Шрифт:
Закладка:
Однако о пропуске Черенковым игры никто и не заикался. К тому же «Спартак», и так почти всегда в 80-е ощущавший недокомплект, перед той одной восьмой попросту не мог досчитаться исполнителей. В Роттердаме Фёдору пришлось действовать то опорником, то даже нападающим. Ибо новый молодой воспитанник клуба Сергей Аргудяев на острие атаки не впечатлял.
«К чести спартаковцев, — писал Виктор Понедельник, — надо сказать, что они не только приняли вызов, но и выдержали, устояли против силового давления. Как говорится, нашла коса на камень, а камнем этим становились в силу необходимости и Родионов, и Черенков, и Гаврилов, не говоря уж о Гладилине, Гессе и защитниках».
Да, та красно-белая дружина 83-го умела сплотиться в нужный момент. И ведь, что характерно, упомянутый Валерий Гладилин провёл на 33-м году жизни безоговорочно сильнейший сезон в карьере, Юрий Гаврилов стал лучшим бомбардиром чемпионата Союза и вновь оказался нужен сборной, а Владимир Сочнов бирмингемской игрой против «Астон Виллы» очаровал и покорил старушку Англию. Мы далеки от мысли, что исключительно Черенков личным примером вдохновил и без того отменных футболистов на превосходные выступления в течение того длинного года, но, знаете ли, всегда хочется чего-то чуть внематериального и слабообъяснимого. Тем более когда для этого имеются некоторые основания.
А матч завершился для «Спартака» вполне благополучно. Москвичи и в счёте повели, когда Родионов на 34-й минуте хитро исполнил штрафной после паса Гаврилова. Потом, правда, Сергей неудачно помог защитникам, и де Вольф с пенальти провёл ответный мяч. 1:1 получились трудными и, пожалуй, справедливыми.
Ответный поединок состоялся 7 декабря в Тбилиси. Он примечателен тем, что стал последним для Фёдора в том потрясающем, невыносимом, трагическом и жизнеутверждающем одновременно восемьдесят третьем.
Голландцы вновь прилично подготовились к игре. Первые минуты прошли с их бесспорным преимуществом. Противник смотрелся свежее, энергичнее, а у москвичей маловато получалось. Безусловно, поле столицы Грузии напоминало скорее португальское, нежели английское, однако ведь обе команды страдали от этого. Первый стоящий прорыв Черенкова случился лишь на 20-й минуте. Спартаковец хорошо двинулся по центру, но гости смогли остановить движение советского футболиста.
Через три минуты Гаврилов изумительно нашёл Черенкова прямо в штрафной противника. Надо бы забивать, но чуточное промедление не позволило решить ситуацию в нашу пользу. Однако хозяева явно наращивали обороты. На 27-й минуте Данни Блинд проходит справа с прострелом, а Фёдор тут же отвечает прорывом по центру с попыткой передачи. Вновь не получилось. Шесть минут спустя уже Черенков превосходно вывел на убойную позицию Родионова. Удар с левой практически в упор, однако выручил вратарь Бас ван Нортвейк. Ну а на 42-й минуте забил Валерий Гладилин, всегда обладавший великолепным ударом.
Вторые 45 минут начались изысканной черенковской передачей пяткой на Сочнова. Атака ничем не завершилась, однако на душе стало теплее. Такие эпизоды добавляют уверенности зрителям. И точно, класс советских игроков стал проявляться всё заметнее. На 62-й минуте Черенков прорвался слева и удобно пасовал в середину, что на тот момент использовать не удалось, а через восемь минут Гаврилов вывел старого партнёра по центру один на один. Фёдор ударил с лета, с изыском подкручивая. Наверное, оттого и не забил: «эстетика» заела, как говорится. Впрочем, тут же попытался реабилитироваться пасом вправо на Сочнова.
Тут и второй гол подоспел. Вся заключительная в 83-м году голевая комбинация «Спартака» была совершенно «бесковской». Начало положил Черенков классным проходом по правому флангу. После передачи Фёдора в центр на Гаврилова и пошла та берущая за душу до сих пор перепасовка перед штрафной соперника, завершившаяся новым ударным шедевром Гладилина.
Так не только «Спартак», а вообще советская команда впервые прошла зимний барьер Кубка УЕФА.
11 декабря появилось уже цитировавшееся нами интервью корреспондента «Комсомольской правды» С. Лескова с Черенковым. «Признаюсь, физически пришлось очень тяжело, — объяснял Фёдор. — Но ещё больше устал психологически. Ведь каждый матч — это немалая нервная нагрузка». Дальнейшее упоминание про благотворную роль Бескова и дружелюбную атмосферу во всех командах, где пришлось поиграть в 1983 году, должно было подтвердить совершенно нормальное состояние этого молодого человека. Однако внимательный читатель улавливал приоритет «психологического» над «физическим». Тело ведь выправить можно, а в душу, как известно, не заглянешь.
Несомненно, знаковым оказалось и высказывание о фактическом разрыве с институтской специальностью: «Горный инженер — профессия очень интересная, но приобретённые в институте знания с каждым годом забываются. Может быть, всё-таки в спорте буду полезнее?»
«Полезность» Черенкова или, другими словами, его роль в самосознании советских людей вообще трудно переоценить. Бесспорно, он заставил прикусить языки тех, кто считал футболистов (и спортсменов вообще) бездельниками, пьяницами, прожигателями жизни и, так сказать, «изменщиками». Оказалось, что конкретный московский парень непосредственно «делится радостью», работая при этом по невиданному графику и успевая воспитывать с женой маленькую дочь.
А по воскресеньям этот знаменитый спортсмен отправляется в любимое Кунцево: гонять мяч со старыми приятелями. Новых-то пока в Сокольниках, куда недавно переехал, не нашёл. Всё вроде обычно — вплоть до модной кудрявой причёски (химической завивки, которая по инициативе подруги и парикмахера жены Фёдора, её тёзки Ольги Поляковой, заменила чёлочку) — и вместе с тем поражает,
