одна. За время, что мы живем здесь я привыкла к долине и не боялась, что со мной, что — то случится. Многие меня знали по вечерам с иллюзиями. На улице приветственно кивали, а торговцы у лотков старались одарить вкусняшкой. Хорошо быть магом. Я довольно улыбалась, когда в какой — то момент меня грубо схватили за руку и утащили за угол.

Я даже пикнуть не успела, ударилась спиной и затылком об шершавую стену и ошарашенно воззрилась на оскаливавшегося в улыбке чарога:

— Как поживаешь дорогая, не скучаешь?

— Охренел! — Я отталкиваю его прочь, выпуская магию и изменяя руку. Чарог не отлетает, как я планирую, а делает пару шагов назад. Мне показалось, что я машину пытаюсь сдвинуть, тяжелую.

— Растешь! — Инетр преодолевает сопротивление моей руки и мои когти впиваются в его грудь. Белая рубашка, которые он так любит носить, тут же окрашивается темной кровью. — Молодец!

— Что тебе нужно? Оставь уже меня в покое. Не светит тебе ничего. Все, поезд ушел, трамвай уехал!

— Как мне нравится, когда ты такая возбужденная и злая, — чарог ухмыльнулся и посмотрел на мою руку, которая все еще сдерживает его приближение. — Как там тебя твоя ручная ящерка называет, Злючка Колючка.

— Инетр давай просто разбежимся, — решила я достучатся до разума этого сумасшедшего.

— Ты моя Анна, — Инетр, невзирая на кровь, сделал еще шаг ко мне, а я поняла, что силы его сдерживать мне еще не хватит и обратилась к магии, окутывая себя щитом. — Плевать мне на твои желания и прихоти. Погуляла и хватит. Я нашел тебя! И ты моя, и все, что есть у тебя, принадлежит мне.

— Что принадлежит мне? — Я ухватилась за его слова. — Не понимаю тебя.

— Не прикидывайся дурочкой Анна, ты была наивна, добра, но никак не дура, — он навис надо мной, опершись о стену руками. — Ты еще не сказала своему дорогому муженьку, что у тебя есть, ведь так? Иначе он не сидел бы тут в этой дыре, а летел уже к оазису древних с тобой в зубах.

— Понятно, — мне действительно стало понятно, что так привлекло Инетра во мне. Он больше знал о древних, чем я и естественно, мог знать об оазисах.

— Оазисы древних родов, — прошипел мне в ухо чарог, — прекрасные нетронутые уже несколько тысячелетий роскошные переполненные энергией куски жизни. Ты знаешь, сколько нужно убить человек, чтобы усилить хотя бы мышцы? Больше тысячи, дорогая моя Анна, а про укрепление скелета я вообще молчу. И нужны не простые людишки, а самые сильные, сияющие. Ты же создаешь свою форму за несколько дней, не переживая о магии. Значит, у тебя есть оазис. — Инетр оттолкнулся от стены и встал, напротив, рассматривая меня сузившимися глазами, — Твой дракон недостоин тебя Анна, недостоин той силы, что ты можешь ему дать. Ему не достанется то, что принадлежит мне!

— Ты так в себе уверен?! — Выплюнула я свою злость. Бедный маленький Инетр, ему пришлось убить немало людей, чтобы стать сильнее, — покривлялась я. Чарог от неожиданности отступил. — Думаешь, мне станет тебя жаль или я стану восхищаться тобой?! Ты урод! И если ты сейчас же не отвалишь от меня, я тебя испепелю и плевать, что тут будет небольшая воронка. Мое спокойствие стоит жертв.

Я наступала на Инетра и вливала в себя силу. От энергий, что кружила вокруг меня, даже волосы встали дыбом, а по телу волной проходили изменения. Форму я еще не скрепила, и она все не могла собраться в настоящий доспех.

Инетр был не из пугливых, но осторожных.

— Ты еще вспомнишь обо мне, когда твой дракон тебя бросит. Ящеры не любят, когда их женщина сильнее, — выпустив когти Инетр легко вскарабкался на крышу дома и исчез с моего поля зрения.

Я ничего не сказала Арону о чароге, ведь тогда нужно расскаать и о оазисе. Меня жгла совесть, но я все не решалась ему сказать об оазисе. Чертов чарог заронил во мне сомнения, сможет ли Арон прижать свою гордость и принять что у меня есть оазис и есть сила. Я сомневалась, наверно я еще плохо знала Арона, и боялась его потерять. Мне слишком хорошо было рядом с ним, спокойно. Я нежилась в его любви, заботе и не представляла свою жизнь без этого. Иногда я считала себя эгоисткой, ведь в любви нужно не только брать, но и давать. Надеюсь, Арону хватает моих чувств.

— Нинья приготовь мое самое дорогое платье, — сказала я тени, когда пришло время идти на ужин к Неймарам.

— Вот прям дорогое, — удивилась девушка, — Ты ж его терпеть не можешь и еле ходишь. Неужели хочешь утереть нос этой девке?

— Не твое дело, — поморщилась от того, что веду себя как ребенок. Платье и правда неудобное. Узкое с расширяющейся книзу юбкой, обшитое мелкими бриллиантами, оно весило наверно центнер и было жутко «кусачее». Мне его на какой — то торжественный прием шили. Я его забрала с думами, что в тяжёлые времена можно будет отколупать камешки.

— Конечно не мое, — Нинья скептично посмотрела на меня валяющуюся на кровати в позе звезды. Арон все еще ходит по делам и если не поторопится, то мы опоздаем. Хотя я не буду страдать по этому поводу. Перешла на магический взгляд и с удовольствием осмотрела себя. Сверкаю, как елка новогодняя еще совсем чуть — чуть и моя форма сложится в полноценный доспех. Я буду сильна, я буду сильнее Инетра. Да!

Постаралась выкинуть из головы чарога. Не стоит он того, чтобы о нем думать. Бесит что я знаю, он где — то рядом выжидает. И зная его подлую натуру сделает свой шаг, когда будет тяжелое время.

— Колючка! — Арон уже умытый заскочил в комнату, и Нинья тут же удалилась, чтобы не мешать нам.

— Платье принесу через полчаса, — сказала она.

— Ты успел, — я зарылась в одеяло не желая вылезать наружу.

Арон скинул с себя сырую одежду и голышом прыгнул ко мне. Я взвизгнула и попыталась уползти подальше:

— Ты мокрый, — возмутилась я.

— Грей меня, — муж сделал вид, что замёрз стал разворачивать одеяло.

— Ты дракон! — Пискнула я. — Ты не можешь замёрзнуть!

Потом мы с ним тянули одеяло, стараясь перетянуть его на себя, дурачились, потом жарко целовались, до боли в губах. Потом нежно любили друг друга. Арон был темпераментным драконом. Он хотел меня в любом месте в любое время. Иногда до смешного, еле заходит в комнату, уставший, но стоит ему увидеть меня в нем просыпаются силы, и неутомимый дракон уже лезет