— Сожалею насчёт твоего медальона. Может быть, кто-нибудь из ребят мог бы вернуться и попытаться найти его на месте схватки, — предложил Питер.

— Да, пожалуйста. Это важно для меня. Я не могу уйти без него.

— Пэн, ты оставишь Цыпу в покое? Мы тут пытаемся поспать, — пробормотал Райдер, утыкаясь носом в мой живот.

— Извини, Рай, пришло время просыпаться и блистать. У нас есть дела на Первомай.

Я повернула голову, наблюдая за тем, как Трипп глубоко зевнул, а затем мягко запустил пальцы в мои волосы.

— Доброе утро, моя богиня. Надеюсь, ты хорошо спала, — сказал Трипп, охрипшим после сна голосом. Питер схватил меня за руку, помогая встать, но Эбен схватил меня за ноги.

— «Уходишь ты? Ещё не рассвело», — моё сердце растаяло, когда он процитировал «Ромео и Джульетту». Я имею в виду, разве это не мечта каждой девушки услышать, как ей читают Шекспира?

— «Я больше хочу остаться, чем уйти», — процитировала я ему Ромео, он бросил на меня полный удовлетворения взгляд, а затем, злобно ухмыльнувшись, укусил за ногу.

— Я мог бы оставаться здесь весь день, но Пэн прав, нам сегодня предстоит многое сделать. Обещаю, у нас будет возможность провести время вместе, позже.

— Раунд два, да, пожалуйста, — нахальным тоном произнёс Райдер, — Пэн, ты пропустил Лаш вчера вечером, это было эпично.

— Иди нахер, Рай, тебе не обязательно напоминать мне об этом при каждом удобном случае, — простонал Питер.

— Нет, но тебе, возможно, придётся вспомнить об позже, просто имей в виду, — пошутил Райдер, и Питер стукнул его кулаком в плечо, заставив всех засмеяться от их мнимой перепалки. Все они, казалось, чувствовали себя непринуждённо в этой ситуации, и я была в восторге.

— Давай, Гвен. Я приготовил для тебя завтрак и попросил нимф помочь тебе подготовиться к сегодняшнему празднику.

***

Мира и Фауна прибыли вскоре после завтрака. Они принесли корзины с яркими цветами и возлагали их к ногам Питера, как будто это было какое-то подношение. Нимфы были настолько красивы, что казались почти нереальными.

Мира, как объяснил Питер, была океанской нимфой, у неё мягкие черты лица, молочно-белая кожа и волосы, такие светлые, что казались почти серебристыми. Блестящие пряди покоились поверх прозрачного синего платья, настолько прозрачного, что материал, из которого оно было изготовлено, почти не оставлял простора воображению.

Её противоположностью была Фауна — лесная нимфа. Волосы у неё огненно-рыжие, с идеальными плотными завитками. Россыпь веснушек украшала её нос и щёки. На ней было платье, сделанное, казалось, из скелетов листьев, сквозь прожилки которых виднелись участки обнажённой кожи.

Они обе тепло поприветствовали парней, поцеловав каждого в щеку. Я сразу насторожилась и не могла не задаться вопросом, спали ли они с кем-нибудь из них. Но ребята были приветливы и вежливы, не более того. И сами нимфы были такими приветливыми и дружелюбными, что мне было трудно ненавидеть их только из-за моей неуверенности в себе.

Пара привела меня к бассейну с водопадом. Там было несколько бирюзовых водоёмов, где собиралась группа нимф, купаясь и громко смеясь.

— Сюда приходят все женщины фейри, чтобы искупаться перед праздником, чтобы мы могли быть чисты, принося плодородие в Неверленд. Ты тоже должна очиститься, если собираешься праздновать с Потерянными Мальчиками, — проинструктировала Мира.

— Пойдём, я уверена, что остальным не терпится, наконец, увидеть человеческую девушку, которая привлекла внимание Питера. Они все разочарованы тем, что сегодня вечером он недоступен, — прямо сказала Фауна. Мне пришлось напомнить себе, что их представление о вежливой беседе, вероятно, сильно отличалось от моего.

Скромность, судя по всему, так же была им чужда — они быстро сняли с меня импровизированное платье, которым служила рубашка одного из Потерянных Мальчиков, оставив меня абсолютно голой, неловко пытающейся прикрыться. Когда я оглянулась, я поняла, что все женщины Фейри замерли, и теперь смотрели на меня тихо перешептываясь между собой.

— Я не знала, что Питеру нравится маленькая грудь, — прокомментировала Фауна. Её тон не был грубым или злым, скорее завистливым. Я мгновенно покраснела, чувствуя себя более неловко перед этими прекрасными нимфами, чем перед мальчиками.

— Поверь мне, Фауна, маленькая грудь в старости выглядит лучше. Питер наконец-то смотрит в будущее, — добавила вдруг присоединившаяся к нам из ниоткуда пожилая женщина и тут же прогнала остальных нимф. У неё были длинные конечности, каждое движение которых сквозило элегантностью и грациозностью. Её серебристо-голубые волосы были идеально зачёсаны в аккуратную причёску. Я видела глубину её красоты даже сквозь тронувший её черты преклонный возраст.

— Я Амара. Добро пожаловать. Я рада, что ты смогла присоединиться к нам на Первомай.

— Спасибо. Думаю, я рада быть здесь, — сказала я нерешительно, и она засмеялась.

— Не обращай внимания на девочек. Они молоды и были ещё младенцами, когда в Неверленде в последний раз была человеческая женщина. Наши пути немного отличаются от ваших, и они просто не знают, что с вами делать. Подойди, и я покажу тебе, как следует подготовиться. Я помогу тебе с причёской и нанесу макияж. Если ты хочешь быть сегодня вечером с Питером, тебе нужно будет вести себя изысканно.

С помощью Амары каждый дюйм моего тела был очищен дочиста, пока кожа не стала розовой. Меня омывали цветочной водой и втирали в кожу ароматные масла, и теперь моя кожа буквально сияла. Мои волосы расчёсывали и распутывали, пока они не высохли, а затем Амара уложила пряди в свободную, ниспадающую косу. Завершением причёски стала корона из белых и персиковых цветов вокруг моей головы.

Я чувствовала себя потрясающе красивой до тех пор, пока не натянула обратно одолженную рубашку. Мне казалось, что по сравнению с нежной одеждой нимф на мне надет холщовый мешок. Одежда, которую дал мне Питер, единственная одежда, которая на самом деле принадлежала мне, была залита пиратской кровью, и у меня ещё не было возможности её почистить. Амара посмотрела на меня и покачала головой.

— Ну, так не пойдёт. Питер занимает важное место в Неверленде, поэтому