сопротивляться этому желанию, введя только половину члена, я одним резким движением зашёл в неё полностью, её киска сжала мой член невероятно сильно, а по комнате, в это время, раздался невероятно громкий крик, который теперь наверняка слышали и на других этажах отеля.

Дав ей время отдышаться и прийти в норму, я несколько мгновений почти не двигался. И увидев, что всё в порядке и я могу продолжать, я перехватил её левую ножку поудобнее, прильнул губами к её шее, начав нежно и страстно её целовать, и после уже начал двигать бёдрами.

Сначала крайне медленно, давая ей привыкнуть к члену и ощущениям, как от него, так и от поцелуев в шею, которые ей явно крайне сильно нравились, а далее по нарастающей — всё быстрее и быстрее.

Чем быстрее я двигался, тем сильнее стонала Нанака, а её ноги тряслись, от этого всего мне только сильнее хотело продолжения и ускорения, и не отказывая себе в удовольствии, я всё больше и больше набирал темп. Попутно в один момент приподняв её левую ногу, буквально поставив её на шпагат стоя и продолжая входить в неё.

И когда дошёл до максимального темпа, осознал, что уже на пределе, как и сама Нанака, которая вцепилась в мою спину ногтями и прижимала меня всеми силами, в то время, как сама еле стояла на ноге, которая уже крайне сильно тряслась.

Несколько затуманенных моментов, потерявшихся в обилии страсти, и мы оба уже не можем сдерживаться — я делаю последний рывок, входя в её лоно полностью и получаю невероятное удовольствие, кончая и чувствуя в своих руках, как содрогается в экстазе тело Нанаки, полностью, насколько это возможно, прижатое ко мне; а сама Нанака стонет так сильно, что наверняка это слышат многие жильцы отеля.

Пара мгновений и я прихожу в себя, чего не скажешь о закинувшей голову и выгнувшей спину Нанаке, которая до сих пор содрогается, и если бы она не опиралась на спину, а её вторую ногу не поддерживал я, — она бы точно упала бы на пол, не в силах стоять.

Видя её такой, мне захотелось её поцеловать и прижать к себе, так же сильно, как она прижимает меня.

Выведя из неё всё ещё эрегированный член, я опустил её ногу, обхватил второй рукой запрокинутую голову и подвёл к своему лицу, после чего наши губы слились в поцелуй, и пускай Нанака всё ещё плохо понимала, что происходит, но это определённо всё равно было приятно.

Через пару секунд, когда её тело перестало биться в экстазе, она всё же начала отвечать мне на поцелуй такой же активностью, а после и вовсе, можно сказать, переняла инициативу, явно не насытившись одним разом и жаждая ещё большего.

Так началась моя первая ночь с Нанакой Имагавой.

Глава 21

— Твоё тело так сильно изменилось с нашего прошлого раза, — тихо произнесла Нанака, лёжа голой в кровати и головой на моём плече, и в этот момент водя туда-сюда пальцами по моей, ныне подкаченной, груди.

Я на это ничего не стал отвечать, продолжая отдыхать и надеясь, что она не станет трогать эту тему. Но моей надежде было не суждено сбыться.

— Это тоже нужно для того, чтобы мы были вместе?

— Да, — дал я всё же лаконичный ответ.

— Хочешь сказать, без этого обойтись было нельзя?

— Тебе не нравится, или ты просто мне не веришь? — открыв глаза и взглянув на неё, спросил я.

На её красивое и аккуратное, словно у куколки, лицо спадали непослушные чёрные локоны, а само её лицо сейчас было спокойно и ничего не выражало; её яркие янтарные глаза будто бы и вовсе потеряли свою яркость, став более тусклыми и безразличными; а на не скрытую под одеялом небольшую грудь опадали волосы, прикрывая её часть.

— Я не говорила ни того, и ни того... — меланхолично ответила она, продолжая водить пальцам по моей груди и следя глазами за этим процессом. — Я лишь задала вопрос, вот и всё — ни больше, ни меньше.

Я отвёл взгляд от неё, переведя его на потолок.

— Без этого можно было бы обойтись, — и сразу следом: — А может — и нельзя: этого не знаю даже я. Просто так вероятность успеха больше, поэтому я так поступил.

— Ясно...

После этого короткого диалога возникла пауза минуты в три, во время которой были слышны только звуки проезжающих машин, ветра и чириканье птиц, а мы вдвоём просто лежали и смотрели, кто куда.

— Думаешь, мы действительно должны на всё это идти, просто чтобы быть вместе? — неожиданно вновь заговорила она, всё так же не смотря мне в глаза, а следя за своими пальцами.

— Ты даже не знаешь, что я планирую.

— Тут не сложно догадаться после того, как ты сказал «стать твоей второй женой», — особенно выделала она слово «второй», — а так же вспоминая то, что я услышала от Токи-сан во время экзамена про тебя и Мори-сан, а ещё и ваше поведение в обществе. В общем... я не настолько глупая, чтобы не понимать, что к чему в такой ситуации. Вот только я не понимаю, зачем нужна ещё Мори-сан? Если ты добился того, что тебя готовы взять к дом Мори, то скорее всего смог бы и добиться вступления в дом Оэ, а может и вовсе смог бы вступить в род Имагава, и тогда нам бы уже никто, кроме друг друга не нужен был бы.

— А разве ты не хочешь, наконец-то, покинуть свой род и дом? Ты ведь об этом столько раз говорила.

— Конечно хочу. Кто бы, интересно, будучи на моём месте этого не хотел? Вот только ты думаешь, что хоть что-то для меня измениться, если я стану членом другого рода и дома? — она печально усмехнулась, а её глаза заслезились. — Как была бесполезной обузой, так ей и останусь, просто буду уже не в одном роду, а в другом. А так для меня ничего не поменяется: бесконечные тренировки, которые я не могу осилить, как бы сильно не старалась; бесконечная учёба, которую я не понимаю, сколько бы не училась; бесконечные занятия с репетирами, которые за спиной говорят о том, что я бестолочь, какую ещё поискать надо; ну и конечно, бесконечное общение с родственниками, которые только и мечтают избавиться от