— Я готова. — говорит она. Солнце давит на плечи, на голову, слепит глаза, рубашка под мышками и на спине — мокрая от пота. Как Ли Цзян охлаждала себя с помощью Ци? Так и не сказала, хвостатая наставница, мол половина пути заклинателя — в том, чтобы думать самостоятельно. Это же простое заклинание, думай и пробуй. Сейчас такое вот заклинание на вес золота… сама же Ли Цзян никогда не потела и никогда не дышала тяжело, хватая воздух ртом. Если бы Сяо Тай не знала, она бы обязательно возопила «да человек ли ты вовсе?». Но она знала, что Ли Цзян совершенно точно не человек. Так что и претензии к ней «ты почему не потеешь, хвостатая» — бессмысленны. Тем более, что Ли Цзян была нежной и понимающей подругой, но совершенно безжалостной и строгой наставницей, а уж обратись она к ней «хвостатая» — то одной смертью не отделалась бы, это точно.

— Ну раз готова. — Кабанчик опустил свою деревяшку: — слушай, девица, у тебя явно что-то с головой, а? Давай так — попробуй меня атаковать, а как поймешь, что глупость сморозила — так и уйдешь сама по себе. В тебе ж веса меньше чем в порося. Такая как ты на корабле загнётся через неделю. Нам даже твое серебро не нужно, видно, что нету у тебя ничего.

— И титек у тебя нет! — звучит голос из-под тента, где пираты — уселись поудобнее, в ожидании развязки: — а нас капитан потом по голове не погладит, если мы будем в порту проблемы доставлять.

— Вот именно. — кивает Кабанчик: — забирай свою палку и вали отсюда. «Орхидея» еще в порту стоит, вот туда и устраивайся. Может еще увидимся, как добычу богатую поднимем, да Цветочная Лодка рядом будет. Если увидишь Морскую Лилию — привет передавай от ребят с «Летящей Рыбы».

— … — Сяо Тай разглядывает Кабанчика внимательней. Надо же, думает она, а эти ребята не такие уж и злодеи, хотя вроде пираты же. Вот в самом начале они себя правильно повели, по-пиратски, поставить на кон серебро и заставить отрабатывать — это по-пиратски. В рабство ее продать, ограбить там, да просто вдоволь покуражится… но эти ребята на редкость добродушны. Что с ними такое? И Кабанчик ведет себя так, словно он не большой и страшный пират, а сельский учитель в небольшой школе. Разговаривает с ней как с ребенком, мол куда ты лезешь, глупышка.

Эти ребята определенно начинают ей нравится. А этого нельзя допустить, ей их еще убивать потом, она же поклялась. Убивать Кабанчика уже не хотелось… может зря она все это затеяла? Может ей просто нужно было — перенаправить природную Ци, превратив себя в машину для уничтожения и взмыть в облака, пролетев над морской гладью, ведь с высоты птичьего полета так хорошо видно корабли… а потом — находить те, что под пиратскими флагами и просто топить их с высоты, разбивая корпуса Пушкой Гаусса. Неделя таких полетов, может больше — и ближайшее побережье очищено. Когда ей разбираться в сортах пиратов, всех на дно и все тут.

— Если ты так настаиваешь… — говорит она и бросается вперед. Прямо на него! Она видит как расширяются его зрачки, но он не успевает среагировать. Она проскакивает у него под рукой, короткий тычок рукоятью тренировочного меча в бок, заставляя его скособочиться, ступней ноги подбивает ему колено с обратной стороны и, пользуясь тем, что он — уже потерял равновесие, нелепо взмахнув руками — обозначает удары. Кончиком деревянного меча — локти, колени, живот, горло, грудь… она вертится волчком, обходя его со спины. Он такой медленный! Сестрица Ли Цзян — всегда такая быстрая, а он — медленный! Очень и очень медленный! Она успевает обозначить разрезы на его спине, подколенные жилы, ахилловы сухожилия, тычки в почки, разрез позвоночника… а он еще даже не успел равновесие восстановить! Еще тычок рукоятью — в бедро. Кабанчик покачивается и… она толкает его ладошкой. Не сильно, едва. Но этого хватает, чтобы он, уже потерявший равновесие и балансирующий с одной поднятой в воздух ногой — покатился по песку.

В воздухе повисла тяжелая тишина. Кабанчик — поднял голову и посмотрел на линию, прочерченную в песке. Он все же не пересек ее, лежал на самом краю.

— Теперь ты воспринимаешь меня серьезно? — спрашивает она, взмахивая тренировочным мечом так, словно стряхивая кровь с деревянного клинка. Такое привычное движение. Сколько времени она провела в Деревне Вечного Праздника? Достаточно, чтобы у нее выработались кое-какие привычки. Вроде этой — отводить меч в сторону клинком вниз, одним резким движением, стряхивая кровь с лезвия. Она же вроде не мечник? И не мастер боевых искусств.

— Моя Наставница — Истинная Кеншин. Следующая путем меча. — говорит Кайсеки и в наступившей тишине его слышат все.

— Ладно. — Кабанчик медленно встает и отряхивает свою одежду: — извините уж меня, юная госпожа, не признал. Сразу бы сказали, что вы мастер меча. Разрешите попробовать еще раз, только на этот раз — серьезно?

— Конечно. — она поднимает деревянный меч снова. Одной рукой над головой.

— Спасибо. — Кабанчик поднимает свой тренировочный меч и осторожно — делает шаг вперед, держа его в откинутой назад руке. Сяо Тай — выдыхает. Все вокруг — словно замирает на мгновение, мир меняется на глазах, а Ци, разлитая вокруг — осыпается вокруг лепестками розовых цветов. Как говорит Ли Цзян — ты должна владеть мечом, а не меч должен владеть тобой. Чтобы нанести удар — нужно просто двинуть рукой. Но чтобы одержать победу — нужно сперва победить самого себя. Это как в кюдо — нельзя выстрелить, не успокоив дыхание. Нельзя успокоить дыхание, не успокоив дух. Она выдыхает и успокаивается. Больше нет песчаного берега, нет других пиратов, нет солнца над головой. Есть только она и тот, кто стоит напротив. И она не знает долго ли она стоит вот так — словно статуя с поднятым мечом. Не знает, сколько еще она будет стоять. Не знает когда и как именно будет атаковать тот, кто стоит напротив. Она знает только одно — что как только он сделает шаг навстречу и поднимет свой меч, начав атаку — он умрет. Все остальное неважно. Всего остального нет. Есть