– Я думаю. – Последовал вздох, а затем громкий зевок. – Черт, голова совсем не работает!

Взгляд опасливо метнулся к двери ванной. Я сидела на корточках, притаившись между раковиной и душевой, опасаясь, что этот разговор могут услышать.

– Извини, что разбудила, – виновато произнесла. – Просто я так растерялась и не знала, как успокоиться!

Подруга поспешила меня ободрить:

– Да нет, правильно, что позвонила! Не обращай внимания. Я вчера поздно легла – мы с девчонками отмечали завершение сессии до состояния синей изоленты и… Короче, если честно я еще немного пьяная.

Она прыснула и я тоже улыбнулась, но улыбка быстро померкла. Жгучей плетью по нервам прошло осознание, как мы теперь далеки друг от друга. Что эта жизнь с учебой, друзьями, тусовками, обычными проблемами больше для меня недоступна. И скорее всего навсегда…

Слава Богу это не помешало нашей дружбе с Машей. Слава Богу мама привезла с собой мой телефон, когда отец ее вызвал. Это стало настоящим подарком и редкой радостью в череде пресных дней, которые я вынуждена была проводить в доме отца, еще не подозревая, что меня ждет.

Все это время подруга переживала обо мне и пыталась дозвониться каждый день. Она не верила, что я просто куда-то свалила, о чем узнала от моей мамы. Она чувствовала, что со мной что-то произошло. Поэтому наш первый разговор после долгой разлуки вышел очень эмоциональным. Тем более я не стала ничего от нее скрывать... Хотя хотела рассказать все кратко, но стоило начать и этот поток ужасов, который я пережила, невозможно было остановить. Ведь я впервые могла поделиться с кем-то настолько откровенно.

– Блин, вот это ты влипла, конечно! – обреченно выдохнула Машка и, кажется, заходила по комнате. – Хоть книгу с тебя пиши! Выходит, залет от того бандюги?! У тебе больше ни с кем…

– Нет! – яро возразила я, опережая ее предположения. – Поэтому я не понимаю… Не понимаю, как это могло произойти?! Он ведь ни разу не… в общем не доходил до конца.

Машка фыркнула:

– Ну вообще-то это ничего не гарантирует, ты разве не знала? Странно, что ваш Фюрер не задумался проверить тебя после возвращения из плена. – Это она о моем отце говорила. – Он же понимал, что обозленный бандит мог делать с тобой все то время?

Я зажмурилась изо всех сил, ощущая болезненный прилив колючего жара к голове. Не хотелось ни думать, ни гадать, что у папы на уме.

– Что мне делать, Маш? – отчаянно спросила я. – Срок явно уже больше месяца… А меня со дня на день выдадут замуж за этого противного бизнесмена!..

– Поэтому ты не заикаешься об аборте, – вдруг подвела она, понизив тон. – Как бы абсурдно не звучало, но мы обе понимаем, что ребенок твоего похитителя может стать спасением от этого старика!

Я стукнулась затылком о стену и всхлипнула. Прямолинейность подруги сбивала с ног. Но самое горькое, что она была права... В плену я так боялась забеременеть! Но теперь, когда это произошло, боялась того, что меня отправят на аборт.

– Ты должна рассказать бандиту о беременности.

Я замотала головой, будто Машка могла это увидеть.

– Нет. Он ведь передумал насчет моей беременности! И он… он вернул меня отцу – конец истории!

– Да, потому что обстоятельства изменились, ты же знаешь! – возразила она. – Но держу пари – он до сих пор болеет идеей о ребенке. А значит, существует большой шанс, что мужик захочет его! И спасет тебя от этого средневекового замужества…

Я обессиленно замолчала, на какое-то время. Кто бы мог подумать, что придется оказаться в ситуации, когда нужно принимать настолько циничное решение. Все, по крайней мере, так выглядело… Но будь у меня возможность выбирать между Власом и Альбертом, даже без беременности, разве я бы стала думать?! Да я бы вернулась, в тот плен ни секунды не сомневаясь! Все познается в сравнении.

Господи, за что ты так со мной?..

– Хорошо. Каким образом мне удастся ему рассказать? – резонно поинтересовалась я собранным тоном. – Я не могу выехать из дома без надзора, не могу никак с ним связаться. Единственное, что я случайно запомнила – это название улицы, на которой находился его дом!

– Да, это проблема, – согласилась подруга. – Но других вариантов нет, Ди. Он должен как-то узнать! А ты должна сохранить беременность любой ценой. Если конечно действительно готова к последствиям…

Я мрачно призналась:

– Я ни к чему не готова. Я чувствую себя абсолютно бессильной в том, что происходит! Но, кажется, готова на все, чтобы избежать свадьбы с Альбертом…

– Как вчера прошел вечер? – осторожно спросила Маша.

Мой глухой стон стал красноречивее любых слов.

– Он меня поцеловал…

– Что-о?

– Да, – отозвалась я убитым голосом. – При куче народа, еще и с языком!

Она, не стесняясь, громко плюнула в микрофон.

– Буэ-э! Твою мать!.. Вот же козел озабоченный – терпением не отличается. Дал бы тебе хоть немного привыкнуть!

– Нет, он не из тех, кто будет ждать, – предостерегающе сообщила я. – Клянусь, этот мужик едва держится, чтобы не накинуться на меня! Я очень боюсь, Маш… Я чувствую, что со дня свадьбы, моя жизнь превратиться в настоящий ад!

Мой голос дрогнул и оборвался. Я затряслась от тихого плача, упрямо стискивая телефон вспотевшей ладонью.

– Динь-Динь, не плач! – жалостливо попросила подруга. – Все будет хорошо… Все наладится! Да, сейчас кажется, что впереди только беспросветное дерьмо, но ты… ты ведь маленький солдат! А значит, тебе придется побороться за свою жизнь. Пообещай мне, что если выпадет шанс – ты будешь бороться! Не струсишь и воспользуешься любой возможностью, чтобы вырваться! Обещаешь?!

Я вытолкнула через всхлип:

– Обещаю…

– Умница. Главное продержись, чтобы никто не узнал о беременности! Слышишь?

– Это