Шрифт:
Закладка:
Маленькое тельце слегка расслабилось.
– А когда мама придет? – сонно спросил он.
– Нет! – Марк взмахнул рукой. – Ну что за местечко! Это же нечто! Это просто… я не знаю… Это что-то вроде Алькатраса или… У меня даже в голове не укладывается.
Джоэл чуть заметно улыбался. «Скала» стояла на северной оконечности Бесконечного пляжа, и они медленно шагали по нему. Джоэл все еще чувствовал себя не совсем уверенно.
– Здесь не всегда было так, – сказал он.
Два маленьких облачка гнались друг за другом по небу, вода облизывала край песка. Стояло время прилива, и казалось, кто-то наполнил ванну между Муром и материком.
– Здесь так… так чисто. Целомудренно, – продолжал Марк. – Посмотри на воду!
– Да, – кивнул Джоэл.
– Я могу понять… Я могу понять, почему… Черт, это что, цапля?
Джоэл прошел немного вперед.
– Джоэл! Забудь, что я твой друг. Сейчас я тебе не друг, ты это понимаешь?
Джоэл посмотрел на него и вздохнул:
– Мне просто необходимо выспаться.
– Тебе необходимо многое! – Марк посмотрел по сторонам. – Да, это лучше любых классов йоги, в каких только я бывал, – сообщил он скорее самому себе. – Нужно привезти сюда Маршу. Она-то думает, что провалится сквозь землю, если когда-нибудь покинет Манхэттен, но я уверен, это ее сильно удивит.
– Так что будет дальше? – спросил Джоэл.
Марк вздохнул и на минуту снял очки. У него были светло-карие глаза, умные и проницательные. Но без очков он казался намного более резким и решительным, что придавало ему отстраненный профессиональный вид. Джоэл мельком подумал, так ли уж Марк нуждался в этих очках на самом деле, или же они помогают ему установить профессиональный барьер любезности.
– Что ж, – сказал Марк. – Это ведь на самом деле зависит от тебя самого, не так ли?
– Сайф думает, у меня был нервный срыв.
– Я с ним согласен.
Джоэл моргнул:
– То есть… в профессиональном смысле ничего хорошего.
– Но такое случается. Большинство людей, правда, вырабатывают некоторую устойчивость к подобным проблемам.
Джоэл кивнул.
– И еще у тебя произошло много серьезных перемен в жизни, – продолжил Марк.
– Я много езжу.
– И это означает, что ты противоречишь сам себе. – Марк всмотрелся в Джоэла. – Это не выход, Джоэл. Ты не определился, где ты можешь остановиться.
Джоэл замер на месте.
– Конечно определился, черт побери! Почему ты думаешь, что я не слишком хорош для местных принцесс?
– А это так?
– Ты хочешь, чтобы я стал лучше.
– Я хочу, чтобы ты добился лучшего, – возразил Марк. – А это не одно и то же.
Они пошли дальше.
– Это именно то, чего ты хочешь, Джоэл? – спросил Марк. – Потому что до тех пор, пока ты не будешь уверен, пока не разберешься в себе, тебе, как я думаю, не следует разбивать сердце этой милой девушке, если ты намерен снова сбежать.
– Ты полагаешь, я должен оставить ее в покое… – вздохнул Джоэл.
– Я просто думаю, что тебе нужен перерыв от всего, что отвлекает.
– Флора не отвлекает.
На это Марк не ответил. Он заговорил о другом:
– Думаю, сначала тебе необходимо какое-то время, чтобы исцелиться.
Джоэлу противно было слышать жалобу в собственном голосе, когда он спросил:
– Ты останешься?
– Всем нужен отпуск, – ответил Марк, просияв при виде появившегося перед ними залива. – А здесь можно найти что-нибудь вкусное?
– Боже мой! – вздохнул Джоэл.
Почти незаметно все приняло определенный порядок. Джоэла заставляли лежать в постели допоздна, хотя он и возражал, что спать ему не удается. Ему подавали огромный завтрак, потом они с Марком играли в скрабл или тихо читали в пустом отеле, прежде чем предпринять долгую прогулку вдоль и поперек по острову, забредая на разные уединенные тропы и длинные тихие дороги. Марк купил себе крепкую трость и большую соломенную шляпу, выглядел он глупо, но невероятно радостно, и оба мужчины уже сильно загорели.
Марк продолжал уговаривать Маршу приехать к ним, но та отказывалась, делая вид, что не хочет покидать Манхэттен. На самом деле летом на Манхэттене было душно и неприятно, но Марша интуитивно понимала, что этим двум парням невероятно важно побыть наедине, поэтому хотела дать им все шансы разобраться во всем.
Марк поддерживал отношения с Флорой – и тратил кучу денег в «Кухне Анни», – но не допускал их встреч с Джоэлом. Он рассчитал, что Джоэл или согласится с ним и посмотрит на проблему прямо, или не сделает этого. Марк хотел уберечь Флору от лишней боли, насколько то было возможно.
На самом деле Флора и так уже страдала. И бросилась с головой туда, где она была нужна, – в работу. Кафе действительно находилось под угрозой разорения, так что Флора старалась разрешить денежные проблемы, работая больше и дольше. Она не хотела никому доставлять хлопот и тревог, обсуждая свои проблемы, но постоянно о них думала. На остров уже хлынули отдыхающие, и Флора целыми днями кормила людей свежими печеньями и лепешками, пирогами и пирожками, бесконечным кофе, и, слава богу, уже стало достаточно жарко для того, чтобы можно было продавать огромное количество холодных напитков, главного источника наценок.
Еще Флора решила, что ей нужно заняться чем-то дополнительно. Лорна была чрезвычайно занята в школе к концу семестра, и для всех все было сейчас непросто.
Потом Финтану захотелось устроить прием по поводу помолвки, и разве Флора могла отказать ему в этом?
– По семейным расценкам, – сказал ей Финтан. – Ты будешь подавать основную часть угощения бесплатно. Я не хочу, чтобы Колтон подумал, будто мы имеем с него какую-то выгоду.
Флора ничего не ответила на это. Ей как раз отчаянно нужно было иметь выгоду от Колтона Роджерса, но она понимала точку зрения Финтана.
– Все стараются обчистить его, – пояснил Финтан. – Я хочу, чтобы он увидел… чтобы понял… что я не поэтому… – Он покраснел.
– Я знаю, – слегка поморщившись, согласилась Флора.
Но ведь они могли это сделать. Конечно, она могла, разве не так?
– Если честно, – сказал Финтан, – с тех пор как мы обручились, я его почти не вижу. А он постоянно выглядит встревоженным. Как ты думаешь, ему не кажется, что он ошибся?
– Я думаю, что американцы полностью и абсолютно бесполезны, – ответила Флора, рассыпая по столу муку, чтобы слепить пончики. – Еще вопросы?
На самом деле Колтон наконец-то согласился встретиться с Джоэлом, который чувствовал себя очень неловко из-за того, что продолжает жить в «Скале».
