не хотела быть пятым колесом, она жаждала сама решать свою судьбу, а не отдаваться воле череды случаев и происшествий. Все, что с ней случилось, — не ее вина, а лишь результат Отцовской власти. И пока Коэн будет продолжать сидеть на своем дубовом троне, возглавляя ярмарку тщеславия, все смерти и жертвы будут напрасны. Этого нельзя было допустить, как бы тяжело не было на пути к свободе.

И тогда мысли Аси вновь вернулись к самому важному: улики, доказательства и миллионы вопросов, ответы на которые добыть слишком тяжело. В голове прозвенел голос матери: «Мне пришло от нее сообщение, что она не хочет со мной общаться».

«Но как это возможно?» — закусив ноготь большого пальца, задумалась Ася. — «На прошлой неделе… Тогда мои вещи уже забрали. Но кто? Получается, что тот, у кого мой телефон сейчас, знает правду. Кто я, зачем я здесь и кто моя мать. Но почему до сих пор не выдал меня Отцу? Почему играется с перепиской?»

Ася отложила книгу на пол и резво вскочила со своего места, собираясь наведаться к соседке. Алла была в комнате, когда вещи Екатерины Лебедевой забрали, а значит, могла знать, кто стоит за этим сообщением. Возможно, это был один и тот же человек.

Ася в спешке покинула библиотеку, подгоняемая неумолимым желанием узнать правду. Время близилось к концу послушания, и Алла должна была уже вернуться в комнату. Она вечно заканчивала работу раньше срока, даже если дел было невпроворот. И этот раз не стал исключением: женщина полулежа расположилась на кровати, открыв свой любовный роман на первой странице. Увидев в дверном проеме запыхавшуюся соседку, Алла криво усмехнулась:

— Кросс бегала?

— Алла, — шумно выдохнув, произнесла Ася и упала на кровать, переводя дыхание. — Ты помнишь мой второй день здесь?

— Конечно, я записываю каждый твой день в своем личном дневнике, — саркастично начала соседка, картинно перелистывая свою книгу. — А, вот. «Дорогой дневник… Сегодня у моей соседки праздник — она впервые приняла местный наркотик и…»

— Алла, — рыкнула Ася. — Я серьезно.

— Солнце, что конкретно тебя интересует? — приторно нежным тоном заговорила женщина. — У меня нет твоего посекундного расписания.

— Тогда вечером забрали мои вещи. Помнишь, кто именно приходил за ними?

— По-моему, я говорила… — недоверчиво протянула соседка. — Мне повторить?

— Если не сложно, — в тон ответила Ася, чувствуя как внутри закипает раздражение.

— Зайчики Отца, — безразлично пожала плечами Алла. — Я хотела, чтоб они дождались тебя. Но пути… неисповедимы.

— Только Зайчики?

— Только Зайчики.

— Вот черт, — Ася разочарованно опустила плечи.

— Но, кажется, я слышала голос Андрея в коридоре… — неуверенно продолжила Алла. — Я запомнила, потому что услышала писк Ксении. Она в очередной раз докапывалась до него.

— Андрея?

— Ну не Отца же. Или, по-твоему, он лично должен забирать личные вещи послушников?

— По-моему, он вообще их трогать не должен, — резко рыкнула Ася.

Значит, вещи забрал Андрей. Связан ли он с этим сообщением? Знает ли правду о новенькой послушнице? Но на телефоне был пин-код. А еще Андрей — приближенное лицо Отца. Как он может умолчать о том, что гипотетически угрожает безопасности общества? Все-таки, подозревать Андрея глупо. Он здесь не последний человек, и не может рисковать собой и своей должностью из-за какой-то отступницы. Однако Андрей постоянно проявлял к Асе интерес. Связано ли его молчание с возможными чувствами? Хотя думать о таком слишком самонадеянно. Да и Андрей не шестнадцатилетний школьник, который готов рискнуть всем ради влюбленности, что кажется такой сильной и вечной. А если он просто наводит справки до сих пор?.. И ждет подходящего момента, чтобы раскрыть карты? Но какой может быть подходящий момент? В чем смысл его действий?

Голова вновь распухла от вопросов. Ася бежала к Алле в надежде, что ответит хотя бы на одну из загадок «Пути», но на деле запуталась в клубке тайн еще сильнее. Это стоило обсудить с Павлом, спросить совета у него. Сын Коэна наверняка знает о местных порядках намного больше, и может обладать информацией о том, где хранятся вещи послушников и кто имеет к ним доступ. Однако как скоро у них получится увидеться? Обычно встречи назначал сам Паша. Ася могла рискнуть и в очередной раз нарушить установленный распорядок дня, но сейчас это было особенно опасно. После произошедшего с Ксенией наверняка должны были усилить охрану или хотя бы увеличить надзор над послушниками. Это…убийство не могли оставить без внимания. Наверняка за стенами личных комнат послушников и общих коридоров во всю силу идут разбирательства и расследования. Сейчас нужно было залечь на дно и ждать, когда Паша придет сам.

Ася едва заметно кивнула собственным мыслям. Ее решение выглядело как план. Непродуманный, слишком простой и односложный, но план. Мысли о расследовании отрезвили голову и напомнили Асе, зачем она здесь. Девушка поняла вдруг, насколько сильно она хочет побыстрее разобраться с сектантским ужасом и вернуться к своей настоящей жизни, позабыв о всех трагедиях, что произошли в стенах «Истинного пути».

В пол шестого вечера после всех послушаний и ужина началось вечернее собрание. Толпа в пестрых алых накидках расступилась пропуская перед собой Отца и Сына, которые величественно прошествовали на пьедестал. Коэн-старший встал к трибуне и скинул с головы капюшон. Его морщинистое бледное лицо было покрыто тенью беспокойства, и мужчина без лишних предисловий заговорил:

— Да благослови вас Великий, дети мои! — старик воздел руки к небу и тут же опустил их на деревянную кафедру. — Перед началом собрания мне нужно сделать важное объявление. Оно касается одной из нас. Отступницы.

По неровным рядам послушников прошелся тихий рокот. Ася после слов Отца чуть покачнулась, ощутив резкий наплыв слабости. Ей в миг стало душно и тошно от тревожного ожидания Отцовской речи.

— Я знаю, что Вы уже слышали об этом. Друг от друга или как-то иначе, это неважно. Я не осуждаю ваше желание знать правду, даже если она омрачена столь печальным событием. Однако! Впредь прошу воздержаться от обсуждений, потому что неминуемо они перетекают в слухи и набирают такие обороты, от которых потом страдают все вокруг. Мне было тяжело слышать, что говорят послушники у меня за спиной, и ужасаться от того, какой циничной лжи вы поддались.

«Лжи? О чем он?» — Ася закусила нижнюю губу до крови, пытаясь справиться с нервной дрожью в теле. Она не понимала, о чем говорит Отец и какую игру он ведет сейчас.

— Несколько дней назад в нашем доме произошла трагедия. Злонамеренная случайность отняла жизнь у нашей сестры Ксении. Многие знают ее, как хорошую подругу, добрую советницу и