Не знаю отчего, но в груди вдруг стало очень холодно. Просто представил я себе эту картину в красках – и чего-то так сердце свело.

Зато желание Изольду увидеть пропало, причем на этот раз, похоже, навсегда.

И еще. Странно, что Стреча с Нестречей на моей груди не всполошились, когда я с этой красоткой миловался. По идее, им меня охранять положено, вон они как тогда Стеллу перепугали, а тут – хоть бы хны.

Или же я просто что-то про них не так понял? Выводы неверные сделал?

– Не удивлюсь, если Марфа после твоей смерти Изольду Шлюндту и вурдалакам сдала бы, – понизив голос, шепнула мне Стелла. – Мол, она виновница смерти Хранителя, мой недогляд, отдаю вам ее с головой, карайте, как пожелаете. А что? Изольда в последнее время начала слишком сильно свое «я» выпячивать, причем на людях, мнение личное заимела, и оно не всегда кое с чьим сходится, а кое-кому это сильно не нравится. Так что все как всегда – где-то трупы остывают, а Марфа сидит в своем доме, чай дует да прибыль подсчитывает.

– Ты в разговоре с Изольдой вчерашний день упомянула – уточнил я. – О чем речь?

– Я обещала ей устроить внеплановую гинекологическую операцию без наркоза, если она тебя в покое не оставит, – даже не подумала отпираться Стелла. – Но ты никаких иллюзий не строй, Валера, не надо. Просто я не хочу следом за тобой осенью на тот свет отправиться, понятно? Ты-то даже не поймешь, что случилось, а вот я – еще как. Потому утра дождалась и к ней заявилась, чтобы все решить раз и навсегда, если она меня слышать не захотела. Дома тебя нет, значит, ты где? У нее, без вариантов.

– А меня набрать? – чисто из упрямства, понимая, что звонок ничего не исправил бы в данной ситуации, поинтересовался я. – Гордость не позволила?

Воронецкая достала из миниатюрной сумочки свой смартфон, продемонстрировала экран с пиктограммами быстрого доступа и нажала на ту, где было написано «Заноза». Звонок было прошел, но тут же сбросился. Ведьма повторила процедуру, многозначительно глядя на меня.

На третий раз я понял, что к чему, достал свой телефон и залез в записную книжку. Да, все верно, ее номер был заблокирован.

– И сразу тебе совет – сделай то же самое с номером Изольды, – произнесла Воронецкая. – Это в твоих интересах. Сейчас тебе кажется, что ты все понял и второй раз на тот же трюк не купишься. Поверь, если она поманит тебя как следует, то ты к ней прибежишь как миленький. А еще лучше – поговори с Марфой при первом же удобном случае, это куда надежнее.

– Ты ведь Изольду и до меня недолюбливала, верно? – снова берясь за подостывший бургер, уточнил я. – Не было между вами дружбы.

– Не было, – подтвердила она, – никогда. Но если ты о том, что я твоими руками свою противницу убираю, то это не так. Сейчас я действую исключительно в наших общих интересах.

Ну да, так я тебе и поверил. Однако совет хороший, воспользуюсь им непременно.

– И еще – набери маму, – неожиданно мягко попросила меня Стелла. – Марина Леонидовна переживает, ей очень не понравилась твоя новая подружка. Скажи ей, что она, к примеру… Ну, не знаю… Эскортница.

– Так себе предложение, – жуя, возразил ей я. – Не то чтобы у мамы узкие взгляды, но сам факт того, что у меня есть такие знакомства, ее очень опечалит. К тому же я вчера обратное заявлял, как-то неправильно свою точку зрения настолько часто менять. Лучше я скажу, что тебе насолить хотел. К тому же это отчасти правда.

– Значит, все-таки по мне скучал? – ехидно поддела меня Стелла. – Так и знала. Я… Погоди, это по работе. У меня тут просто кое-какие проблемы возникли, вот, разбираюсь.

Разговор вышел не короткий, я успел бургер доесть и за бифштекс приняться, а моя приятельница знай приговаривала в трубку «это точно?» и «вы уверены?».

Наконец беседа закончилась, Стелла убрала телефон обратно в сумочку, после отпила кофе и уставилась на меня, склонив голову к плечу.

– Ты чего? – поинтересовался у нее я, поняв, что это неспроста. – Тут-то хоть меня не цепляй. Где я – и где твой бизнес?

– Не поверишь, Швецов, но виновник проблем именно ты. – У Стеллы побелел кончик носа, что, видимо, свидетельствовало о крайней степени гнева. – Все из-за тебя! И у меня возник вопрос – когда все это кончится?

– В конце сентября. – Я разрезал яйцо пашот, цокнул языком, поняв, что оно сварено так, как надо, и продолжил: – Двадцать седьмого числа, если не ошибаюсь.

– Так это еще очень нескоро, – тяжело дыша, поведала мне ведьма. – И мне страшно подумать, что еще из-за тебя может случиться.

А мне вдруг пришло в голову то, что, может, я в ночи сегодня чего устроил? Может, спьяну ей окна в салоне побил или, того хуже, его поджег?

– Стелла, ты не мудри, – попросил я ее. – Скажи, что случилось?

– Неверная постановка вопроса. – Ведьма снова отпила кофе. – Правильнее будет звучать «что случится». Ну?

– Что случится? – послушно повторил я, наколов на вилку кусочек бифштекса, облитый яичным желтком, и отправил его в рот.

– Все очень просто. – Мило улыбнулась окончательно пришедшая в себя Воронецкая. – Сегодня я убью твою приятельницу Юлию. Не в переносном смысле, а в буквальном. Впрочем, может, и завтра. Или даже на днях. Просто надо выбрать способ умерщвления, да такой, который похуже остальных. Не желаю ей легкой смерти, пусть она помучается как следует. Ибо всему есть предел, в том числе и моему терпению.