Два часа до границы баронства Уленвар, которой служил не широкий, но быстрый извилистый ручей, протекавший по живописной долине, пролетели незаметно. Великолепная мощёная дорога превращала путешествие в лёгкую прогулку.

Молодой барон был прекрасным наездником и великолепно смотрелся в седле. Сопровождавшая их четвёрка оруженосцев деликатно держалась в пределах видимости.

Барон был весел и балагурил всю дорогу. Этот блондинистый кавалер последние полчаса так надоел Лоос, что та готова была уже пойти на нарушение обещания, данного Гергудрун, не убивать этого озабоченного хуманса. Но никто не запрещал альве поглумиться над этим кобелём иным способом. У моста через ручей они остановились, чтобы распрощаться, и Богиня, придав лицу таинственное выражение, отозвала барона в сторонку:

— Юрген, я могу вам доверить важную информацию?

— Для вас, Ло, всё что угодно! — барончик за всю дорогу не давал альве ни минуты покоя, атакуя по всем правилам искусства провинциального обольщения. То цветов полевых нарвёт, то зайца подстрелит, предлагая взять с собой и полакомиться свежатиной вечером, вспоминая его светлость…

— Хм, я тут помогала магессе Гергудрун в снятии проклятия с вашей мачехи… Из уважения к вашему отцу и его сединам, мы не стали говорить всего. Но вы… другое дело. Столь блистательный рыцарь не отступит перед трудностями. Ведь так? — Лоос профессионально стрельнула глазками, лукаво улыбнувшись.

Юрген непроизвольно выпрямился в седле и расправил плечи:

— Безусловно, мистресс! Всё, что будет нужно…

— Прекрасно! Магесса сняла проклятие с баронессы. В этом нет никаких сомнений. Но проклята была не только она… Часть чар доппелей коснулась и вашей светлости…

На Юргена было жалко смотреть. Лицо блондина покрыла мертвенная бледность:

— Я… мне… — куда подевался рыцарь в сверкающих доспехах? Бегающие глазки шкодливого донжуана вызвали ещё большее омерзение в душе Тёмной Королевы.

— Не отчаивайтесь, барон! Всё решаемо. Я мельком услышала от магессы довольно простой способ избавиться от проклятия…

— О! — искра надежды вспыхнула во взгляде Уленвара. Щёки барона слегка порозовели, — вы — чудо! О, милосердная Ло! Вы дарите мне надежду на спасение!

— Дарю? — Лоос закатила глаза к летнему небу.

— Нет, нет, я не то хотел сказать…о, великолепная Ло, щедрая и блистательная Посвящённая…

— Юрген! — резко прервала его альва.

— А? Что? — захлопал ресницами барон.

— Перебор, вот что! Вы хотите узнать способ избежать проклятия доппельгангеров?

— Ну конечно, Ло! И прошу, не побрезгуйте… — Уленвар снял с указательного и среднего пальца по перстню и протянул на ладони Лоос.

Грани сапфира и изумруда блестели на солнце всего мгновение. В следующий миг Богиня уже прятала гонорар за отворот корсета своего доспеха:

— Вы щедры, барон. И я буду щедра с вами. Способ избежать проклятия следующий. Нужно заложить все окна и двери в спальню баронессы камнями с крепким раствором на куриных желтках. Камни следует собрать собственноручно объекту проклятия, затем три дня и три ночи освящать у алтаря Единого. При этом вы, барон, должны все три ночи читать молитвы, не пить ничего кроме воды, не вкушать пищи. Заложить нужно лично, собственными руками на четвёртую ночь под покровом тьмы. Далее следует обойти донжон по кругу трижды, сняв с себя всю одежду и читая молитву Единому…

— Однако… — Юрген задумчиво потеребил бородку.

— И никак иначе, барон! — Лоос сделала страшные глаза и зловеще прошептала: «Иначе прорыв нечисти через Астрал уничтожит вас и всё, что вам дорого!..»

Быстро распрощавшись с задумчивым бароном и его оруженосцами, подруги переехали мост и свернули на развилке на главный тракт, ведущий к столице пограничного с баронством княжества.

— Что ты нашептала этому блондинчику, Ло, что он сделался рассеян и так пришпорил коня, что его оруженосцам придётся не сладко? — орчанка искоса посмотрела на Богиню, ехавшую с выражением лица кошки, объевшейся сметаны.

— Не удержалась, Гудрун, прости, но козлов надо учить, — и альва пересказала Ведьме весь разговор с Юргеном.

Искренне посмеявшись, орчанка всё же попеняла Богине:

— Вот напишет его отец в Совет Ковена жалобу, мало мне не покажется…

— Ну, напишет — не напишет — это ещё вопрос. И неужели этот хлыщ не заслуживает мести?

— Ммм… заслуживает, заслуживает! Просто, в следующий раз, Ло, предупреждай меня… обставим всё гораздо изящнее, — орчанка улыбнулась, оскалив клыки…

Тракт по причине буднего дня почти пустовал. Встречавшиеся изредка телеги и одинокие всадники почтово-егерской службы были не в счёт. Подруги решили не устраивать полуденного привала, а, напоив лошадей в небольшом попавшемся озерце, пересели на заводных и продолжили путь.

Благодаря этому столица показалась на горизонте, когда ещё только-только солнце стало клониться к горизонту.

— Как там Уленвар назвал княжескую столицу? — Гудрун пустила своего коня шагом, доставая крепкое и сочное яблоко, одно из тех, что положила им замковая кухарка вместе с горой снеди.

— Логенфорт, магесса. Он уверил, что здесь есть стационарный вход дальний портал. Что-то про удачное расположение города болтал. Вроде бы построен он на месте какого-то селения древних, разрушенного в незапамятные времена…

— Хм, встречала я такие места. Это хорошо, может и средоточие есть неподалёку, стоит пополнить запасы маны и восстановиться, как считаешь? — орчанка так смачно хрустела яблоком, что Лоос невольно сглотнула слюну. Подруга, заметив это протянула ей крепкий краснобокий плод. Тёмная с благодарностью кивнула и вгрызлась в сочную мякоть.

В полулиге от городских ворот движение по тракту стало более интенсивным. Десятки телег, фургонов и колясок всех мастей. Верховые и пешие хумансы спешили до заката скрыться за стенами Логенфорта, манящего своими шпилями и черепичными крышами, тавернами, рынками и лавками…

Идиллия тёплого летнего вечера внезапно была прервана страшным треском и грохотом с небосвода. Совершенно безоблачное небо, чарующе-сиреневого оттенка с розовыми отблесками вечерней зари, от горизонта до горизонта треснуло золотистой ячеистой паутиной, ярко вспыхнувшей и затмившей свет закатного солнца.

Лоос чуть не поперхнулась яблоком, пытаясь сдержать взбесившуюся лошадь. Только толчея и сумятица на тракте не дали животному понести всадницу куда глаза глядят.

Орчанка среагировала быстрее. Немедленно спешившись, успокоила свою и лошадь Лоос одним движением руки, она взяла их под уздцы вместе с заводными и быстро перевела на обочину. Отовсюду неслись возгласы испуганных людей, лошадиное ржание, скрип тележных колёс. Заполошное кудахтанье кур из соседнего фургона перемежалось отборной руганью толстой краснорожей бабищи. Неподалёку заплакал младенец.

— Что это, Гудрун? — Лоос не могла оторвать взгляда от небосвода, по которому разливалось мерно пульсирующее золотое свечение.

— Не знаю, Ло. Астрал спокоен. Всё, как обычно. Это небо… нет, не видела такого раньше. А в твоём мире?

— Никогда.