Глава 19

— Сделай что-нибудь, — голос Арона был полон злости.

— Я ничего не могу сделать, — спокойный голос лекаря. — Она сама не желает просыпаться.

— Я не верю, она не может не хотеть.

Лекарь, схватил свой саквояж и покачал головой:

— Подождите некоторое время, чароги магическая раса, сила у нее есть, сама проснется.

Арон проводил его взглядом и взглянул на мое мерцающее незаконченной формой тело. Моя сущность висела в пространстве, я наблюдала за всем, что вокруг происходит, но не возвращалась в тело.

Да, я оказывается, так могу. Древние чароги так могли. Сущность, если хочет сохранить память, переходит в новое тело после смерти старого. Если сущность устала от памяти, то выбирает перерождение, находит понравившихся родителей и внедряется в момент зачатия, тогда память предыдущих жизней стирается. Вот так и я когда — то не захотела нести память о погибшем роде и просто забыла.

И жила человеком вспоминая, кто я лишь в момент смерти носителя и то вспоминала лишь самое важное, как уйти на новое перерождение. Эти знания я получила, когда Арон принес меня в нашу комнату в трактире и положил на кровать. Я захотела спрятаться, не хотела видеть презрение в его глазах, не хотела рассказывать, что произошло. Все получилось само по себе, в какой — то момент я ощутила себя в воздухе над телом, а рядом бесновался дракон, сметая и круша все в комнате. Мне было стыдно.

— Вернись, — Арон лег рядом и обнял меня, — не оставляй меня одного, — просил он.

Я кружила рядом и с сомнением смотрела на него. Неужели он не злится на меня, не считает виноватой? Почему тогда мне так страшно посмотреть в его глаза и увидеть там пустоту.

В дверь постучали, заглянула Нинья, увидев, что все без изменения вздохнула:

— Что — нибудь нужно господин Арон? — Спросила она.

— Чтобы она открыла глаза, — глухо сказал дракон, выдыхая запах моих волос.

— Она придет в себя… — Нинья смешалась и закрыла дверь.

— Если ты не очнёшься Ана, я не знаю, что сделаю, — шептал мне Арон, — Я разорву эту долину на куски. Я не хочу, чтобы это место существовало.

Я слушала его и понимала, что он говорит правду. Это странно, но мне было хорошо бестелесной. Я даже обследовала весь трактир, но не решилась вылететь за его пределы, боясь, что потеряю связь с телом. Все же я не хотела умирать. У меня уже не осталось времени, чароги не могут жить все время без тела, сущность истончается. Но в таком виде я сильнее чувствовала привязку к оазису, даже ощущала в какой он стороне.

Я взглянула на Арона, который прижался к моему телу. Я пойду к нему, хватит прятаться, нужно смотреть всем проблемам в лицо. Переход в тело было неприятным, все кололось иголками и, казалось, болел каждый кусочек тела.

— Ана, — Арон встрепенулся и навис надо мной, вглядываюсь в мое лицо, я открыла глаза. Не знаю, как описать те эмоции которые я прочитал в глазах Арона. Сожаление, радость, любовь. — Ана, — повторил дракон и притянул меня к себе, качая как ребенка.

— Мне больно, — проскрипела я сиплым голосом.

— Что? — дракон, казалось, не слышит меня.

— Ты делаешь мне больно, — уже более уверенно сказала я.

Он тут же уложил меня на кровать и ринулся к двери:

— Нинья! — Громкий крик потряс трактир, я поморщилась голову прострелило болью. Да древние поэтому не любили покидать тело, потом больно возвращаться.

Прибежали тени, потом опять убежали, я прикрыла глаза и прокачивала энергию через тело убирая боевую форму. Привязка к телу истончилась и нужно опять наращивать слияние с телом. Увидела еще один тонкий усик, но не стала разбираться, вроде не страшно пока. Открыла глаза, чтобы погрузиться в синеву глаз моего дракона.

— Ты напугала меня, — упрекнул он, — больше не смей уходить от меня Колючка. Слышишь?

— Слышу, — кивнула, — Арон, — мне хотелось сказать ему, что я сожалею, что так получилось, но Арон меня опередил.

— Ана, прости меня, я виноват в том, что с тобой случилось, обещаю я больше не спущу с тебя глаз. Ни одна тварь не приблизится к тебе.

— Арон, — я положила руку ему на рукав, — ты не злишься на меня, что… — мой голос прервался, в горле пересохло.

— Как я могу злиться, хотя да я злюсь на себя, за свою глупость и недальновидность. Караван готов, как только тебе станет лучше, мы уйдем. Прости меня, — Арон все же не вытерпел и опять схватил мое тело в охапку. — Я никчёмный муж, плохой защитник.

— Ты в этом не виноват, — попыталась я протестовать.

— Виноват, — Арон выдохнул, — мне нужно было сразу уничтожить чарога и не подпускать к тебе Майру. Девчонка заигралась.

— Не вини себя, — я погладила его по щеке, — это нам урок не расслабляться, и не верить никому.

Вошел давешний лекарь и занялся моим многострадальным телом.

— Нет у нее повреждений, — через минуту сказал он, — но я человек и мало что понимаю в чарогской структуре сил. Отдых и еда, — сказал он и ушел провожаемый тенями. Я видела, что друзья были рады моему осознанному виду, но остерегались подходить ближе к нам с драконом. Арон был немного не в себе, и дергался, если кто — то пытался подойти ближе.

До вечера мы разговаривали, ели и просто лежали рядом. Хотя дракону мало было просто лежать рядом, он прижимал меня к себе и не отпускал. Я чувствовала, как он успокаивается, это было странно так чувствовать другое существо. Знать, что он хочет сделать в следующий момент, угадывать его мысли.

— Когда я почувствовал тебя, твой страх, мне показалось, что мир перевернулся. Я ослеп от ярости, еле сдержался, чтобы не спалить дом, только то, что в этом доме находишься ты, меня остановило и придало трезвости.

— Инетр, ты его убил? — Я замерла, ожидая ответа, как же я хотела услышать да…

— Да, он сдох, я сломал ему шею. Приходил Абар, приносил извинения, пробовал всучить мне откуп золотом. Нападение на айю дракона преступление даже тут у наемников, я не взял золота Ана и попросил его не приходить больше… — Арону было трудно это рассказывать. — Он сказал, что Майра будет наказана, он отсылает ее в "Небесную цитадель" пансион для девушек. Но не думай, пансион лишь мягкое название тюрьмы, где держат преступниц, она нескоро увидит голубое небо и вдохнет воздух свободы.

— Мне все равно что там будет с Майрой, — сказала я сквозь зубы. — Хочу забыть все…