лимон. К тому же боль в своих ранах начала возвращаться — действие обезболивающего местных уже подходило к концу. Судя по инструкции, которую Влад скрупулёзно прочитал, как только выдалась возможность, это обезболивающее можно было принимать без перерыва и без последствий для организма, однако тут была другая заковыка — запасов препарата на корабле не так уж много, а раненых — очень даже. Помимо Леннарта были и ещё пострадавшие во время боя. Каси, конечно, сказала, что орки — народ крепкий, и без анестезии прекрасно обойдутся, но Влад посчитал неправильным лишать команду запасов. Решил терпеть, сколько сможет и пользоваться земными лекарствами. Тем более, оставался шанс, что местные лекарства на него как-нибудь не так подействуют. В инструкции были указания на то, что дозировка для представителей разных народов отличается, а значит, и действие тоже может разниться.

Чтобы отвлечься выбрался на улицу, где обнаружил дядю Сашу и Дружка. А вот авианосца эльфов не было.

— А… как же⁈ Куда? — Влад был так ошарашен, что даже вопрос сформулировать не получилось.

— Да никуда они не делись, — отмахнулся сосед. — Перелетели на другую сторону острова. Как операция-то?

— Да чёрт его знает, вроде живой. Завтра посмотрим, должен очнуться уже. Надо будет антибиотиков каких-нибудь подыскать. Леннарт сказал, у них таких лекарств нет, потому что орочьи организмы крепкие, любую заразу сами побеждают. Но я думаю, вредным не будет. Это он здоровый сам побеждает, а когда дырка в лёгких и кровь подтекает, воспаление практически обеспечено. Надо будет только сначала кому-нибудь из здоровых таблетку дать, проверить реакцию. У нас-то в инструкции не написано «Подходит для всех распространённых народов Ойкумены».

Влад заставил себя заткнуться, а то на болтовню пробило то ли с устатку, то ли чтобы от боли отвлечься. Рука ныла всё сильнее и Лопатин с ужасом ждал момента, когда действие препарата прекратится совсем. И так-то после двух операций, одна из которых на себе, еле на ногах стоит, а если ещё боль вернётся в полной мере, совсем кисло станет.

— Тогда домой? — уточнил ещё раз дядя Саша. — На ночь у них не будем оставаться.

— Не будем. Мы тут не пришей кобыле хвост. Леннарту я никак не помогу, подъедать запасы их классного обезболивающего совесть не позволяет, а чего здесь ещё делать, я не знаю. Они вон все заняты, торопятся свалить. Короче, домой хочу, пока у нас затишье.

— Да уж, затишье, — кивнул сосед. — Поехали тогда. Я вон тележку твою для транспортировки раненых приволок, пока вы там в доктора играли.

То, что дядя Саша приволок ещё и велосипед с тележкой, показалось отличной новостью. Да, не машина, но хотя бы ноги самому переставлять не нужно будет. Парень с облегчением уселся в повозку. Десять километров до дома преодолели только после того, как стемнело, и к тому времени Лопатин сдерживался от воплей на каждой кочке только из страха. Здесь, на острове, теперь могут быть враги, не хотелось бы привлечь чьё-то недоброе внимание своими стонами. В результате за время дороги вымотался, как собака. Дружок, к слову, тоже явно устал до безумия — всю дорогу брёл рядом с тележкой, опустив хвост и вывалив язык, а дойдя до двора, повалился на землю с таким облегчением, что Владу даже завидно стало. Ему-то полежать не светило. Пока дядя Саша ходил проверять пленников, Лопатин доковылял до дома и разворошил аптечку. Выбрал антибиотики, которые показались ему более подходящими, уколол обезболивающее. Обычное, которое до провала продавалось без рецепта — не хотелось слишком сильно нагружать организм. Потом заставил себя накормить пса.

Дядя Саша, между тем, вернулся от пленников, которых первым делом отправился проверять, и взялся готовить. Никаких изысков. Блюдо, со времени провала ставшее, можно сказать, дежурным. Макароны с тушёнкой, а на закуску солёные огурчики, маринованые помидорчики, и узбекское блюдо лазыжан, которое как-то нашёл на рынке Влад и привёз несколько банок. Вроде никогда особо острое не любил, а тут прямо пристрастился. Запивать эти яства предполагалось персиковым соком из большой трёхлитровой банки. Обезболивающее начало действовать, боль в руке отошла на задний план, зато проснулся дикий голод, так что Лопатин едва дождался, когда макароны сварятся.

— Когда пойдём с народом общаться? — спросил дядя Саша, забросив в себя первую порцию, и вдумчиво принявшись за вторую. — Или хрен с ним? Уж не откажут нам наши гости, когда починятся. Свалим вместе с ними, да и всех делов.

— Завтра съездим, — ответил Влад. — Плевать на бензин, на машине поедем, а то я в неможах. Надо только решить, будем мы звать с собой Каси с орками, или лучше их пока нашим не демонстрировать. Только если честно, я и сейчас не уверен, что многие к нам прислушаются.

— Ну они ж не совсем идиоты⁈ — возмутился дядя Саша. — Должны понимать, что мы сейчас для окружающих как индейцы для конкистадоров? Хотя о чём я говорю, — сосед махнул рукой, и замолчал.

— Короче, поговорим. Даже если хоть десять человек согласится — уже легче будет. Там в военной части ещё пулемётов нет? Мы бы им устроили на шести машинах, они бы к острову на пушечный выстрел боялись подойти.

— Да кто его знает, — поморщился дядя Саша. — Там у них чёрт ногу сломит. Куча зданий, ещё какие-то склады, всё запечатано. Хрен разберёшься. Там у них, может, и ядрён батон лежит, только толку с него, если его не найти?

— Ну, уж ядерное-то вряд ли… тьфу, я не о том, отвлёк. Я хотел сказать, что нам надо бы что-то придумать на случай, если все откажутся. Сам ведь понимаешь, что это возможно и даже вероятно. А бежать, теряя тапки, я не хочу. Это вон Каси надо о своих людях заботиться, а наш остров для неё — это только премия.

— Людей жалеешь? — сосед взглянул на Влада как-то даже удивлённо.

— Да плевать на них, — отмахнулся Лопатин. — Вот честное слово — если сами себя не захотят спасать, то пусть как хотят. Я просто сам не хочу на новое место просителем идти. Мы ведь если сбежим, считай, бомжами будем. Беженцами. Ладно бы выхода другого не было, а так мне, извини за пафос, гордость не позволяет. Тем более, у нас ведь на том заводе, что на западной стороне, вроде тротил делали?

— И ещё массу самой разной другой