плакать. Он уходит. Опять. В этом нет ничего нового. Но каждый раз, когда он уходит, он забирает с собой часть меня. Только не сегодня. Я хватаюсь за лацканы его пиджака и встречаю его взгляд.

— Нет. Сегодня ты не заберёшь ещё одну часть меня, демон. Сегодня мы обменяемся.

Я чувствую его дыхание на своей щеке, глубокое, но быстрое.

— Обменяемся?

— Да. Часть меня в обмен на часть тебя.

Он напрягается.

— Пожалуйста, Нера. У меня не осталось сил сдерживаться.

Крошечная улыбка тянется к моим губам. Он использовал мое имя всего один раз.

— Ты останешься.

— Ты ничего обо мне не знаешь. — Он опускает голову, его глаза опускаются вниз, избегая встречи с моими.

Я начинаю стягивать с него пиджак. Она черная, как и рубашка, которую он носит под ней. Они всегда черные. Я стягиваю одежду с его рук, когда он шипит, будто ему больно.

Мгновенно я останавливаюсь.

— Что случилось?

— Ничего.

Я снимаю с него пиджак и начинаю расстегивать рубашку, а он остается неподвижным, просто стоит и смотрит в пол. Только сняв с него рубашку, я замечаю бинт, обмотанный вокруг левого бицепса.

— Это то, с чем я должен был разобраться. Почему я не смог сразу прийти, — бормочет он. — Все не так уж плохо. Пуля низкого калибра, но я должен был найти кого-то, кто вытащил бы ее и вылечил бы меня.

Я закрываю рот ладонью. Когда я была в машине, он споткнулся, как раз перед тем, как крикнуть, чтобы я ехала домой. Его подстрелили, когда он прикрывал меня своим телом. И я оставила его позади, даже не зная, что он ранен.

Я протягиваю руку, чтобы погладить его по руке свободной рукой.

— Мне очень, очень жаль.

— Я не сожалею. Другого выхода не было. Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось что-то, пока я жив.

— Но ты также не позволишь мне приблизиться к тебе ближе, чем поцелуй?

— Если я это сделаю, у нас не будет пути назад. — Его голос звучит глухо. — Я нехороший человек, тигренок. Если бы ты знала хотя бы часть того, что я сделал… Что я до сих пор делаю. Ты бы не захотела иметь со мной ничего общего.

Я обхватываю его лицо, поднимаю голову, чтобы заставить его встретиться с моими глазами.

— Ты имеешь в виду тот факт, что ты наемный убийца?

Я не думала, что человек может так застыть, как он, когда эти слова вылетают из моих уст. Единственная часть его тела, которая двигается, — это его глаза, ищущие ответы на моем лице. Я не уверена, что он вообще дышит.

— Я знаю, — шепчу я. — Я не так наивна, как ты думаешь.

Я подозревала это с первой ночи знакомства с ним. Особенно после того, как я увидела тот заголовок. Были и другие подсказки. Военная биография. Упоминания о подразделении. Его нежелание говорить о своей жизни, о том, куда он ходит, чем занимается. Магнит из Венгрии, который он оставил на моем холодильнике — в тот же день, когда я увидел новости из Будапешта. И, конечно, то, как он в одиночку одолел более тридцати человек в церкви. Эффективный. Смертоносный. Убийца.

— Это не меняет моих чувств, — говорю я, поглаживая его щеки большими пальцами.

Его глаза вспыхивают, и в следующее мгновение я оказываюсь прижатой к стене, а его рука хватает меня за подбородок.

— И что же ты чувствуешь? — Наклонившись ближе, он прижимается своим лбом к моему. — Скажи мне.

— Волнение, пока я жду твоего прихода. Счастье, когда ты наконец решаешь появиться. Грусть, каждый раз, когда ты уходишь. Я чувствую радость, когда натыкаюсь на маленькие подарки, которые ты мне оставляешь, когда нахожу их по всему дому. — Я протягиваю руку за его спиной и оттягиваю резинку, удерживающую его косу, продолжая: — Тепло и спокойствие, когда мы сидим рядом друг с другом на моей крыше, не делая ничего, просто смотрим на звезды. Удовлетворение и принятие, потому что ты видишь меня такой, какая я есть — Мои пальцы пробираются сквозь его волосы, медленно скользя по длинным прядям. — Ты. Я чувствую тебя. Всеми фибрами души, демон.

С его губ срывается долгий выдох, будто он задержал дыхание во время моего признания. Его рука снова обвивается вокруг моей талии, поднимает меня и несет через всю комнату.

— С меня миска, — рычит он, усаживая меня на кухонный остров и проводя рукой по поверхности слева от меня. Моя миска с лимонами падает на пол, стекло рассыпается повсюду.

Я беру его лицо в свои руки и притягиваю к себе, пока наши носы не соприкасаются.

— Ты должен мне гораздо больше, чем миску, демон.

Его ноздри раздуваются, а затем он снова впивается в мои губы. У меня перехватывает дыхание, когда он захватывает в кулак мои волосы, дергает за них, и между моих ног мгновенно становится влажно. Другая его рука медленно проходит по моей шее и груди, толкая меня вниз, пока я не оказываюсь на кухонном острове. Я обхватываю его ногами за талию, и его твердый член упирается мне прямо в сердцевину, когда он наклоняется вперед. Его длинные волосы спадают по бокам моей головы, словно шелковистая черная вуаль, закрывая от меня все, кроме его лица.

— Ты знаешь, что демоны делают со своими жертвами? — Грубый тембр его голоса проникает в тишину, заставляя меня вздрогнуть.

Я улыбаюсь и сжимаю ноги вокруг него еще крепче.

— Что?

— Они пожирают их, тигренок.

Одним плавным движением он разрывает мою футболку от выреза до подола. Его руки снова скользят по моему горлу, затем перемещаются вдоль моих рук, пока его пальцы не обхватывают мои запястья, как кандалы. Он отводит мои руки от своего лица и опускает их на край столешницы.

— Держись, — говорит он.

Я прикусываю нижнюю губу и хватаюсь за тупой край, прижимая кончики пальцев к кварцу по обе стороны от моей задницы.

— Хорошо — Он наклоняет голову и шепчет мне на ухо. — Я так долго мечтал об этом моменте.

Поцелуй ложится на мою шею. Потом еще один на ключице. Еще один, чуть ниже, прямо над моей левой грудью. Это не легкие поцелуи-бабочки, а скорее жесткие и собственнические, словно он впивается ртом в каждый сантиметр моей кожи.

Так долго. Я так долго ждала этого. Я мечтала о его руках и губах на моем теле, представляла, как это будет ощущаться. Это превосходит все, что мог придумать мой отчаянный разум. Моя кожа словно наэлектризована, везде, к чему