— Не уж то этот холм того стоит?

Лейн подошёл к Крюгеру, посмотрел ему в глаза и спокойно сказал.

— Натан, упыри пришли сюда не для того, чтобы взять оброк. Они пришли зачистить территорию. Этот так называемый князь заявил с утра, что накажет крестьян за вольнодумство и сожжёт дотла и Гранд-Вилладж, и Ист-грандэ, и Вест-грандэ, и Лоу-грандэ. А ведь тоже самое случилось и с твоей деревней, Натан.

Потом Лейн посмотрел на солдат и обратился к ним.

— Наши войска здесь уже выдыхаются, мы больше не можем держать удар, они будут обстреливать поселение сверху и постепенно задавят нас. А это значит что и наши войска внизу, которые рядом на нижних островах, тоже будут разгромлены. И все эти люди будут убиты и растерзаны самым жестоким способом. А на кой хрен тогда мы нужны, если никого не можем спасти? Деревню Натана мы не сберегли — не успели. А тут что? Тут заявили на весь Тартар, что показательно уничтожат всех, кого захотят. Так что выбора нет. — Лейн указал на скалистый холм. — Мы идём в атаку.

На этом моменте, кто-нибудь может сказать, что крестьяне должны выйти из своих подвалов, мы раздали бы им оружие и совместными усилиями выперли бы упырей. Но жизнь устроена немного сложнее, и я их не осуждаю. Все кто мог держать в руках винтовку, уже сражался внутри деревни и помогал повстанцам ориентироваться в тесных улочках Гранд-Вилладж. Искать кого-то ещё сейчас было бы преступной тратой времени, поэтому нам ничего не оставалось делать, как распоряжаться имеющимися ресурсами. Повстанцы стали собираться в боевой порядок и разбирать пояса смертников, к моему удивлению, добровольцы нашлись даже в моём взводе, и это были не бывшие крестьяне, желавшие отомстить, а простые люди, ещё недавно проснувшиеся от криосна в царстве Кабала.

Геройская смерть и почётный долг это конечно хорошо, но я не планировал сегодня умирать, пока я чесал репу и офигевал, жилеты разобрали и люди приготовились идти в атаку. Как же хорошо, что этих чёртовых жилетов было не так много, а то бежать с этой штукой мне было бы мягко говоря страшновато. Лейн посмотрел на меня с укоризной, но ничего не сказал, на моё счастье его прервал Молчаливый Боб, тоже желавший отправиться на суицидальное задание. Лейн с трудом отпихнул его обратно в окоп и приказал.

— Ты продолжишь дело, если меня не станет. Это твой долг.

Только это утихомирило Боба, он со всей силой сжал свой пулемёт и вернулся к отстрелу упырей.

Знаете, я многое что повидал, но для меня это всё-таки был новый опыт, я не привык заниматься самопожертвованием ради общего дела. Но тут все пошли и я пошёл, когда твой коллектив дружно идёт вперёд на подвиги, то даже такие проходимцы, как я, заражаются героизмом. Чёрт возьми! Мы ринулись в эту атаку и даже сохранили строй как на учениях, шахиды шли во вторых рядах, распределившись равномерно по фронту, мы их всех прикрывали огнём, а в воздухе чувствовался запах безумия. Какая в этом была логика?! После детонации погибнут все, и повстанцы и упыри, это была невозможная атака, и я не понимал, на что мы рассчитывали.

По нам открыли огонь, первые шаги были самыми трудными, несмотря на то, что рядом с тобой падают твои товарищи, ты должен продолжать идти именно вперёд, а не назад. Катастрофы не произошло, кое-какие шахиды выбыли из игры, но они ещё не зажали кнопку и не привели в действие смертельный механизм. Это был самый адреналиновый спринт в моей жизни, я всё ждал, когда бомбы сдетонируют, но момент всё оттягивался и оттягивался.

И вот на половине пути произошло что-то интересное, вражеские командиры всё прекрасно понимали и бросили свою пехоту в контратаку, им нужно было, чтобы шахиды взорвались до того, как доберутся до укреплений, иначе они точно умоются кровью. Но возникла одна проблема — они силой, буквально по дулами автоматов, заставили своих бойцов выбежать нам навстречу, но рядовые упыри совершенно не хотели умирать. Их пехота двинулась вначале вперёд на нас, но встретив вооружённый отпор и приближающихся смертников, они стали отходить на фланги, а потом и вовсе бежать с поля боя. С каждым нашим шагом мы увеличивали психологическое напряжение на врага и, наверное, в этом и была та самая логика, которую я не понял в самом начале.

Вопрос «за сколько вы пробежите стометровку» наполнился новым смыслом, мы потеряли половину личного состава, от моего взвода осталась чёртова дюжина, но солдаты всё-таки добрались до высоты после чего завязался скоротечный бой с полным разгромом врага. К сожалению, без большого кабума не обошлось, один из матёрых повстанцев, видимо, решил отправиться прямым рейсом в Вальхаллу, он оторвался от строя и прыгнул за бугор, где находился опорный пункт и штаб упырей. Слава Богу он додумался взорвать себя за укреплениями, и даже этого нам оказалось более, чем достаточно. Казалось бы, сколько взрывчатки может унести человек, не потеряв мобильность? Двадцать, тридцать килограмм? В килограммах звучит не очень, а вот если судить по эффекту, то это полный перебор. Ударная волна повалила всех на землю, многих контузило, у всех в ушах стоял звон, с небес упали камни, а потом оставшиеся шахиды и повстанцы поднялись и продолжили дело.

Враг был сыт этим боем по горло, упыри начали вставать в полный рост и убегать с позиций. Никто не хотел сражаться с шахидами один на один, они уже кричали последние яростные крики и зажали пульты смертников. К слову сказать, в правой руке каждый смертник держал оружие вроде скорострельного УЗИ, и потому сражаться с таким противником в ближнем бою было ещё тем удовольствием — он идёт на тебя и уже даже не прячется, а ты ничего не можешь сделать ему в ответ. Конечно, в теории можно было наброситься на него целой толпой, скрутить, зажать кнопку пульта и потом обезвредить, но для этого, наверное, нужна была немыслимая для бандитов дисциплина и организация.

Лейн вёл нас за собой, он шёл впереди и сжимал в правой руке самодельный струйный огнемёт, это была дорогая и опасная штучка в наших краях, помимо того, что он нёс жилет с взрывчаткой, так у него ещё были и баллоны с топливом за спиной. Зато такое оружие обладало огромным деморализующим эффектом и позволяло быстро атаковать