— Я даже не думал говорить что-либо даже отдаленно в этом направлении.

Взгляд полной искренности на красивом лице Рида сказал мне, что он действительно не собирался. Не то чтобы я действительно так думала. Я просто почувствовала вспышку гнева, или раздражения, или что-то внезапное по какой-то причине.

— Извини. Мне действительно жаль, Рид. Я набросилась на тебя безо всякой причины, а ты этого не заслужил. Я бы хотела свалить все на гормоны беременности, но это тоже несправедливо.

Опустив свой бокал, он взял меня за руку своим твердым и нежным прикосновением.

— Все в порядке. Я знаю, что ты расстроена и разочарована, что не смогла использовать свои особые навыки, и это нормально. Было бы даже нормально, если бы ты немного расстроилась и разозлилась на Полли за то, что случилось.

— Ну, я не могу отрицать, что, может быть, сначала я расстроилась, когда она впервые вышла на поле, но в действительности больше не злюсь на нее. Я действительно ни в чем ее не виню.

Я действительно не злюсь, и не виню.

— Я знаю, что в последнее время она переживает очень тяжелые времена. Если я злюсь на кого-то или что-то такое, то думаю, что немного злюсь на судьбу, или рок, или что бы это ни было. Признаю, что нет абсолютно никакого смысла, потому что все нормально, и так благодарна за это… и я получила именно то, на что надеялась, порожденные медведи уничтожены, так что мы можем двигаться дальше, и жить в мире и быть счастливыми, приветствовать нашего ребенка. Но, все же… Я просто немного не в форме сегодня. И я не собираюсь позволить этому продолжаться, но…

— Ну, просто моё мнение, но я думаю, что ты должна позволить этому продолжаться так долго, как хочешь.

Став немного легкомысленной, более даже от вида Рида, чем от симптомов беременности, я подняла стакан коктейля.

— Эй… я определенно выпью за это.

Моё раздраженное чувство не продлилось даже и пяти минут, так как Рид вскоре заставил меня смеяться почти истерически, в то время как он предложил разные способы, которыми я могла бы рассердиться, например, топать ногой, пока он не закричал «как новорожденный ребенок», сценарий, который нашла более чем немного неправдоподобным. Сказав, что слишком боялась отправить его в медицинскую клинику, чтобы присоединиться к его выздоравливающим друзьям, я отказалась принять его конкретное предложение. Вскоре после этого он подхватил меня и отнес в нашу спальню. Там мы наслаждались долгим душем вместе, который так или иначе привел к тому, что занимались любовью примерно до утра.

Потом, когда обнимал меня, поглаживая волосы, он говорил низким голосом у моего уха.

— Хотя не хочу рисковать, говоря специальную речь, хочу отметить, что, хотя ты не смогла использовать свои навыки метания ножей против порожденных, ты спасла кое-кого, и снова стала героем. Без какой-либо возможности защитить себя, Полли могла быть легко убита во время битвы, если бы ты не отвела ее в безопасное место. Я уверена, что ты, вероятно, спасла ей жизнь… и знаю, что твой отец гордился бы твоей силой и храбростью. Я очень горжусь твоей силой и храбростью.

С глазами, наполненными горячими слезами, я могла только кивнуть в ответ, потянувшись к его руке в темноте.

Мы поженились не прошло и двух месяцев, и всего через два месяца, к нашей чрезвычайной радости, мы узнали, что моя мама излечилась от рака. Экспериментальное лечение, которое привело меня к встрече с Ридом в первую очередь, было полным успехом. Когда я поделилась с Полли хорошими новостями, она отпраздновала со мной, а потом поделилась своими радостными новостями. За час до этого Алекс сделал ей предложение, и она согласилась. Заставив нас обоих плакать, она сказала, что сначала он официально попросил Мари о ее благословении, и она дала его, сказав, что для нее будет честью рассмотреть Алекса в качестве зятя, потому что Полли всегда будет ее дочерью.

Несколько месяцев спустя, в канун Рождества, когда Рид был рядом со мной в клинике, я родила девочку, и она была такой же драгоценной, милой и совершенной, какой может быть любая девочка. В первый раз, когда держала ее, я плакала сильнее, чем она, и в течение нескольких минут, не могла даже говорить, только прижимала ее к груди. Рид просто смотрел на нас обоих, поглаживая мои волосы, испытывая мощную эмоциональную реакцию, отражающуюся в его глазах.

Как только слезы высохли, и наша новорожденная дочь уснула, мы решили назвать ее Ноэль Джой, согласившись, что это просто идеально.

Однажды в апреле, когда уложила Ноэль, я стояла на крыльце, окружавшем дом, и пила, глядя на окружающие зеленые деревья, вырывающиеся в свежий, яркий зеленый цвет.

Вскоре Рид вышел и присоединился ко мне, крепко обняв меня за плечи. Мы оба тихо смотрели на ослепительное проявление весны некоторое время, пока Рид не заговорил, подтягивая меня немного ближе.

— Это все так удивительно красиво, не так ли?

У меня внезапно перехватило горло, глаза заслезились, и я повернула лицо, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Это… все, что нужно. Весна, деревья… но особенно наша жизнь здесь, в Сомерсете. Это все так прекрасно, что иногда я даже не могу выразить это словами.

Рид слегка улыбнулся, а его бледно-голубые глаза излучали тепло.

— Тогда не нужно.

Обхватив меня обеими руками, он поднес свои губы ко мне и поцеловал с такой нежностью, что я почувствовала, как его любовь несется через меня, как река.

Над книгой работали:

Перевод: Елена

Сверка: Юлия

Редактор: Мария

Вычитка: Мария К

Русификация обложки: Кира