— Остыла? — проводит рукой по волосам.

— Какого черта я сижу тут и жду тебя?! — толкаю его в грудь.

— Ну ты, я смотрю, времени особо не теряла… Накатила и не раз, — отпускает, позволяя отплыть в сторону.

— А ты вообще… вообще С НЕЙ был! — тяжело дыша, выбираюсь на берег.

— Может, послушаешь для начала? — выходит из воды следом за мной. Отжимает шорты и футболку прямо на себе.

— Да итак все с тобой понятно!

— Объясниться-то дай, дурочка малолетняя, — раздраженно цокает языком.

Ах, дурочка значит?

— Ребят, у вас все в порядке? — голос этой стервы раздается совсем рядом. Честно признаться, я готова и ей расцарапать лицо.

— А то ты не видишь! — отзываюсь зло.

— Успокойся, нет повода для ревности, — говорит при этом так, словно все с точностью да наоборот. — Если причина скандала во мне…

— В тебе, да, — киваю, стаскивая с себя мокрую майку.

— Ты ведешь себя как маленькая, капризная девочка, — заявляет она.

— А что насчет тебя? М? — подхожу ближе.

— Ты о чем? — выдерживает мой взгляд. Насмешливо выгибает бровь.

— О том, что ты вечно крутишься где-то поблизости!

Глаза в глаза.

Тут и без слов все ясно…

— Харитонова, прекращай, — ледяным тоном произносит Илья.

— А что? Разве не так?

— Нас связывают общие дела.

— Вот пусть и дальше связывают! Оно и к лучшему! Так и так собиралась с тобой расстаться! — добавляю будто невзначай.

Снимаю насквозь промокшие кроссовки. Босиком направляюсь к лагерю. За своим телефоном.

Плевать! Выйду к дороге и вызову такси. Кто-нибудь, рано или поздно, да приедет в эту глушь.

— Не понял… А ну стопэ! — басит Илья вслед.

Опять двадцать пять!

— Чего тебе?

— Со мной пошла, — дергает за руку.

— Отвали!

Силой тащит к своей машине и заталкивает в салон на заднее сиденье.

— Никуда с тобой не поеду! — бороться с ним практически бессмысленно, но я пытаюсь.

Обходит тачку, открывает дверь, садится за руль. Стиснув челюсти, заводит движок и срывается по гравию с места, оставляя за нами облако серой, мутной пыли.

— Куда ты меня везешь? А мои вещи? — возмущенно на него ору.

Молчит. Напряженно пялится в лобовик и разгоняется по лесной дороге.

— Эй, а поосторожнее можно? — ударяюсь лбом, потому что он несется по ухабам, не жалея подвески. — Илья, блин! — меня кидает по салону. По итогу, не удержав равновесие, заваливаюсь на бок, когда на скорости объезжаем глубокую яму. — Останови машину! Достаточно!

Топит по грунтовке как ненормальный. И приору свою насилует, и психику мою расшатывает.

— Паровозов, останови! — хрипло кричу, слепо цепляясь за его мокрую футболку. — Хватит! Деревья кругом! А вдруг кто навстречу? Люди или другая машина! Илья! Перевернемся же!

В какой-то момент от безысходности просто замолкаю.

Затихаю.

И только тогда он наконец-то бьет по тормозам и глушит мотор.

Слава Богу!

Первые несколько секунд сидим в давящей тишине. Потом он отпирает замки, забирает из бардачка сигареты и первым выходит из машины.

Я, подождав еще немножко, тоже вылезаю на воздух.

Ноги ватные.

Часто и неровно дышу.

Непроизвольно вздрагиваю, когда в небе раздается грозный раскат грома.

Прогноз погоды предупреждал, что, ближе к семи пойдет дождь…

— Ну-ка повтори, то что там сказала, — цедит, чиркая зажигалкой и взглядом словно лезвием режет…

— Расстаемся, — объявляю холодно.

— В себя приди. Что ты несешь? — затягивается, и на кончике сигареты вспыхивает оранжевый огонек.

— Ты зачем меня сюда на озеро позвал, а?

Накатывает по новой. Кроет негативными эмоциями.

— Хотел, чтобы мы провели это время вместе.

— Ты предпочел провести его со своей Свечкой, — напоминаю я едко.

— Синий базар…

— Хочешь быть с ней — пожалуйста. Но меня в эту грязь не впутывай, понял?!

— Если я чего-то хочу, Харитонова, то это обязательно происходит, — уверяет самонадеянно.

— Ты считаешь, это нормально? Нормально? — опять срываюсь в истерику.

— Что конкретно?

— Твой приезд сюда с ЭТОЙ!

— С этой? У нее, вообще-то, имя есть.

Ну надо же!

— Так что ты там прошелестела? Насчет того, что собиралась меня бросить…

— Планировала, да, — поднимаю взгляд к небу, и лица касаются первые, тяжелые капли дождя.

— Планировала она! Занимательно, — невесело усмехается.

— Ой все! Прояснили, — отмахиваюсь, поднимаясь с камня.

— Что блять прояснили? — закипает он, танком двигаясь навстречу.

— Думаешь, я не в в курсе того, что ты с ней спал? — смотрю на него пристально. Не обращаю внимания на усилившийся дождь. Все равно ведь по сути мокрая. — Скажешь, не так?

Насчет Лены задаю вопрос напрямую впервые. Прежде не хотелось унижаться и открыто выдавать ему свой болезненный интерес.

— Ну допустим, так. И что с того? — невозмутимо рикошетит он.

— Что с того? — снова повышаю голос. Потому что меня просто-напросто бомбит. Взрывает! — Ты реально не понимаешь? Серьезно? Может, и сейчас с ней спишь? А что такого!

— Слушай, если собиралась со мной расстаться, то не все ли равно? — выкатывает провокационно жестко. — Сама вечно повторяешь, что между нами все не всерьез, — равнодушно пожимает плечом.

Значит, он… И с ней. И со мной?

Оглушает это его признание.

Бьет больнее, чем я ожидала.

— Ну ты и… — замолкаю, не в силах выдавить из себя и звука.

Перестаю вентилировать легкими воздух.

Нечем дышать от жгучей обиды, кислотой разъедающей внутренности.

Трясет.

Дрожу вся.

«Сама вечно повторяешь, что между нами все не всерьез»

«Если собиралась со мной расстаться, то не все ли равно?» — стучит в ушах набатом.

— Ты… Она…

— Забей на это, я с тобой.

Забей на это?

Прикрываю воспаленные глаза.

Медленно открываю.

Клянусь, с меня будто кожу живьем сдирают.

— Пусти! Я тебя ненавижу! — яростно шепчу, глотая соленые слезы, потоком хлынувшие из глаз… 

* * *

— На меня посмотри…

— Видеть тебя не хочу! — отрицательно качаю головой.

— Сань, — его пальцы скользят по моему подбородку и приподнимают его вверх. — Глаза открой.

— Не буду… — выдавая себя, позорно всхлипываю, однако его просьбу исполнить не спешу.

— Не сплю я с ней… Ты сама себе все это придумала, мелкая.

— Лжешь! — яростно кричу, разлепив припухшие веки.

— Блять. Да нет же, слышишь? — его ладонь ложится мне на затылок.

— Я тебе не верю! Не верю! — что есть силы отталкиваю. — Отвези меня домой. Отвези домой, Илья!

— Ни хрена. Сюда иди! — сгребает в тесные объятия и не дает выпутаться. Прислоняется своим лицом к моему. Горячие губы целуют скулу. — Успокойся. Только с тобой все.

— Не ври мне… Не ври! — скребу ногтями по мокрой футболке, чтобы отодрать от себя.

С мясом. С кровью. Пока не поздно.

— Глянь на меня, ну… Санька…

То ли это его мягкое «Санька» на меня подействовало, то ли желание