Адела всегда держалась рядом. Даже когда она не проводила активно тренировки, Эйра почти всегда чувствовала на себе ее острый взгляд с другого конца палубы. Ее руководство, хотя и кратковременное, было бесценным. Вечера они проводили вместе, обсуждая теорию и прорабатывая самый надуманный план Эйры по свержению Ульварта, который только можно было вообразить.

— Помни, дело не в силе, а в точности. Не в силе, а в контроле. — Она подчеркнула это утверждение постукиванием трости.

Они тренировались до тех пор, пока не падали на палубу корабля. Они сматывали веревки, пока их бицепсы не начинали ныть, а руки не окровавливались от вскрывающихся волдырей — магическая помощь была запрещена для многих заданий по «воспитанию характера». Тем не менее, казалось, что никакая борьба не сломила их. Все шло на пользу, день ото дня.

— Приблизься ко мне! — бросила вызов Ноэль. — Я знаю, не так-то ты проста!

Эйра отвела руки назад и выбросила их вперед, материализовав ледяное копье, которое превратилось в пар в тот момент, когда оно встретилось с огненным щитом Ноэль. Щелчком пальцев Ноэль заставила языки пламени обрушиться дождем на плечи Эйры, которые Эйра отразила взмахом руки.

Они кружили вокруг друг друга, прежде чем сменить партнеров. Ее мышцы сладко заныли от напряжения. Пот стекал по шее, но Эйра не обращала внимания на подступающую усталость и напрягала свое тело до предела, пока золотой свет заката не заливал палубу.

Она оказалась лицом к лицу с Оливином. Их взгляды встретились. В его лазурном взгляде мелькнуло озорство. Кровь прилила к ее ушам, когда на губах появилась улыбка полумесяцем. Она призвала ледяной меч, и ее клинок встретился с тем, что держал он.

Каждое движение было быстрым и мощным. Электрический ток отражался от ее рук при каждом ударе, пробегая по ее телу, потрескивая в воздухе вокруг них. Парируя выпады, она не могла удержаться от того, чтобы не заметить, как перекатываются мышцы под его пропитанной потом рубашкой. Она была не единственной, кто обрел новые силы за прошедшую неделю тяжелого труда.

Она развернулась, готовясь нанести решающий выпад, но он поймал ее руку. Ее сердце пропустило удар, когда они обменялись вздохами, интенсивность его взгляда была почти всепоглощающей. Мгновение длилось дольше, чем следовало. Оливин резко вдохнул, будто собирался что-то сказать, когда к бою присоединился еще один человек.

Оливин отпустил Эйру, когда в него ударил порыв ветра. Эйра развернулась, узнавая магию Каллена, ее чувства предупредили ее о нападении за секунду до того, как оно произошло. Потеряв равновесие в уклонении, она выпрямилась, оправилась быстрее Оливина и направилась к Каллену.

На лице Каллена расцвела ленивая ухмылка, озорной блеск в глазах сказал ей, что он точно знал, что делал, прерывая их дуэль. Но, это не казалось мелочным, это казалось… игривым? Словно в его пристальном взгляде была вся уверенность мира, которая смело говорила: «Вот и все, иди ко мне, как мы оба знаем, ты это сделаешь». Внутри нее заклубилось веселье и улеглось. Что с ней было не так, что она находила это скорее восхитительным, чем разочаровывающим? Что его высокомерие распаляло ее сильнее, чем каждый раз, когда он старался угодить ей?

Эйра бросилась на него. Каллен одной рукой поймал ее меч в ловушку — ледяное лезвие задрожало в воздушной яме. Другой рукой он схватил ее за запястье, когда она пошла в атаку.

— Ты выглядишь довольным, — промурлыкала она.

— Как я могу не быть таким, когда ты смотришь на меня и только на меня? — Он слегка наклонил голову, его брови взлетели вверх. — Я говорил тебе, Эйра… — Его голос понизился почти до шепота и только для нее. — Люби меня. Ненавидь меня. Лишь бы я оставался в твоих мыслях.

У нее не было шанса ответить, потому что Оливин оправился достаточно, чтобы снова присоединиться к сражению. Эйра и Каллен отступили друг от друга. Они втроем кружили, держа магию и оружие наготове. Тяжесть всего недосказанного едва не разрывала воздух надвое. Напряжение в мышцах спало первым.

Их трехсторонняя дуэль была безумной. Хаотичной. И все же, каким-то образом, они, казалось, знали, как двигаться между друг другом. Заискрилась магия, столкнулись сталь, лед и свет. Мужчины двигались с отвагой двух огромных хищников, и Эйра не была уверена, чего они хотели больше — поглотить друг друга или заявить на нее права. От этого ее сердце забилось еще быстрее.

Ее тянуло к ним обоим. С неописуемой и непоколебимой силой ее тянуло к Каллену. Он знал ее. Казалось, что каждый его пристальный взгляд проникает прямо сквозь ее одежду — прямо сквозь мышцы и кости, в самую ее сердцевину.

Энергия вокруг Оливина была совершенно иной, но в то же время столь же неоспоримой. Он был загадкой. Каждый раз, когда их плечи соприкасались или тела врезались друг в друга, это служило напоминанием о том, как много еще предстоит исследовать. Ей было любопытно узнать, подходят ли они друг другу.

Она сражалась изо всех сил, эмоции подпитывали каждый всплеск силы. Они двигались так, будто в конце этого поединка должен был быть ответ на вопрос, который никто из них не осмеливался задать.

Наконец, они трое оторвались друг от друга, но не сразу отпрянули. Дыхание было затрудненным. Тела угрожали упасть ничком с новой дрожью в коленях.

Оливин, наконец, выпустил свой меч. Он распался на нити света, исчезнув одновременно с ледяным клинком Эйры. Каллен тяжело прислонился к перилам для опоры, перегнувшись через них спиной, потягиваясь.

Когда дыхание успокоилось, воцарилась тишина. Эйра отчетливо осознала, что зрители в какой-то момент разошлись, сосредоточившись на своих задачах. Некоторые, вероятно, на нижних палубах, помогают готовить еду. Возможно, они тоже поняли, что это был переломный момент между ними троими, и не хотели видеть, кто выйдет победителем, а кто будет похоронен на поле битвы сердец.

Оливин пришел в себя первым. Он выпрямился, переводя взгляд с Эйры на Каллена. Сделав несколько шагов, он сократил расстояние между ними. Эйра пошла на встречу. Казалось, все они встретились посередине.

— Она мне небезразлична, и если ты… — Оливин обратился к Каллену, но тот не дал ему договорить.

— Это зависит от нее. — Каллен переместился и перевел взгляд на Эйру. — Если твое сердце принадлежит ему, тогда я спокойно отойду в сторону. Какой бы забавной не была эта маленькая дуэль, и как бы я не был рад повторить это снова, я здесь не для