назвать! Ну а как еще… Все вот это – цветы, конфеты – мелочь такая! Ты же, ну, человечище, вот помог прямо… Слов нет!

Максим махнул рукой, окончательно потеряв дар речи. Эмоции его захлестывали, глаза были на мокром месте, и он никак не мог выразить, до какой степени благодарен человеку, который не только спас его семью от финансового краха, но и дочь от смерти.

Лена, как всегда в критической ситуации, сохраняла спокойствие, задвинула мужа назад вытирать выступившие слезы и мягко проговорила:

– Лев Иванович, спасибо вам большое, всю жизнь будем вам благодарны! За спасение Ани, за то, что рисковали своей жизнью. Она нам рассказала все – как вы выдумали про Тинино богатство, выкрутились, чтобы освободиться.

Гуров, смущенный хвалебными речами, вдруг радостно вставил:

– А я и не выдумал! Пойдемте, что покажу. Коробки с ее вещами на веранде еще?

Жуковы синхронно кивнули. Лев Иванович не без труда поднялся с кровати, где так удобно устроился. И вся процессия медленно, в его черепашьем темпе, пошла через дворик в хозяйский коттедж. Из кухни выглянула удивленная Мария:

– Надеюсь, ты не на конную экскурсию собрался? Через полчаса возвращайся, обед будет готов!

– Мне, Машенька, десяти минут хватит. – И Лев послал жене воздушный поцелуй, морщась от боли.

В коттедже он одним движением перевернул коробку, из которой вывалились вышитые бисером картины в простеньких рамках. Потом так же качнул вторую коробку, и на полу оказались шкатулка и парочка старушечьих нарядов. Шкатулка при падении раскрылась, и из нее, словно из бархатной пасти, высыпались пластиковые бусы и украшения. Лев кивнул на раскиданные вещи:

– Она спрятала все здесь. Валентина любила своего Григория всю жизнь. И даже наследство любимого не стала тратить, оставила все как есть. Он продал имущество, недвижимость, все, чем владел, и купил на все деньги драгоценные камни, чтобы отдать любовнице в качестве прощального подарка, отблагодарить ее за долгие годы разрушенной жизни. Тина не пожелала воспользоваться его щедрым жестом, продолжила жить как раньше, сохранила все и завещала вам. Камни небольшие, мелкие, но их очень много, тысячи. На одежде, на вышитых картинах, в дешевой бижутерии. Здесь все состояние семьи Болотниковых, бывших много лет верхушкой городского общества. Не знаю, сколько здесь миллионов, оценщик скажет после того, как эти вещи будут осмотрены следователем и как улики приобщены к материалам дела. Потом они вернутся к вам.

На веранде повисла тишина. Максим застыл с открытым ртом, Лена присела у вышитых картин и принялась с любовью и грустью поглаживать наивные яркие картинки. Аня с любопытством потянула к себе бусы и попробовала на зуб вставку зеленого цвета, чтобы убедиться, что она сделана не из стекла.

На веранду заглянула Мария, с недоумением посмотрела на застывших в молчании Жуковых.

– У меня все готово, пришла тебя забрать, пока ты в новое приключение не сорвался. – Она шагнула и споткнулась о разлетевшиеся веером картины, одну из них подняла и с улыбкой всмотрелась. – Ой, какой прелестный котенок! Глазки такие зеленые, как изумруды, блестят, красиво сделано! Мастерица была ваша Тина!

Лена опомнилась от шока и с радостью кивнула Маше:

– Забирай, пусть это будет подарок вам от нашей Тины. На память.

– Спасибо! – Маша улыбнулась и еще раз взглянула на милую картинку с играющим котенком. – Повешу дома на память об отпуске. У каждого будет свой дорогой сердцу сувенир – у меня картина, а у кого-то шрам на лбу. Да, Лев?

Гуров согласно кивнул, обнял жену и повел ее на летнюю кухню, чтобы не торопясь насладиться домашним обедом и первым днем отпуска.

Замок с дурной славой

Глава 1

Рабочий день близился к концу, началось то золотое время, которое Стас Крячко обычно именовал «наш час». Это означало, что, если на сегодня нет срочных дел и важных задач, запланированных арестов или слежки, можно потихоньку «сворачивать работу», дописывать отчеты, раскладывать по папкам бумаги, наводить порядок на рабочем столе. Или можно просто блаженно бездельничать, лениво поглядывая то на часы, то в новый кроссворд.

Сейчас Стас неторопливо перекладывал бумаги и едва слышно мурлыкал довольно известную песню, сильно перевирая слова: «Что такое осень, это лужи, огромные и вечно под ногами. В небе собираются тучи с облаками. Отпуск, я давно с тобою не был».

– Ты не можешь вспомнить правильный текст или на ходу сочиняешь свой собственный? – с легкой усмешкой поинтересовался Лев Гуров.

– Пожалуй, сочиняю. Вернее, у меня просто так душа поет, именно такими словами. Потому что скоро домой, а завтра выходные. И у нас с тобой нет никаких неотложных дел, а также важных задач не намечается.

– И погодка стоит замечательная, даже для осени, – подхватил Гуров мечтательный тон приятеля.

– Правильно, а это значит, что завтра прямо с утра я отправлюсь на рыбалку, в какое-нибудь приятное и тихое место, может быть, даже с ночевкой. Кстати, не желаешь присоединиться? Вдвоем всегда веселее, особенно с давним другом.

– Даже не знаю, нужно подумать.

– Посоветоваться с женой, – неторопливо протянул Стас.

– Да, и это тоже, – не стал спорить Лев. В этот момент разговор был прервал звонком стационарного телефона, стоящего на столе полковника Гурова. Он поднял трубку, переговорил и стал подниматься со своего рабочего места.

– Что случилось? – мгновенно насторожился полковник Крячко.

– Генерал Орлов к себе вызывает.

– В конце рабочего дня?! Серьезно?! Ой, не к добру это, не к добру, попомни мои слова, Лева! Вызов к начальству о такой поре обычно означает головомойку или новое неотложное задание, то есть коварное преступление, которое предстоит расследовать как можно быстрее. А поскольку ругать нас не за что, мы ни в чем не провинились, значит, появилась срочная работа, и, как следствие, накроются теперь желанные выходные, вместе с рыбалкой.

– Можно будет поехать в следующие выходные, – миролюбиво заметил Лев.

– Да, но не факт, что погода к тому времени не испортится.

В возражении приятеля был свой резон, и Гуров не стал спорить, впрочем, и сокрушаться тоже, он просто пожал плечами, вышел из кабинета и неторопливо направился в сторону приемной.

Лев коротко поздоровался с секретаршей шефа, которая приветствовала его кивком и улыбкой, не отрываясь от монитора компьютера, стукнул в дверь кабинета и почти сразу же вошел.

– Проходи, Лева. Рад что ты еще не ушел домой.

– До конца рабочего дня еще сорок минут, – напомнил Гуров.

– И у нас наметилось вдруг срочное дело, вернее, командировка, впрочем, обо всем по порядку, присаживайся, пожалуйста.

– Спасибо.

Орлов подождал, пока Гуров устроится