Рэймонд Хадсон, попросту не верил глазам своим.

В пустоши он видел всякое, и странное и просто мерзкое. Не всегда это было даже порождением человеческих пороков. Но распятых на крестах по обоим сторонам улицы людей, видел впервые.

Их было много, десятка два.

Несмотря на то, что солнце еще не зашло, жара уступила место холоду. Это был холод ужаса, который впитывался в него точно кровь сквозь ткань. Свет закатного солнца, окрашивающего небеса в алые тона, добавлял жуткой картине еще больший градус зловещности.

Едва отдавая отчет в собственных действиях, он двинулся вперед. Ноги медленно понесли его по улице, в сторону ратуши. Сердце бухало тяжело и гулко. На ходу Рэй вглядывался в тела висящие на крестах. Здесь были все: и подрывники, и солдаты НКР и местные. Они все висели друг напротив друга, на расстоянии нескольких шагов, бок к боку. Лицом к лицу.

Ту массу людей, что с таким остервенением грызлась друг с другом впиваясь в глотки, здесь, на пороге смерти, объединило одно: гримаса жутких страданий отпечатавшихся на уже погасших лицах. Мертвы были все. Или почти все.

Дым исходил от домов и куч натасканного хлама между ними. Среди языков пламени, что взвивались прорезая вечерние сумерки угадывались очертания обугленных людских останков.

В воздухе всё еще стояла крепкая вонь паленого мяса. Дышать становилось всё труднее и труднее. Ноги наливались тяжестью. Хотелось упасть на колени, проблеваться, а потом двинуть отсюда куда подальше. Пусть разразится хоть песчаный шторм, погасит эти костры и унесет эту вонь.

А ноги продолжали нести его вперед. Что там говорила Призрак? Выжившие должны быть в ратуше?

Какого дьявола? прямо перед аванпостом Мохаве! Еще вчера сюда двинулись те трое солдат, надеясь неплохо провести время.

В какой-то момент, ему показалось, что один из подрывников, что на кресте, смотрит на него, а с его окровавленных губ слетают какие-то неразборчивые слова, какой-то шепот. Курьер закрыл глаза. Прочь, прочь, прочь из этого могильника. Он уже увидел достаточно.

Услышав звук открывающийся двери, и не столько увидев, сколько услышав смазанное движение впереди, Курьер распахнул веки, машинально вскидывая оружие. Это были легионеры. С первого взгляда было понятно, что это именно они. Наконец он увидел собственными глазами тех, о ком столько услышал. Один за другим они выходили из здания ратуши. Вот один, второй, третий... а Рэй пятился и пятился назад. Бежать было некуда, пространство между домами было отрезано пламенем!

Сука! Вот ведь не придумал ничего лучше, кроме как двинуться к ратуше на виду, по главной улице. Надо было еще мишень на груди нарисовать. Тогда, может быть, грохнули бы быстро.

Легионеров было шестеро, а нет, вот и седьмой показался, а за ним еще один. Да сколько же их? С ними было трое ручных собак, больше похожих на прирученных койотов, они, без необходимости цеплять их на поводок, послушно держались своих хозяев.

Подобно настоящим воинам-дикарям, легионеры все, как один, были одеты в туники пошитые из ткани на которую была пущена обычная повседневная одежда. На ногах у некоторых сандалии или ботинки, которые были защищены железными пластинами. Тела защищали кирасы, которые были выкованы из переплавленного металла. Эти кирасы покрывали их плечи, грудь и живот, видимо, в целях защиты от пуль, некоторые и впрямь были с отчетливо заметными вмятинами и царапинами. На руках грубые кожаные перчатки и нарукавники, у некоторых - с такими же стальными пластинами или шипами-гвоздями. Некоторые головы покрывали кожаные шлемы, некоторые мотоциклетные шлемы, некоторые и вовсе были ничем не покрыты. У многих из них в руках разнокалиберный огнестрел, у некоторых лишь мачете, чьи лезвия были перепачканы кровью.

Ничего в руках не было лишь у одного, что и вышел вперед, приближаясь к гостю. Его движения были резки, уверены, голову закрывала волчья шкура, а глаза скрывало что-то смутно похожее на мотоциклетные очки.

С каждым его шагом, снаряжение бренчало и лязгало приближающийся грозой.

Рэй перестал пятится. Всё равно это бесполезно. Захотят убить - убьют.

- Не волнуйся, пока я не собираюсь поднимать тебя на крест, как этих дегенератов - заговорил тот, что приблизился к нему. В четком, словно удары молота, голосе, явственно прослеживались торжествующие и холодные, высокомерные нотки - Очень хорошо, что ноги привели тебя сюда, курьер. Мне нужен свидетель судьбы, которая постигла Ниптон, очевидец, который запомнил бы все до мельчайших деталей. Ты спросишь: а зачем и что дальше? Твоя задача - рассказать об уроке, который преподал здесь Легион Цезаря, всем, кого встретишь. И главное, бойцам НКР.

- Какие «уроки» ты хотел преподать? - опустив ствол, спросил курьер, не скрывая своего презрения к этим чертовым фанатикам с масками холодного безразличия на своих мордах.

Гребаные дикари отбитые на оба полушария.

- С чего начать? Что вы слабы, а мы сильны? Это и так всем известно. Но какова глубина вашего морального разложения? Ниптон послужил идеальным примером для такого урока. Легион есть возрождение цивилизации. Наша культура основана на таких добродетелях, как стремление к физическому совершенству, верность и справедливость. У нас нет места плутократству и прочей грязи, что несет с собой запад. Придет время, и ты все узнаешь, если прислушаешься к этим словам и раньше не умрешь. Вскоре прибудет легат Ланий, он будет командовать войсками Цезаря в грядущей битве. Дамба падет, а за ней последует и погрязший в разврате запад.

- Ваша «цивилизация» больше похожа на свору грызущихся собак.

- И правда, наши собаки куда лучше друг к другу относятся, чем относились друг к другу жалкие обитатели этого городишки...

Глава 26 Осмотр ратуши

На этих пронизанных язвительной иронией словах, о собаках и местных обитателях, разговор был окончен. Один за другим легионеры, бросая на курьера короткие взгляды полные холодного пренебрежения, двинулись дальше, бренча своим снаряжением, вслед за своим предводителем покидая город, в сторону востока. В каждом их движении прослеживалась твердая решимость человека строго придерживающегося учения своего лидера и презренно отвергающего обычные человеческие слабости. Хадсон смотрел им вслед, до тех пор, пока они полностью не скрылись из виду за клубами уносящегося в безбрежную высь дыма. В голове отголосками фраз звучали слова: «свидетель судьбы», «Легат Ланий», «Дамба падет». Легионеры несли с собой жуткую смерть и эти слова казались её предвестниками, как хлесткие порывы ветра становятся предвестниками настоящей бури.

Что же получалось?