абсолютно обнажённая и разгорячённая. Но Ришард, видимо боясь, что его рана отвлечёт меня от процесса, вновь прижал к себе, и вместе с этим вторгаясь на всю длину своего немаленького члена.

Мой громкий вскрик потонул в беспощадном поцелуе.

Мужчина и не думал замедляться. Каждое его движение было пропитано нетерпением и чем-то диким, животным, словно человек не пил неделями воду, а добравшись до источника, не мог насытиться, желая напиться до смерти. У меня не было ни сил, ни возможности остановить супруга. Мои губы так и не выпускали из сладостного плена. И…

Тело накрыло волной неописуемого экстаза, прострельнувшего мощной волной. В глазах плясали разноцветные точки, а дыхание не желало восстанавливаться. В области шеи раздался удовлетворённый мужской стон, затем кожу обжёг крепкий поцелуй. Я чувствовала член внутри себя, и то, как мужское семя словно заполняет всё, желая оплодотворить, вот только была спокойна, ведь принимаю противозачаточные.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем Ришард чуть отстранился от меня, а после подхватил на руки, неся куда-то. Как оказалось позже, несли меня в хозяйскую спальню. Спорить совершенно не хотелось. В этот раз Лирссман и слушать не станет.

Когда меня положили на чуть жестковатую кровать, приоткрыла глаза, наблюдая, как мужчина избавляется от брюк, а детородный орган вновь дёргается, принимая боевую готовность.

— Ты что…опять? — охрипшим голосом спросила, невольно попытавшись отползти назад.

— Я почти две недели сдерживался, Эли. И ты мне прилично задолжала, — рыкнул, хватая за ногу и дёргая на себя, тут же разводя колени широко в стороны.

То, как он смотрел на моё женское естественно, словно на самый желанный деликатес, заставляло смущаться. И я была рада, что в комнате не включен свет, иначе бы ещё сгорела от стыда за своё красное лицо. Но удивляло другое, ведь с Джеймсом я казалась себе извращенкой в плане секса, а с Лирссман ощущаю какую-то скованность. Но и…Ришард более активный в свой действиях, и желания у него иные…куда более порочней.

Супруг сжал бёдра, дёргая на себя и резко входя вновь.

Выгнулась на матраце, вцепляясь в мужские кисти, закусывая губу до крови. В этот раз пыталась сдерживаться, не желая давать поводов для радости мужскому Эго, но какой там…

— Ты подсядешь на меня, Эли. Подсядешь, как на самый желанный наркотик во всём мире, — нагнувшись, шептал уверенно, медленно вынимая член, а затем вгоняя вновь, что есть сил.

Ничего не могла говорить, только слушать, мысленно твердя самой себе, что никогда слова Ришарда не станут явью.

«Это всего лишь секс. Крышесносящий, какого у меня никогда не было. Всего лишь…секс», — твердила, в какой-то момент всё же вскрикнув от подчиняющего натиска.

— Теперь трахаться мы будем часто, — с усмешкой, победно, произнёс очередную фразу, прикусывая сосок груди и надавливая на клитор, отчего казалось, я взорвалась и растворилась…

* * *

Что ж, почти спустя месяц я осознала, что Лирссман не врал на счёт количества секса. Но самое ужасное то, что это начинало мне…нравиться. Возможно, сыграл психологический аспект. Казалось, мужчина должен был перенасытиться, возжелать разнообразия и хоть раз переспать с другой девушкой, но нет. Очень сомневаюсь, что у супруга оставалось время заглядываться на других. И это здорово повышает самооценку: знать, что мужчина одержим тобой. Особенно «такой» мужчина. А, когда мы оказывались в публичных местах, и женщины, не стесняясь меня, строили Ришарду глазки, я всё ждала, что вот-вот супруг хотя бы взглянет на кого-то, или длину ног оценит, но казалось, словно для него никого не существовало, кроме меня. Что даже…пугало.

Фиктивность нашей сделки заходила не в ту колею. Подписываясь на эту авантюру, была уверена, что долго всё не продлится. Каждый получит, что желает, выполнит свои условия сделки, а после мы разбежимся, словно между нами ничего не было. А сейчас…совершенно не понимала, как жить дальше.

Нет. То, что Ришард меня устраивал, как мужчина — факт, но я так и не смогла привязаться к нему настолько, чтобы пожелать остаться навсегда. Может, на секс он и подсадил, но не на себя, как на человека, без которого более жизни не представляла.

Были случаи, когда меня буквально забирали с работы в студии посреди дня и отвозили к Лирссман, так сказать, на «разрядку». Если в начале это даже…заводило, то сейчас проще было притвориться мёртвой, чем ехать к супругу, который словно постоянно находился в возбуждённом состоянии.

— Миссис, прошу, — прозвучал ровный голос водителя, открывшего дверь авто с моей стороны.

Перевела взгляд на Феликса, моего личного охранника, к которому даже привыкла. Покинула салон машины, запрокидывая голову назад, разглядывая зеркальное высокое сооружение в центре города. Зачастила сюда в последние дни, но сегодня была готова дать отпор, всё же, у меня и повод был — месячные. Когда увидела на работе кровь, казалось, готова была петь и танцевать, ведь значит — я не беременна. Ещё один месяц отсрочки.

Поднимаясь в лифте на нужный этаж, начала нервничать, кусая губы. Ришарду не понравится весть о том, что заделать ребёнка не получилось так быстро, и остаётся только догадываться о реакции. Скорее всего он целый график потрахушек составил, чтобы ещё и мальчик родился. Бред, конечно, но я уже ничему не удивлюсь.

В приёмной меня встретил личный секретарь в виде молодого парня, который любезно предложил мне напитки, на что сразу отказалась. Задерживаться здесь долго сегодня не планировала. А вот пройдя в просторный тёмный кабинет, где уже успели сделать качественный ремонт, подгоняя стиль под нынешнего владельца, прошла к одной из стен, садясь на кресло, закидывая ногу на ногу и прислоняясь спиной к мягкому изголовью, растягивая руки вдоль подлокотников. Лирссман с кем-то разговаривал по телефону, о каких-то поставках и грузах, параллельно смотря в экран ноутбука, и на себе заслужила его взгляд только после того, как звонок прервался.

— У меня важная встреча через час, — резюмировала, посмотрев на аккуратные наручные часы за баснословно огромную сумму, подаренные мне Ришардом неделю назад.

— Перенесёшь, — спокойно бросил, поднимаясь со своего громоздкого чёрного кресла, и сразу уверенно направляясь ко мне, на ходу ослабляя галстук и расстегивая верхнюю пуговицу рубашки.

Честно, невольно сглотнула слюну, чувствуя возбуждение. Казалось, у меня уже выработался рефлекс на Лирссман, и с этим нужно было срочно что-то делать.

— У меня месячные начались, — быстро выдохнула, вцепляясь пальцами в подлокотники.

Супруг замер в метре, сведя брови на переносице, а затем, сощурив глаза, словно…пытался уличить меня во лжи.

— Врёшь. Утром на них и намёка не было, — прозвучало жёстче, чем ожидала, даже