Линн ушла, я собрал обоих будущих подельников в своей комнате. Ввести ребят в курс дела заняло не больше получаса. Шен выслушал с тревогой, Ляся сосредоточенно. И даже если они не горели желанием покинуть Школу, ничего подобного не высказали. Шен, конечно, вздохнул, что если его отчислят, то ему будет сложно смотреть в глаза бабуленьке, но заняться расследованием не отказался.

Ляся вообще лишь кивнула и спросила, сколько у неё есть времени на сборы.

— Я хочу, чтобы вы понимали, если мы попадёмся, исход предприятия может быть каким угодно. Мы не знаем с чем имеем дело. Там может быть тайный медцентр с пересадкой органов ректору, подпольная лаборатория по производству запрещёнки, новый сектантский орден, личная армия или всего лишь тайный клуб, где развлекаются различные частные военные организации.

— Вот и выясним, — беззаботно улыбнулась Ляся.

— Согласен, — кивнул полный решимости Шен. — Я с тобой, брат! Если вдруг ректор готовит свою личную армию для каких бы то ни было целей, стоит во всём разобраться.

— Я бы предложил Линн сдать явки и пароли в редакцию, но пока в видеозаписях нет ничего интересного. И чтобы сдать их властям для проверки — тоже. Поэтому все грязные подробности предстоит разведать нам.

Назначив место сбора на одной самых плохо освещённых аллей, разошлись готовиться к вылазке. Удобные одежда и обувь, кепки, набор инструментов и амуниции в рюкзаке. По-быстрому отписался Линнее, чтобы ждала нас в назначенном месте.

Она, стоит отметить, как и Ляся, не опоздала, чего не скажешь о Шене. Сумерки скрывали нас от любопытных глаз, и мы, переминаясь с ноги на ногу, продолжали ждать его уже больше десяти минут.

— Может, передумал? — предположила Ляся. — Если меня отчислят, ничего страшного со мной не случится, скорее наоборот, я вернусь к прежней жизни, которая меня устраивала, даже если отцу придётся выплачивать неустойку. Он ничего не пожалеет для любимой принцессы, а Шен… Бабуля возлагает на внука большие надежды. И если он будет пытаться развивать дар за пределами Школы, вдали от остальных Героев, он не добьётся тех высот, которых смог бы добиться здесь. Он многого лишится, как минимум комфорта и перспектив.

— Чего раскисли? — послышался бодрый голос. — Думали, не приду? — Радостную щекастую физиономию окрасила улыбка. — Я с подмогой!

Из-за пухлого силуэта показалась скромная стройная Агата.

— Шен! — возмутился я.

— Тише-тише, она очень хочет участвовать. И понимает риски. Мы же команда отщепенцев? Разве можем не пойти все вместе? Я бы ещё и Терра с Руби позвал, но их могут завтра отправить по заданиям, так что пусть отдыхают. Но у Агаты нет планов на вечер.

Он взял её ладонь в свою и нежно погладил. Девушка ответила мягкой едва заметной улыбкой и кивнула.

Ляся пожала плечами, а Линн потёрла ладони и произнесла:

— Тогда пора выдвигаться. Путь неблизкий.

Шли молча, каждый думал о своём. Когда огни аллеи оказались далеко позади, чистенький сквер перетёк в лесополосу вдоль скалы.

— Можно было бы пройти через горячие источники, — пояснила Линнея, — но после инцидента с ракообразными там понатыкали новых камер и датчиков движения. К тому же замок на воротах новый, а среди вас лишь один обладает достаточной гибкостью, чтобы просочиться между перил или перемахнуть забор.

Мне показалось, что заговорила лишь для того, чтобы перешёптывания и хихиканья идущей позади нас влюблённой парочки не создавали атмосферу неловкости.

— Через скалу идти ещё минут двадцать, на выходе стоит припаркованная машина. Надеюсь, вы взяли фонарик, потому что внутри может быть илистый покров и не самая ровная дорога. Будьте осторожны.

Шен заёрзал, и Линн спросила напрямую:

— Не хочешь идти?

— Опасаюсь… Расщелины в скалах и днём вызывают у меня не самые приятные ощущения. А сейчас уже темнеет, а внутри… совсем темно.

Она улыбнулась. Положила руку ему на плечо и уверенно произнесла:

— Кто ходит светлыми тропами — не спотыкается в темноте! Так всегда говорит моя бабушка, и я ей верю.

Мне показалось, что всё это попахивает вселением ложного оптимизма, ведь фраза определённо имеет иносказательный смысл, но на Шена подействовало.

— Ну, раз бабушка говорит… Ладно, я готов!

Линн похлопала его по плечу, а потом вдруг как ни в чём не бывало щёлкнула пальцами, привлекая всеобщее внимание, и указала в сторону Школы.

— Что там? — не понял я, оборачиваясь назад на Линн, которой уже не было на месте.

«Мя», — раздалось снизу, и в куче одежды, я увидел свою маленькую миленькую Мими.

— Что за хе… — изумлённо чуть ли не по слогам проговорил Шен, тыча пальцем в кошку.

— Ах, да… — Я потёр лоб тыльной стороной руки, подбирая слова. — Забыл сказать вам… Мими — это Линнея Харрис. Оборотень, журналист, проныра и заноза в заднице. Та самая прикормленная мною кошка…

Глава 27

Манеру вождения Линн явно приобрела от любимого дядюшки. Машина тоже не сильно отличалась от типично мужской. В моём представленнии барышни предпочитали маленькие симпатичные машинки, однако Линн водила подобие Нивы, да ещё и захламлённой техникой. Оно и понятно: микрофоны, камеры, свет — всё это может пригодиться по работе, но я бы скорее подумал, что машина принадлежит её оператору, а не ей самой. Но барышня удивила.

Причём не только меня, и не только манерой вождения. Ребята до сих пор пребывали в шоке от истории журналистки о «поцелуях Луны» и «древней клятве», которую та с радостью поведала, после того как мы вышли из разлома с другой стороны скалы.

Линн мчала нас, бодро крутя баранку и дополняя то, что успел рассказать я, когда мы ещё шли в темноте расщелины. Для них, коренных обитателей этого мира, знакомых с байками про оборотней, новость об их реальном существовании оказалась такой же невероятной, как если бы мне в моём мире сообщили, что вампиры действительно существуют, спят в гробах, пьют кровь и таращатся на красоток в окно, пока те спят.

— Охренеть! — опять восхитился Шен. — Настоящая кошка-оборотень!

— Охренеть! — откликнулась Линн. — Настоящий Герой, который растягивается и может пролезть в вентиляционную трубу!

Бросив на парня быстрый взгляд, подмигнула и улыбнулась, намекая, что для неё все мы тоже уникальные личности.

— Нет, ну настоящий оборотень, только представьте! Веками живший на островах у всех на виду, сливаясь с людьми, храня тайну.

—