натуральный демон и требовал жертвовать ему кровь невинных девушек — обязательно юных и привлекательных. На вопрос, кто же такой Сэм, Берковиц совершенно спокойно ответил — его сосед, Сэм Карр. Но объяснить толком, почему он решил назваться сыном своего, в общем-то, безобидного соседа, Дэвид так и не смог.

Надо сказать, что в показаниях Дэвида было много непонятного и странного. Вскоре он вспомнил о своих прежних соседях в Йонкерсе — милой семейной паре Кассара. С виду они казались обычными приятными людьми, но, когда их немецкая овчарка начинала выть, Берковицу открывалась тайная натура соседей. На самом деле рядом с ним жили