оказывает на меня странное успокаивающее действие, и иногда оно длится несколько дней. Вещи, которые обычно раздражают меня или приводят в бешенство, теперь не так сильно влияют на меня, будто мир больше не такой ужасный. У меня нет ощущения, что я один против гребаной вселенной. Начинаю подумывать о том, что жизнь действительно может быть чем-то хорошим. Но проходит время, и успокаивающее действие ее присутствия на меня рассеивается, и реальность моего мира возвращается к своему первоначальному состоянию — вражеской территории. И я больше не хочу жить в этой пустоши.

Ни разу в жизни я не думал о том, чтобы сменить свое профессию. Все, что я умею делать, — это убивать. Это единственное, в чем я когда-либо был хорош. Единственное будущее, которое у меня было. Но теперь передо мной открылся другой путь. Путь, о котором я и не мечтал, потому что у таких душ, как моя, не бывает второго шанса.

Не то чтобы я считал себя искупимым. Нет, моим грехам нет отпущения. И мое отношение к людям не изменилось — мне по-прежнему плевать, живы ли они или умирают. Но Нера не все равно. И я готов на все, лишь бы стать более достойным ее. Хорошим человеком я никогда не стану, но я мог бы стать лучше. Для нее.

Я найду вечернюю школу или репетитора — что-нибудь, что позволит мне наконец научиться нормально читать. Я даже сдержу свой нрав и не убью учителя, если он назовет меня тупицей за то, что я не могу прочитать больше, чем элементарные слова. И я найду какую-нибудь дурацкую постоянную работу, хотя деньги мне не нужны. У нормальных людей есть работа. У меня нет никаких особых навыков, кроме устранения целей, так что это должно быть что-то простое. О работе с людьми не может быть и речи. Скорее всего, я задушу начальство и коллег еще до конца первого дня работы. Может, складским рабочим? Нет, там тоже будут люди. Единственный тип людей, с которыми я могу работать, — это мертвецы. Может, мне стоит поработать в похоронном бюро?

Крюгер плохо воспримет мою отставку и попытается остановить меня. Мне придется решить этот вопрос раз и навсегда. После двадцати лет работы мне надоело его дерьмо. Пришло время разрушить эту нашу неблагополучную семью. Семью… блять. Одна только мысль о нем говорит о том, насколько глубоко я в дерьме. Если он будет стоять у меня на пути, я убью его, несмотря ни на что. Я убью всех людей в этом мире, если они посмеют встать между мной и моим тигренком.

После того как я закончу с последним заданием, я наконец-то отвечу Феликсу Аллену. Понятия не имею, как этот чокнутый старикашка узнал мой номер телефона, который нигде не указан, но он присылает мне сообщения каждые пару месяцев, спрашивая, не хочу ли я, чтобы он помог мне избавиться от Крюгера навсегда. До этого момента я игнорировал каждое сообщение, но он продолжает их присылать. Мне не нужно, чтобы он спасал мою задницу, сам справлюсь с этим, но я попрошу его достать мне новую личность. Имя по-прежнему не будет моим, но и то, которым я пользовался почти всю жизнь, тоже не мое. Может, я попрошу Неру выбрать его для меня. Мне все равно, что это будет, лишь бы ей понравилось. Да, я так и сделаю.

Последняя работа.

А потом, может, я смогу начать новую жизнь. С моим тигренком.

ГЛАВА 21

Частная собственность, в 30 милях к северу от Бостона

— Это напоминает мне о вечеринках, которые любила устраивать мама. — Я передаю Заре ее напиток и киваю в сторону толпы перед нами.

С железных опор, установленных вокруг лужайки, свисают гирлянды, заливая пространство теплым желтым светом от сотен раскачивающихся лампочек в форме шаров. По всей траве расставлены уютные столики с белыми атласными скатертями и большими бантами, повязанными вокруг каждой тумбы, и такие же украшенные стулья. Белые цветочные композиции и крошечные фонарики в форме копий верхних светильников занимают центральное место на каждом столе. Вокруг снуют элегантно одетые мужчины и женщины, наслаждаясь шампанским по завышенным ценам из тонких хрустальных фужеров, а смесь тяжелых ароматов конкурирует со свежим вечерним воздухом.

На праздновании дня рождения дона, разумеется, присутствует вся Семья. Когда папа позвонил сегодня утром и сказал, что "вечеринка все еще в силе", я сказала ему, что тоже приду, поскольку "чувствую себя гораздо лучше".

— Одна из причин, по которой я не люблю эти вечеринки, заключается в том, что они напоминают мне о ней. — шепчет Зара.

— Я тоже. — Я опускаю взгляд в свой бокал, наблюдая за кубиками льда, плавающими на поверхности. — Рада, что закончила школу?

— Ага, — Она просто пожимает плечами и делает глоток своего сока.

— У тебя прекрасное платье. — Я жестом показываю на ее облегающее темно-серое платье длиной до пола. Платье очень красивое, с длинными рукавами из кружева и высоким вырезом, но немного слишком чопорное и правильное для ее возраста. — Ты прекрасно выглядишь.

Она заставляет себя улыбнуться и быстро отводит взгляд.

— Зара, — Я беру ее за руку, заставляя посмотреть на меня. — Я знаю, ты мне не веришь, но ты самая красивая женщина на этой вечеринке.

— Угу, — Она пытается отдернуть руку, но я крепко держу ее.

— Это правда. И я буду повторять тебе это до тех пор, пока ты не вдолбишь это в свою глупую головку. Ты понимаешь?

Зара только вздыхает и кивает.

Даже в младенчестве Зара была симпатичным ребенком, а сейчас, с ее длинными каштановыми волосами и лицом пикси, она просто сногсшибательна. Я пыталась объяснить ей, что люди смотрят на нее, потому что она красивая, но она не хочет этого слышать.

— Это папа заставил тебя прийти сюда сегодня вечером? — спрашиваю я. Я знаю, что она ненавидит все семейные мероприятия и будет пропускать их при любой возможности, если только наш отец не оставит ей выбора.

— Да. В конце концов, это же его день рождения, — говорит она так тихо, что ее едва слышно.

— Я поговорю с ним. Он не должен заставлять тебя приходить на семейные мероприятия, если ты не хочешь. То есть я могу понять, что он хочет видеть тебя здесь сегодня вечером, хотя на самом деле его день рождения на следующей неделе, но все же, — говорю я, хотя знаю, что он вряд ли меня послушает, поскольку “выставление”