Паника подобна снежному кому, стоит только первым солдатам покинуть свои позиции, как остальные начинают повторять и вносят всё больше хаоса в свои ряды. В горячке боя Лейн умудрился прокричать мне приказ, чтобы я держал эту высоту и отстреливал с неё всех врагов поднимающихся в деревню. А потом он как ни в чём не бывало, повёл оставшуюся половину повстанцев и всех шахидов догонять беглых упырей. Он не собирался давать им ни единого шанса, он хотел наверняка добить их всех, чтобы они не могли перегруппироваться и контратаковать. То что было дальше, я видел только издали, засев на захваченной высоте. Как же было хорошо укрыться за камнями и просто стрелять во врагов, не подвергая себя лишнему риску.

Лейн буквально подгонял упырей огнём, он довёл их до самого берега, где их ждали корабли: два десантных с выдвижными мостами и одно особенное судно, украшенное золотыми вензелями на борту и с просторной палубой. Там на своём троне находился князь Тартара со своей свитой и наложницами. Увидев приближающихся шахидов с огнемётчиком Лейном, он приказал убираться подобру-поздорову и бросить оставшиеся войска на произвол судьбы. И как ни странно, это было абсолютно правильное решение, потому что едва упыри дезертиры добрались до места высадки, как Лейн достал бомбу из жилета и метнул в ближайший корабль. Внутри каждого пакета с взрывчаткой был детонатор, после его отрывания от жилета, в нём обрывались связующие провода и запускался таймер на четыре секунды. Этого времени было как раз достаточно, чтобы метнуть подарок врагу и не ожидать ответа.

Нас ждало красочное зрелище, шахиды последовали примеру Лейна и закидали два судна бомбами, одно просто разорвало на части, а другое повредили настолько, что оно проплыло метров двадцать и затонуло. Но, к сожалению, князь Дракс находился дальше всех и безнаказанно слинял с поля боя. Уничтожение каждого корабля наносило ощутимый урон врагу, потому что их приходилось собирать вручную из имеющихся материалов, тратить на это кучу человеко-часов и задействовать самых лучших техников. Не менее важной мишенью были конечно и военные катера, поставляемые Кабалом, но они оказались на другом участке фронта.

После захвата береговой линии исход битвы был предрешён, упыри в Гранд-Вилладж больше не получали подкреплений, им не носили оружие, ракеты, гранаты, медики не помогали раненым, они поняли, что остались одни и решили воспользоваться мостами, чтобы уйти из деревни, пока это ещё было возможно. После освобождения Гранд-Вилладж, мы стали обстреливать острова находящиеся внизу, мы накрыли огнём вражеские опорные пункты, задавили их пулемётчиков и повернули ход игры в свою пользу.

Помнится, что после того, как основные бои утихли, мы сделали небольшой перерыв, новичкам нужно было немного отдышаться и переварить адреналин, у многих дрожали руки, а другие ещё не поняли, что находились в контузии. Мы присели у импровизированного костра, грели руки, раскуривали табак (все вдруг стали курящими и забыли что вообще-то это очень вредная привычка) и пытались морально собраться. Один из солдат моего взвода ляпнул.

— Всё-таки мы их уделали!

Рядом оказался Лейн, который всё прекрасно слышал, он вытер сажу с лица, подошёл к солдату и выдал ему подзатыльник.

— А чего нам радоваться, если всё на волоске висело?! В следующий раз тоже будем на удачу полагаться?! — эти вопросы он адресовал всем сидящим. — Я не сомневаюсь, что завтра враг станет ещё сильнее, у него есть ресурсы, он может завербовать, организовать и обучить новых людей. Поэтому праздновать победу рано! Вначале нам нужно взять волю в кулак и самим стать сильнее, чем они все вместе взятые.

Естественно Лейн был прав. К тому же, стратегическая ситуация тоже складывалась далеко не самым лучшим образом. Конечно, мы дали отпор упырям и обескровили их войска, эта деревня скорей всего перейдёт под наш полный контроль, а местные крестьяне, узнав про расклад, будут помогать общему делу. Но с другой стороны, теперь весь наш оставшийся наступательный потенциал будет находиться тут, мы вынужденно отправим передовые отряды для защиты этой деревни, нам нужно будет всё отстроить, возвести укрепления, обучить крестьян сражаться и только после этого мы, возможно, выйдем в плюс с точки зрения экономики. Мы сможем получать отсюда провизию и снимем некоторые войска. А до этого момента нам будут мешать, может быть даже с удвоенной силой, чтобы мы не оттяпали от общего пирога ещё одну деревню.

И ещё кое-что, после этого сражения я понял, почему солдаты и командиры держались за Лейна и постоянно избирали его на роль лидера: он выступал как незаменимый «пожарник» на фронте. Например, в этом случае командиры на местах неправильно среагировали на ситуацию, повелись на отвлекающие удары и проспали захват господствующей высоты по соседству, а прибывший с подкреплением Лейн, срочно отправился вытаскивать солдат и спасать положение. Может быть Лейн действовал немного жестковато, но справедливо, отряды под его командованием как ни странно несли меньше потерь и меньше топтались на месте. Поэтому как всегда, солдаты любили в первую очередь тех командиров, которые приносили победу. А он, как не крути, был самым результативным из всех.

Глава 20. Если бизнес, то только грязный

Как же хорошо было вернуться к привычным делам коммерции. Уже вечером ко мне позвонил взволнованный Самантис и начал исповедоваться.

— Эдмон! Нужно что-то делать! Эта Эллионара такая дрянь! Она ничего не делает и хочет барыши с нас загребать!

— Оки, Эллиот, но давай по порядку, кто это?

— Ты что не знаешь? Она самый младший староста деревни. Представляешь, она хочет, чтобы мы ей просто так отвалили двадцать бутылок виски!

— А в нашей схеме она не участвует? Она ведь никак не помогает общему делу?

— Вот именно! И знаешь что ещё? Элеонора сказала, что это она настучала на нас упырям. Пока она не выдала наш проект, и просто сказала, когда вас можно было подловить на пляже.

— О, так вот как оно было!

— И что ты думаешь по этому поводу? По поводу Элеоноры? — спросил он заговорщически, проверяя мои моральные качества и деловую хватку.

— Её надо убрать из нашей схемы — она угроза.

— Рад это слышать. Я думаю также. Но понимаешь, я не могу в этом участвовать. Грызня между старостами неприемлема, если на меня падёт тень, то меня потом съедят.

— Я всё прекрасно понимаю.

— Ты должен закрыть с ней вопрос самым аккуратным образом.

— Сделаю так,