Шрифт:
Закладка:
«У владетеля Ся померкла благодать», «ван [владения] Ся пренебрегал [своей] благодатью, [постоянно] демонстрировал [свое] могущество» и «ван Ся не смог быть благодатен» – вот причины, по которым владетели Ся утратили Поднебесную.
Ныне шанский ван Шоу непочтительно [относится] к верховному Небу, [которое за его преступления] ниспосылает бедствия простому народу. [Он] предается пьянству и окружает [себя] красивыми [женщинами], осмеливается действовать излишне жестоко <…> Августейшее Небо содрогнулось от гнева и повелело моему просвещенному покойному [предку] почтительно содействовать [проявлению] могущества Неба, [однако этот] великий подвиг не был завершен. Я, ничтожный Фа[147], вместе с вами, высокие правители дружественных [мне] уделов, вижу, [как он] управляет Шан <…> [У шанского вана] Шоу есть бесчисленное множество слуг, у [них] бесчисленное множество сердец. У меня [только] три тысячи слуг, [но у них] одно сердце. Преступления [вана] Шан растут и множатся. Небо повелело покарать его. [Если] я не подчинюсь [воле] Неба, моя вина будет равна [его вине] («Шан шу», «Тай ши», часть первая»)[148];
Ныне шанский ван Шоу легкомысленно пренебрегает пятью постоянствами[149], предается лени и не проявляет почтительности. [Он] сам разорвал [свою связь] с Небом, заставил народ роптать. [Он] перерубил голени [тем, кто] утром переходил вброд [реку, он] разрезал [грудь] мудреца и [извлек его] сердце [150]. Проявляя [свое] могущество, [он] убивает и казнит [невиновных], причиняя вред [всем в пределах] четырех морей <…> Древние говорили: «[Тот, кто] помогает нам – [наш] государь, [тот, кто] жесток с нами – [наш] враг». [Ставший] одиноким из-за [своей жестокости] Шоу, страшный в проявлении [своего] могущества, и есть враг вашего поколения. Насаждая благодать, поощряй [ее] приумножение; искореняя зло, поощряй [уничтожение его] основы, и тогда я, ничтожный, вместе с вашей, ши, помощью, уничтожу и истреблю наших врагов («Шан шу», «Тай ши» – «Великая клятва», часть третья)[151];
[У-ван] сказал: «[Я], владеющий путем, потомок чжоуских ванов, [носящий имя] Фа, собираюсь [пойти] великим походом на Шан. Ныне шанский ван Шоу утратил путь, [он] губит и уничтожает создания, [порожденные] Небом, тиранит народ. [Из-за него жители] Поднебесной бегут из [родных мест] и скрываются на болотах. Я, ничтожный, собрав [обладающих] человеколюбием, осмеливаюсь, почтительно повинуясь [воле] верховных предков, пресечь [его] безрассудные замыслы. [Народы] хуася[152], манъ и мо[153] покорились [мне]. Почтительно [повинуясь] совершенному предопределению Неба» («Шан шу», «У чэн» – «Завершение войны»)[154].
«Непочтительно [относится] к верховному Небу, [которое за его преступления] ниспосылает бедствия простому народу», «[он] сам разорвал [свою связь] с Небом, заставил народ роптать», «[он] губит и уничтожает создания, [порожденные] Небом, тиранит народ», – вот причины, по которым правители Шан-Инь утратили Поднебесную. Морально-этический аспект концепции, сформированной в начале эпохи Чжоу, совпадающего единства Неба и человека, когда «благодаря благодати становятся достойным Неба», без сомнения значительно превосходит ее религиозный контекст.
Император как «Сын Неба» получает от Неба предопределение, дающее право на управление государством, и только обладающие благодатью правители достойны этого. Но что значит обладать благодатью? Особого внимания заслуживает ответ Мэн-цзы на вопрос своего ученика Вань Чжана о преданиях о Яо и Шуне. Мэн-цзы считает, что Сын Неба не может по своему усмотрению передать Поднебесную другому человеку. Шунь стал правителем Поднебесной, потому что имел небесное предопределение, а Яо лишь представил его Небу. Каким же образом Небо выражает свои намерения? Мэн-цзы полагает, что Небо не говорит, а объявляет свою волю, принимая действия и поступки Шуня. Следующий фрагмент подтверждает это:
«Он заставил его [Шуня] принести жертву в качестве главного жреца, и все духи приняли ее – это значит, что Небо признало его; заставил его управлять (государственными) делами, и дела были устроены так, что народ пользовался спокойствием – это значит, что народ принял его. Небо дало ему царство, народ дал ему его. Вот почему я сказал, что император не может отдать царство другим <…> Это и значит выражение в “Тай ши”: “Небо смотрит так, как смотрит мой народ, и слышит так, как слышит он”» («Мэн-цзы», «Вань Чжан», часть первая)[155].
Фраза «Он заставил его [Шуня] принести жертву в качестве главного жреца, и все духи приняли ее – это значит, что Небо признало его», очевидно, несет идею ритуально-церемониальной формы. А практический смысл выражен так: «заставил его управлять [государственными] делами, и дела были устроены так, что народ пользовался спокойствием – это значит, что народ принял его». По цитате из третьей части «Тай ши», которую приводит философ, можно заключить, что «воля человека» представляет собой конкретный базис «небесного предопределения», а само «небесное предопределение» является своего рода церемониальным украшением «воли человека».
Представление о подобной зависимости «небесного предопределения» от желаний «человека» и «народа», которые представляют собой более фундаментальные концепции, чем божества и духи, зародилось в начале эпохи Чжоу и было уже значительно развито в период Вёсен и осеней. В «Тай ши» из «Шан шу», помимо фрагмента, процитированного Мэн-цзы, есть и следующие строки: «Небо благосклонно к народу – обязательно следует тому, что желает народ. Небо чутко и зорко чуткостью и зоркостью моего народа; Небо просветленно и величественно просветленностью и величием моего народа» («Шан шу», «Гао Яо мо» – «Предначертания Гао Яо»; – пер. А. И. Кобзева).
Кун Аньго, комментируя данное изречение, лучше всего смог выразить идею о том, что небесное предопределение зависит от воли народа. Он писал:
«Сказано, что Небо следуя за народом ниспосылает счастье; то, к чему
