— Брэкстен, — шепчу я, его вопрос смущает меня еще больше.

— Не стесняйся, детка. Нет ничего плохого в том, что ты чувствуешь. Сейчас я чертовски возбужден.

Смелое признание не удивляет меня, он никогда не боялся признаваться в своих чувствах.

— Тебе понравилось, что они были на открытом месте? — спрашивает он, пытаясь втянуть меня в разговор. — Трахались, где их кто-нибудь мог увидеть?

Тишина длится несколько секунд, пока он ждет ответа.

Я, наконец, киваю, признавая это не только перед ним, но и перед собой. Как бы я ни испугалась, нельзя отрицать, что зрелище меня очаровало. Это было отчаянно, неукротимо, откровенно и грубо.

— Как насчет того, что ты слышала? — голос звучит глубже, чем раньше. — Тебе понравилось, как мой брат непристойно разговаривал с ней?

«Тебе нравится, когда я трахаю эту горячую маленькую киску, не так ли, Райан?»

Слова Джастиса эхом возвращаются ко мне, пробегая по телу электрическим током.

Зная, что сейчас уже не остановиться, я снова киваю.

Признание заставляет Брэкстена сжать мой свитер и потянуть его вверх. Это не оставляет мне выбора, кроме как поднять руки, и он снимает его с меня, открывая сиреневый кружевной бюстгальтер, который я решила надеть этим вечером именно для него.

— А как насчет позы Райан? — Он движется к застежке между грудей. — Тебе понравилось, как он ее нагнул? Как ее большие сиськи подпрыгивали, когда мой брат трахал ее сзади.

Он продолжает откровенный разговор, расстегивая лифчик и обхватывая отяжелевшие холмики обнаженной плоти.

Моя голова откидывается к стене, его прикосновение вместе с эротической картиной, которую он рисует, воспламеняет тело, как опасный катализатор.

— Ответь на вопрос, Алиса. — Он теребит соски, доставляя изысканную порцию удовольствия. — Тебе это понравилось?

— Да, — выкрикиваю я пылко.

Он приближается губами к моему уху.

— Хочешь, чтобы я сделал то же с тобой? Нагнул и трахнул так сильно, что ты потеряешь контроль над собственным телом?

— Боже, да, — стону я в отчаянии.

Его губы касаются раковины моего уха.

— Я тоже, детка, и я так и сделаю. Обещаю, что у нас все это будет, но сначала мне нужно кое-что сделать. — Он падает передо мной на колени, приводя слова в действие.

Меня наполняет предвкушение, когда Брэкстен начинает стягивать леггинсы вниз по моим ногам. Я выхожу из ткани и стою перед ним в одних сиреневых кружевных трусиках.

Его руки скользят вверх по чувствительной коже моих бедер, оставляя за собой жаркий след. Он наклоняется ближе, утыкаясь носом в середину влажных трусиков, и глубоко вдыхает, и за непристойным действием следует гортанный стон.

— Брэкстен, — вырывается у меня шепотом, одновременно с нуждой и удивлением.

Его пальцы запутываются в кружевах на моих бедрах.

— Стой смирно, Алиса. Сейчас я сброшу тебя в темную кроличью нору, и ты кувырком полетишь в Страну Чудес. — Сорвав с меня кружево, он прижимается горячим, влажным ртом к моему пульсирующему центру.

В темноте комнаты из меня вырывается пронзительный крик. Колени угрожают подогнуться, но Брэкстен рядом, чтобы подхватить меня. Он удерживает меня на месте, пожирая, как изголодавшийся зверь, самую интимную часть моего тела.

Я беспомощна против этого и того удовольствия, которое это приносит. Это полностью захватывает меня, освобождая все внутренние запреты.

Мои пальцы погружаются в мягкие пряди его волос, бедра бесстыдно покачиваются в том же ритме, что и его рот, когда я беру то, что он так умело дает.

— Вот так, детка, — стонет он. — Трахни мое лицо.

Вибрация порочных слов прокатывается по мне, создавая волновой эффект, заставляющий мчаться навстречу эйфории.

Я хнычу, давая знать, что близко.

Брэкстен не знает пощады, продолжает усердно ласкать, лизать и сосать, пока я не могу больше терпеть и не разваливаюсь на части.

Комнату наполняет звук моего освобождения, когда я катапультируюсь в другое королевство, где существуют только самые невероятные ощущения. Брэкстен продлевает мое удовольствие так долго, что мой голос хрипит от крика.

Когда брать больше нечего, он поднимается на ноги и приближается к моему лицу. С бушующим страстью взглядом собственнически сжимает мою челюсть и захватывает мой рот в лихорадочном поцелуе, погружая нас во вкус, который только что поглотил.

— Ты ощущаешь это, Страна Чудес? — шепчет он мне в губы. — Вот каков рай на вкус.

Его слова проникают глубоко внутрь меня, оставаясь там навсегда.

Приподнявшись на цыпочки, обвиваю руками его шею, желая, чтобы этот момент никогда не заканчивался.

Так и не разомкнув наши сражающиеся рты, Брэкстен подхватывает меня на руки и несет к кровати. Укладывает на прохладный матрас, и тот прогибается под моим весом.

Разорвав нашу связь, Брэкстен встает в полный рост. Тянется за спину и одним плавным движением снимает футболку, обнажая мощное тело, скрывающееся под ней.

Когда его руки движутся к поясу джинсов, я тянусь к нему и хватаю за запястье.

— Позволь мне?

В его темных глазах искрится жар, и он опускает руки.

Встав на колени, расстегиваю пряжку и прижимаюсь губами к его обнаженной груди, прямо над местом ровного сердцебиения.

Это вызывает у него глухой стон, лишь еще больше возбуждая меня.

Как только ремень расстегнут, я освобождаю пуговицу джинсов и тяну молнию вниз, прежде чем спустить ткань вместе с нижним бельем.

Его длинный, твердый ствол высвобождается, — зрелище невероятное, такое же прекрасное и ошеломляющее, как и все остальное в нем.

Облизываю губы, вспоминая его фантазию тем утром в душе. Я отчаянно хочу ее осуществить, чтобы ему было так же хорошо, как и мне.

— Сделай это, детка, — уговаривает он, чувствуя, о чем я думаю. — Возьми мой член в рот и пососи его.

Грубая потребность, омрачающая его голос, заставляет меня смело наклониться и лизнуть покрасневшую головку, ощутив на языке солоноватый привкус.

В его груди вибрирует первобытный рык, побуждающий взять его всего в рот.

Обхватив рукой основание, вбираю так глубоко, как только могу, но останавливаюсь на полпути, а затем снова посасываю головку.

— Хорошая девочка, — стонет он. — Продолжай.

Я повторяю движение, пытаясь на этот раз вобрать его глубже, но не успеваю далеко продвинуться, чувствуя его в задней части горла.

Его руки скользят мне в волосы, сжимаясь по обе стороны головы, чтобы помочь направлять меня. Когда я вбираю его в третий раз, он удерживает меня на месте и толкается бедрами, скользя кончиком по моему горлу.

Я стону от такого властного движения, чувствуя, как между моих бедер формируется боль иного рода.

— Тебе нравится, детка? —