— Определённый набор камней, выставленных в важных узлах, немного усилит ту волшбу, которую я буду творить.

— Ах, теперь ясно. Это блестящее решение! Ведь колдовство, что вы замыслили, невероятно сложное и экспериментальное. Никому подобное никогда не удавалось.

Изугар ничего не ответил, перелистывая страницы очередной пыльной книжки.

— Но если бы вы освоили это заклинание, то не понадобилась бы даже никакая война с Фэранфадом, — продолжал Тодвур. — Вы могли бы добиться всего, что нужно, только лишь магией.

— Тодвур, ты уверен, что хочешь в этом участвовать? — вдруг спросил Изугар, оторвавшись от книги.

— Конечно, повелитель! Ведь я сам вызвался.

— Колдовство будет нацелено на разум. Подавляющее большинство практикующих магов признаёт само существование подобного рода сил невозможным, поскольку они противоестественны.

— Мой повелитель, но ведь и проклятие духов снов, и заклинание, способное вызвать общую слабость и измождённость, многие тоже считают невозможными. Но эти силы существуют, и вы ими успешно манипулируете. Вы проделали огромную теоретическую работу, и теперь вам нужно испытать всё на практике.

— Спасибо, Тодвур, — спустя несколько мгновений ответил Изугар. — Хорошо. Раз ты будешь объектом моего заклинания, то тебе нужно представлять, что от него ждать. Цель этого волшебства — подчинение разума объекта, привнесение извне определённых образов, насаждение мыслей и идей. Ты можешь начать испытывать неестественные желания, чувства страха, опасности и боли. В мыслях могут возникать картины прошлого, которых ты не помнишь. Сейчас я не ставлю целью полное подчинение твоей воли. Главное — это понимание механизмов воздействия.

— Я готов, мой повелитель, — лицо Тодвура практически светилось от гордости за то, что он будет участвовать в столь важном для своего господина действе. Однако голос его дрожал.

Но Изугар не замечал нервозности ученика. Маг снял с себя всю одежду по пояс и сменил её на единственную простую, не сковывающую движения рубашку. Затем он взял небольшой пузырёк со стеллажа рядом, вытащил пробку и вылил зеленоватую жидкость себе в рот. Изугар проглотил странный напиток и сильно поморщился. Вкус у препарата был до неприличия мерзкий. Изугар даже в сердцах швырнул пузырёк через всю комнату в стену, и тот разлетелся на сотни прозрачных осколков, испугав Тодвура.

— Пора начинать, — глухим голосом сказал маг.

Взволнованный, Тодвур сел на стул, заранее установленный в двух шагах от круга с узорами. Сам Изугар вошёл внутрь периметра рисунков на полу. Задав дыханию определённый темп, он продолжал сосредоточиваться только на нём, отсекая все посторонние мысли. Наконец колдун закрыл глаза и начал концентрировать силу внутри себя. Изугар отлично повелевал молниями. Он так много практиковался в этом, когда учился в коллегии, что мог выпускать электричество из пальцев, практически не задумываясь. Но сейчас весь этот опыт играл с ним злую шутку, и сосредоточенные силы стремились вырваться наружу привычным путём. Поэтому Изугар прилагал множество стараний, чтобы сдержать этот инстинкт, эту телесную память. Ему не нужно было призывать бурю внутри башни.

Это далось тяжело, но он совладал с собой. Испарина уже проступила на лбу и стала собираться в небольшие капли пота, готовые поддаться силам гравитации и побежать вниз по лицу мага. Но Изугар продолжал. Он чувствовал внутри себя такую силу, что, казалось, решись маг на привычное колдовство — оно будет мощнее в сто крат, нежели обычно. Магический круг выполнял свою работу. Если бы Изугар открыл глаза прямо сейчас, то заметил бы, что камни, установленные им в узлах линий, легонько дрожат.

Он сконцентрировал вдоволь силы. Теперь оставалось правильно её применить. Изугар начал представлять себе картинку, которую увидел бы, если бы открыл глаза: Тодвур сидит на стуле в двух шагах от круга. Сжатые в кулаки пальцы Изугар наконец расправил, будто бы выпуская на пол горстки песка, зажатые в ладонях. Конечно, никакого песка там не оказалось. Так Изугар ощущал ту силу, что изливалась из него. Она просочилась между его пальцев на пол и потекла в сторону стула, извиваясь, словно змея. Теперь Изугар сам был этой силой, двигался в ней, скользя по выщербленным камням на полу, приближаясь к цели.

Вот он уже пересёк черту магического круга и вскоре окажется рядом с ногой Тодвура. Какой-то частью сознания, которая ещё находилась в его теле, маг уловил беспокойное ёрзанье. По мере того как потоки направленной им магии приближались, шума и шорохов становилось всё больше. Тодвур вцепился в сиденье стула до боли в пальцах. Он царапал дерево, оставляя в нём глубокие борозды, ломая ногти до крови. Ученик Изугара хотел вскочить и убежать, но не мог разжать пальцы, не мог напрячь ноги и встать. Он был будто прикован к стулу невидимой силой. И он ощущал, что большая часть этой силы ещё только движется по направлению к нему. Чувство страха полностью завладело им.

Изугар ощущал, как поток магии перетекает по полу и достигает Тодвура. Маг смежил веки, стараясь не потерять концентрации. Ему нужно было тонкое воздействие на разум ученика. Если Изугар «ударит» слишком резко, то просто поджарит мозг Тодвура. Но колдун желал другого: подчинения собственной воле. Магия текла по коленям Тодвура и по его рукам, приближаясь к плечам. Изугар чувствовал, как близок он к цели, и тут…

Всё резко закончилось. Его связь с выпущенной силой прервалась, и что-то горячее и липкое брызнуло ему на лицо. Маг открыл глаза. Тодвур всё ещё сидел на стуле. Но по его одежде и полу вокруг было размётано кипящее месиво из крови, мозгов и обуглившихся осколков черепа. Голова Тодвура как единое целое напрочь отсутствовала. А прямиком на должном для неё месте висела довольно крупная шаровая молния.

Изугар утёр тыльной стороной ладони лицо и взглянул на свою руку. По ней была размазана кровь. Пальцы мага дрожали. Дыхание сбивалось. Он упал на колени и спрятал лицо в ладонях. От линий, начерченных углём на полу, шёл слабый дымок, как от потушенной свечи.

Маг до крови закусил губу. Могло показаться, что он несколько раз тихонько всхлипнул, но затем резко замер и затаил дыхание. А уже через секунду колдун вскочил на ноги, и его ярость прорвалась наружу, да так, будто её тоже усилил магический круг. Изугар гневно пнул один из камней, и тот, пролетев через всё помещение, ударился в стену и раскололся на три части. А маг тем временем уже метался по комнате. Он сбросил в едином порыве все книги и свитки со стола. Схватил со стеллажа несколько стеклянных колбочек, часть из которых была заполнена, и поочерёдно начал бросать в стену,