Шрифт:
Закладка:
* * *
Десятилетиями ранее
Академия
Юный Савелий, студент факультета алхимии, шёл по коридору, увлечённо читая потрепанную книгу, и не замечал ничего вокруг себя.
— Савелий, чертяка, почему опаздываешь на занятие? — окликнул его ироничным тоном директор.
— О, здравствуйте! — юноша захлопнул книгу.
— Снова проспал? — поинтересовался директор.
— Нет, просто хотел ещё немного подготовиться к экзамену, вот и задержался, — неловко соврал Савелий.
— Ладно, бывает, — доброжелательно произнёс директор. — Ты ведь один из наших лучших студентов, так что не буду тебя отчитывать. Видел я твою итоговую работу по зельеварению на прошлой неделе — отлично! Консистенция и концентрация на высшем уровне.
— Спасибо, — ответил Савелий.
— Заходи вечерком ко мне, — похлопал его по плечу директор. — Сыграем в шахматы, а моя жена приготовит что-то вкусное. К нам ещё должен присоединиться профессор Снариус. Мы закончим обсуждение работы над эликсиром для коррекции зрения. И не переживай по поводу академии: я всё улажу.
— Хорошо, — улыбнулся юноша.
Савелий подружился с директором благодаря своему острому уму и способности вести беседы на равных с профессорами, несмотря на свой молодой возраст. К тому же он научился делать отличный самогон. Директор иногда закрывал глаза на его эксперименты с самогоноварением в стенах академии, сам же иногда отливал себе бутылочку под предлогом проверки качества и мастерства Савелия.
В тот момент, когда Савелий столкнулся с директором в коридоре и соврал ему, он хотел скрыть настоящую причину своего опоздания. В книге у юноши была вклеена страница с шифром о времени тайного собрания его товарищей из партии. В те времена политическая обстановка была напряжённой: парламент был взбудоражен, и шла борьба за престол. Савелий активно участвовал в политической жизни, примкнув к одной из партий. К сожалению, это его решение и было началом конца… Его репутации планов на будущее. А ведь он был одним из самых перспективных студентов десятилетия.
* * *
После посещения алхимической лавки я сразу направился к оружейнику и продал ему гвардейские доспехи, мечи и копья. Мелькнула мысль надеть что-то из этого на себя, но я предпочитаю не носить броню, считая, что лучше инвестировать в магические артефакты. В броне, безусловно, есть свои преимущества при ближних атаках, но мне в ней неудобно, если она не подогнана идеально, а носить чужую — значит испытывать раздражение и дискомфорт.
Получив деньги, я тут же приобрел три маленьких женских арбалета, и по три сотни болтов к ним, а также миниатюрные подсумки для хранения и переноса.
Покинув оружейную лавку, я отправился в таверну, где ещё шли работы по восстановлению после разрушений, нанесённых горгульями. Однако это меня не смущало: главное, что дверь моей комнаты осталась целой, и шум не был помехой. Я поднялся в свой номер, и, будучи голодным, с аппетитом съел суп. Правда, пришлось поделиться с енотами. Несмотря на то, что на улице был день, я лёг спать на целые сутки. К счастью, ночью нападений не было, и я отлично выспался.
На следующий день я встал бодрым и немного помедитировал, набираясь сил, ведь меня ждала физическая работа. Загрузив вещи с оружием в повозку, мы отправились в ближайший лес. Там я остановился возле разваленного и заселённого муравьями трухлявого пня. Из фургона извлёк повреждённые доспехи, которые забрал у погибших авантюристов.
Я нашёл в лесу ветви и сучья нужной длины и воткнул их вертикально в землю, нацепив сверху доспехи.
— Эй, парни, разбирайте оружие, — обратился я к енотам.
Зверьки взяли арбалеты и начали осматривать их. Я заранее продумал этот день: перед сном попросил Кракена обучить енотов стрельбе. Хотя он сам не умел этого делать, он перенял у меня знания и обучил их, пока они спали.
Несмотря на новые знания, нужно было отточить моторику лап. Эти арбалеты, хоть и лёгкие и компактные, всё же позволяли убивать.
В течение следующих восьми часов мы с енотами тренировались. Они старались быстро заряжать арбалеты своими маленькими пальчиками. Ковальски иногда использовал даже задние лапы для зарядки, ведя себя при этом очень умно и сосредоточенно. Я решил не возражать: главное — результат.
В то время, пока я не простаивал без дела, я также тренировался, потому что это помогает мне не забывать, как правильно держать и использовать различные виды оружия. На этот раз я занимался с топором. Хотя воинов, вооружённых топором, часто считают неповоротливыми, это верно лишь в случае, если топор держат двумя руками.
На данный момент, я мог управлять топором также только двумя руками, однако это не мешало мне эффективно им махать. В некоторых случаях я вкладывал дополнительную силу в руки, чтобы топор не склонился под своим весом к земле.
После тренировки и окончательного разрушения доспехов, превратив их в груду хлама, я благодаря своему чутью обнаружил в лесу медведя. Но это был не обычный медведь, а людоед, как говорили о нём местные жители. Этот медведь питался исключительно свежим мясом, игнорируя ягоды и мёд, которые так любят его сородичи. Хотя случаи нападения на людей были редки, их хватило, чтобы он получил такую репутацию.
Этот опасный хищник почувствовал моё присутствие, и я быстро забрался на дерево. В ответ на моё укрытие, медведь с перепачканной кровью мордой издал грозный вой и понёсся ко мне. Я открыл огонь из арбалета, надеясь остановить его, но каждый выстрел лишь подстёгивал его ярость. В конце-концов, медведь впал в бешенство и с размаху атаковал ствол дерева. Несмотря на его усилия, дерево было достаточно крепким и лишь слегка пошатнулось от ударов.
Затем хищник встал на задние лапы, раскрыл свою огромную пасть и потянулся к моим ногам. В этот момент я схватил топор, который был у меня за поясом, и сосредоточив всю свою силу в руках, нанёс мощный удар по его голове. Лезвие топора сокрушило череп медведя, который издал последний стон перед тем, как упасть на землю безжизненным телом.
Чёрт, удар получился настолько сильным, что я даже повредил себе руки. Опустившись на землю, я уже держал в руках острое лезвие и аккуратно вырезал сердце этого магического зверя. Хотя этот медведь и был внушительным противником, против истинно сильного соперника он бы вряд ли выстоял. Но для крестьян и обычных тружеников