солнышке, я безмолвно наблюдала за его деловитыми движениями. Ветер всё трепал его волосы, лицо было непривычно сосредоточенным, иногда он хмурился. Время от времени его длинный кинжал помимо земли задевал камень, из-за чего к шелесту ветра добавлялся едва уловимый скрежет.

Наконец, Лисар достаточно подрезал спрессованную корнями землю и дёрнул ствол дерева. Покачнувшись, то накренилось. Последний раз взмахнув зеленью листьев, деревце заскользило вниз по скале и вскоре скрылось под небольшим каменным навесом.

Проводив деревце взглядом, Лисар продолжил выковыривать нанесённую за столетия землю. Я же просто смотрела, иногда щурясь от слишком яркого солнца.

Мысли продолжали бродить, не выражаясь в какую-то строгую форму, можно сказать, что я просто любовалась Лисаром, пока его голова не скрылась в расщелине. Он продолжал прокапывать забившийся проход, а я прижалась спиной к скале и стала смотреть на небо. Облаков почти не было, и его яркая синева казалась удивительно необъятной.

Вниз сыпались кусочки прессованной земли, посвистывал ветер.

— Готово! — голос Лисара эхом отозвался в раскрытой им расщелине. — Ну что, проверим твои запасы?

С ним раскопки прошли быстрее, чем я планировала.

Придерживаясь за камни, Лисар выглянул из расщелины. Его взгляд был очень серьёзным… и нежным. Он не спрашивал, что я решила по поводу его чувств. Он терпеливо ждал.

— Обычно я не показываю свои тайники посторонним, — рассеянно произнесла я и ухватилась за вогнанный в щель между камнями крюк, чтобы пробраться в расщелину. — Если я могу забрать вещи из них сама, я никому о них не рассказываю. Отсюда я могла бы забрать всё сама.

Лисар, помедлив, кивнул. В его синих глазах блеснула радость.

Ответив ему неопределённой полуусмешкой, я переставила крюк и, дотянувшись до расщелины, поставила колено на покрытый остатками земли край. С моей поднятой руки соскочил шарик молний и устремился внутрь, уничтожая насекомых и сбивая истлевшую паутину. Вспышки осветили сужающийся проём в нескольких метрах от входа. Шарик молний нырнул в глубину за небольшим изгибом, разгоняя вековой мрак.

Расщелина сначала была слишком узкой и низкой, поэтому до тайника пришлось пробираться ползком. Шарик призывно мерцал голубоватым светом и тихо потрескивал статическими разрядами, изгоняя затхло-земляной воздух грозовой свежестью.

Лисар пробирался следом за мной.

Через моё плечо увидев спрятанный за изгибом расщелины тайник, Лисар хмыкнул. А я улыбнулась шире.

— Варда, как ты умудряешься столько всего затаскивать в самые неожиданные места? — спросил он.

Вполне логичный вопрос, ведь он наверняка понял, что тайник под водопадом академии тоже мой.

— Это особый дар, — поведала я, поднимаясь с четверенек.

В конце расщелины тоже невозможно было встать в полный рост, но уже можно было выпрямиться на коленях.

В длину тайник от того места, где я находилась, был всего двадцать семь шагов, и в высоту на две трети моего роста, но в конце он бочкообразно расширялся почти на десять шагов. Содержимое его прекрасно просматривалось, потому что за прошедшие столетия кожаная броня, книги и брикеты сухпайка истлели, оставив после себя горки тлена, но металлическая броня, оружие и запечатанные коробочки с камнями маны сохранились в достаточном количестве, чтобы такую заначку не стыдно было показать даже Лисару.

Он оглядывал остатки богатств:

— Так значит, ты действительно ограбила Большого Трута.

— Видел бы ты его лицо в тот момент, когда он выскочил из складской палатки!

Я широченно улыбнулась — отчасти из-за воспоминаний о тех событиях, отчасти меня позабавило, что теперь у меня есть знаток моей биографии.

Большой Трут возглавлял отряд наёмников. Мы немного повздорили из-за сферы деятельности и моего пола, поэтому в вылазке он смылся с поля боя, подставив мой маленький отряд. Тогда пришлось побегать по горам, чтобы вырваться из окружения и попасть в лагерь в обход его постов. Я и мои ребята двигались порознь, и я нашла эту расщелину.

После такой подставы я не могла не ответить взаимностью, но убивать даже таких паршивых соратников было не слишком разумно в той ситуации, поэтому я их тихонечко ограбила, благо к тому времени лагерь разбили недалеко отсюда, а у Большого Трута не только запасы и трофеи были приличными, но их ещё поставили ответственными за доставку камней маны.

Доказать, что вещички прибрала я, никому и не удалось. Я собиралась придержать их немного, чтобы не разразился скандал из-за камней маны, но Большой Трут ныл об этом ограблении на каждом углу, а потом мне уже стало лень возвращаться сюда.

Стянув со спины рюкзак, я перебралась через невнятные останки кожаной брони и принялась собирать коробочки с камнями маны. Лисар продвинулся за мной и стал проверять оружие и металлические доспехи.

— Это барахло, иначе я бы это здесь не оставила.

Вещи действительно были так себе, хотя на тот момент казались неплохим вариантом для моего изрядно потрёпанного отряда, но потом мы затарились трофеями более высокого качества.

— О, это просто ностальгия, — с улыбкой в голосе пояснил Лисар, разглядывая ржавый меч.

— Не ври, — фыркнула я, — с таким барахлом тебе работать не приходилось.

— В моей армии и храме такое действительно не использовали, — Лисар проверил баланс ржавого меча и осторожно им помахал. — Но я находился не только в храме и армии. И это просто… напоминание о прошлой эпохе.

Ничего не ответив, я продолжила собирать коробочки. Оружие и доспехи правда навевали воспоминания, ведь сейчас эти вещи делали в немного ином стиле, но я больше думала о словах Лисара.

Полчаса спустя я закончила с коробочками, и мы устроились на краю расщелины. Согревший камни магией Лисар сидел, свесив ногу вниз, а я осталась чуть глубже, но даже через него мне открывался обзор на долину. Мы уминали захваченные Лисаром бутерброды с бужениной и сыром и запивали их травяным отваром с примесью мёда. Бурдюк с ним был укутан меховым конвертом, так что отвар сохранил приятное тепло.

Влажность сгустилась ещё больше, на небе появились сероватые облачка, проливавшиеся на гору лёгкой изморосью. При таком пейзаже, на постоянно подогреваемом огненной магией камне есть было удивительно приятно.

Неторопливо жуя, я вспоминала о прошлых своих мытарствах в этих горах, отмечала хозяйственность Лисара и его умение организовать комфорт, и невольно подумывала о том, что он знает обо мне так много, а я о его жизни не спрашивала.

С другой стороны, я прекрасно её понимала: схема воспитания жрецов при храмах была одинаковой у обеих воюющих сторон. Именно потому, что я хорошо её знала, мне трудно