то сейцикл самое время.

— Хорошо, идем.

Вместе они вернулись в верховую, Сейвен встал посреди комнаты, а сестры присели возле его ног.

— Когда я скажу, раскуси ее, — Разиель протянула ему капсулу, и он смиренно положил ее в рот. — Сплав мягкий, но ты, смотри, не промахнись… Разведи руки в стороны. Так, теперь одну приподними повыше, а другую опусти. Ровней. Вот. Глаза закрой и не вздумай открывать, а то ослепнешь.

Сейвен почувствовал, как она глубоко вздохнула и крепко обхватила его ноги. Потом она зашептала. Тихо и настолько быстро, что речь слилась в стремительный поток.

— Давай! — вдруг выкрикнула она, и Сейвен сжал челюсти.

Первое, что он ощутил, был невероятный холод содержимого капсулы, наполнившего рот. А дальше… Дальше он обернулся восходом, стал холодной звездой, разрывающуюся между цельностью и мириадами стремительных частиц. Эта борьба тянулась бесконечно, а ее истоки крылись не здесь. Отторжение крепло. Поток серчал, под его напором звезда истончалась и, казалось, кричала. Но когда свет начал меркнуть, Сейвен понял, что кричал он сам. Искаженно, с какими-то металлическими нотками… Он кричал и получал от этого невероятное наслаждение. Крик давал облегчение, и от этого хотелось кричать еще сильней.

Когда свет угас он открыл глаза и оценил последствия крика. Башня горела. Багровые языки пламени, дым, шипение и треск металла… Они находились в центре пожара. Ощущалась близость раскаленных узлов, а воздух, тяжелый, как сталь, едва проникал в легкие.

В стенах, куда упирались разведенные крестом руки Сейвена, теперь зияли потрескивающие норы. Одна из них располагалась у потолка, зато вторая уводила вниз под удобным для спуска наклоном. В пронзенной верховой свистел холодный ветер. «Ночное дыхание пустыни».

— Айро, Айро! Девочка моя, ты цела?

У его ног поднялась маленькая возня.

— Да. А дядя…

— Я в порядке, — язык, сухой и шершавый, как наждак, едва ворочался. — Давайте отсюдава.

Пробираясь по тесной пробоине, Сейвен опасался за босые ноги, но сквозняк быстро остудил канал. Разительные лучи прошили насквозь моторный отсек, и раскаленный металл залил все технические полости располагавшиеся ниже. Зыбучая башня оказалась парализованной, и, наверное, надолго.

Башня возвышалась над морем песка метров на тридцать. Сейвен спрыгнул на громадную лопасть винта, затем помог спуститься сестрам. Вместе они заспешили вниз. Холодный ветер буквально просился, чтобы его попробовали на вкус и оценили тонкий, свежий букет свободы.

«Зыбучая башня»… Все-таки они из нее сбежали. «Только куда? Из одной тюрьмы в другую?» Маячивший на горизонте поход чрез пустыню, если что и давал, так это мучительную смерть. «Если только у нее не припасен еще один фокус в рукаве». Разиель не беспокоилась. Она шла молча, твердо, по временам оглядываясь. На фоне мерцающих звезд ее силуэт стал выше, а походка избавилась от прежней усталости. И не свежий воздух был тому причиной. «Капсула. Это концентратор… Он сдерживал ее. Медленно и верно высасывал жизнь, как клещ какой. А теперь…»

— Разиель, за что тебя посадили? Ты запрещенный мастер биоэфира?

Они спустились к подножью башни и теперь взбирались на песчаный холм, отделяющий их от безбрежных просторов пустыни.

— А бывают другие? По-моему, кроме ларгов, всем остальным запрещено пользоваться биоэфиром как оружием. И не называй меня мастером. Это замшелое уподобление меня бесит.

— Ты не ответила на мой вопрос, — Сейвен не удивился, как она без труда распознала в нем ларга, но решил не заострять на этом внимания. — Что ж, можешь не отвечать. Это твое право. Скажи тогда лучше, как нам преодолеть тысячу километров дюн без капли воды.

Взбираться по осыпающемуся холму труднее всего приходилось Айро. Она постоянно скатывалась вниз и сильно отстала. Сейвен спустился, подхватил ее на руки и, увязая по колено в песке, продолжил путь. Разиель остановилась только на вершине холма. Осмотрелась, подняла высоко над головой руку и зажгла меленький голубой огонек, который оторвался от ладони и поплыл вверх. Когда Сейвен и Айро поднялись, искорка уже превратилась в одну из миллиона звезд.

Не прошло и нарна, как невдалеке завелся автоскор. Вспыхнули фары, и к ним устремилась техника, явно дружившая с песком. Автоскор без труда взобрался на холм и остановился неподалеку. В ярких отсветах фар можно было различить широкие большие колеса, высокую посадку кузова и его вместительность.

Двигатель умолк, фары потухли, открылась дверца, и водитель спрыгнул на песок. С квик он не двигался, молча рассматривал беглецов и вдруг резко и скоро зашагал к ним. Разиель нерешительно шагнула навстречу, потом еще раз и наконец побежала. Два темных, пустынных силуэта слились и еще долго не расставались. Айро, ждавшая рядом с Сейвеном, взяла его за руку. Он посмотрел на девочку и сердце его укололо жестокосердие, с которым Разиель оставила свою сестру. «Что же ты делаешь. Ведь она любит тебя…»

— «Все в порядке, дядя», — Айро подняла на Сейвена большие, слегка поблескивающие в свете звезд глаза. — «Сестричка любит меня, я знаю. Но его она любит больше».

Сейвен даже не удивился, когда в водителе автоскора узнал Крайтера. Он улыбался. Широко и просто. В нем как будто что-то изменилось с той далекой поры, когда его унесли снежные големы. «Светлый и мягкий, как снег. Много снега. Для пустыни в самый раз».

Они обнялись. Крепко и по-дружески. Несмотря на букет противоречивых отношений, сопутствующих им всю жизнь, в этот нарн Сейвен был рад видеть Крайтера. Возвращение человека, которого он знал дольше, чем любого другого, означало возвращение его самого, его части. Возвращение своеобразной гармонии, такой же противоречивой, как и их отношения.

Айро он оказался рад не меньше, чем Разиель или Сейвену. «Впрочем, рад ли ты мне?»

— Привет, малышка! — он опустился перед ней на колени и взял за плечи. — Как ты здесь очутилась?

— Мне дядя Сейвен помог, — ответила она и вдруг засмеялась.

Крайтер тоже хохотнул, но тут же посмотрел на Сейвена:

— Это как?

— У меня к вам тоже есть вопросы. Только, может, поедем уже, а то мы вроде бы как беглые.

— Тогда вперед. К утру уже будем на месте.

Act 19

Несмотря на очевидную близость, Разиель практически не разговаривала с Крайтером. Она позволила ему перебинтовать раненое плечо, спросила, где он оставил шар, и, получив в ответ скупое «на окраине», изъявила желание поспать дорогой. Они с Айро расположились на заднем сиденье и сразу же уснули. «Не хотят разговаривать при свидетелях. Стесняются, что ли?»

Автоскор точно плыл, лениво покачиваясь на песчаных волнах. «Как „Снежный клинок“. Только без скрипа и упругих северных ветров». Техника, кстати, Сейвену понравилась. Вместительная, проходимая и