Но…

Когда открываешь крышку шкатулки с драгоценностями, а там – нож! Даже НОЖ!

Кривой такой, расписанный какими-то неприятными символами и покрытый запекшейся кровью…

Кто бы удержался на месте Адриенны? Вот и она завизжала что есть сил, оттолкнула от себя шкатулку вместе с фрейлиной и только глядя, как дана Джойя поднимается с ковра, чуточку опомнилась.

– Ох-х-х…

– Кошмар какой! – Эданна Сабина оказалась рядом как нельзя более вовремя. – Челия, бегом к дану Виталису. Николетта, чего ты лежишь, словно труп?! Откуда ты вообще взяла эту гадость?

– К-какую?

– Вот эту. – Эданна Сабина с отвращением указала на клинок.

– Я н-не знаю. Я взяла шкатулку с сапфировым гарнитуром… – Девушка аж побледнела. И неудивительно: нож был… просто символом сатанизма. И козлиная голова, вырезанная на рукояти, и пентаграмма, и прочая символика…

Да и кровь ему обаяния не прибавляла.

Хотя Адриенна сейчас готова была поклясться, что этим ножом никого не убивали. Почему?

А вот…

Хотя бы потому, что нож был покрыт кровью весь, включая рукоятку. И никаких следов пальцев… когда ты кого-то убиваешь, держишь его… ну хоть что-то должно остаться? Если крови так много?

А тут ни единого отпечатка, ровный слой бурых хлопьев.

На дурака рассчитано, на испуг. Вот испугаться она испугалась, но нож все равно бутафория. Его просто измазали чьей-то кровью… да хоть и на дворцовой поварне нацедили… принесли и положили.

Вот гады.

Но почему сегодня? И в сапфировый гарнитур?

Как оказалось, о том же думала и эданна Чиприани. Пока Челия бегала за лекарем, эданна принялась проводить дознание.

Кто знал, что ее величество собирается надеть гарнитур?

В общем-то, все фрейлины. Потому что с вечера Адриенна распорядилась приготовить синее платье с серебром. А с ним она обычно гарнитур и надевала. Ясно же все…

Кто последний чистил и укладывал на место гарнитур? Дана Варнезе.

Видела она там что-то постороннее? Нет… Когда это было? Два дня назад.

То есть – бесполезно. Просто бесполезно. Концов не найти, как ни старайся… за два дня кто угодно мог подсунуть что угодно. Хоть и нож, хоть и гадюку. Живую…

Адриенну затрясло от гнева. Прибежавший дан Виталис решительно уложил королеву в кровать и приказал не вставать: срок-то уже очень большой. Если сейчас родить, не выживут ни мать, ни ребенок… этого нельзя допустить.

Пришлось Адриенне лежать и злиться.

Узнав о случившемся, явился Филиппо. Примчался кардинал Санторо…

Шум, гам, крики…

Адриенна лежала и думала, что убила бы гада, который подложил этот клинок. Вот ведь зараза! Ни покоя, ни отдыха…

Сволочь, сволочь, сволочь…

* * *

Сейчас Джеронимо Дикарло не чувствовал себя таким уж счастливчиком.

О нет…

Вот раньше – было. А сейчас… когда он опознал ту самую эданну… его буквально за руки привели в небольшую комнату. Монах и привел.

И через несколько минут там появились еще несколько доминиканцев.

– Ты уверен?

– Это точно?

– Не ошибся?!

Вопросы следовали один за одним, но Джеронимо точно не ошибался. Разве такую забудешь?

Никогда…

Так что отвечал он честно, а потом…

Потом он оказался вот в этой келье.

Нет, пожаловаться грех, кормят его неплохо, но сидеть и в стену смотреть? Ну молиться три раза в день, когда монахи идут в храм.

Ну наблюдать за происходящим из окна.

Орать?

Смысла нет, он на территории монастыря. Хоть ори, хоть не ори… пытался спрашивать, возмущаться, но ему сказали просто: это для вашей же безопасности.

Спорить было сложно. Где он, а где эданна? Если Джеронимо и скажет, что это она… его наверняка убьют. А жить хочется.

Но и сидеть тут целыми днями, никуда не выходя?

И чем еще все это закончится?

Да чем угодно… может, и убить его решат. Но и сбежать… и не сможет он, и некуда…

Страшно.

Очень страшно.

Остается только молиться и молиться. Но почему же доминиканцы ничего не делают? Почему?!

Если бы Джеронимо мог слышать некоторые разговоры, происходящие в монастыре, он бы не удивлялся. Но юноша не слышал. А в силу необразованности и додуматься до таких вещей не мог. Увы.

* * *

– Брат Томазо, рад вас видеть.

– Брат Луис. Взаимно.

– Что вам удалось узнать?

– Про эданну Вилецци? Сложный вопрос. Несколько раз она действительно отлучалась на всю ночь. И возвращалась в состоянии, близком к опьянению.

– Кровь?

– Нет. Но волосы были влажные, нижнее белье иногда тоже…

– Смывала с себя кровь и одевалась наспех? – предположил брат Луис.

– Вполне возможно, – согласился брат Томазо. – Мы расспрашиваем ее прислугу… пока вышли вот на этот адрес. Здесь проживает некая Виолетта Дзанелла.

– Кто?! – Удивление брата Луиса было совершенно искренним.

– Виолетта Дзанелла, – пожал плечами брат Томазо. – Что-то не так?

Брат Луис только головой покачал.

Один из старейших монахов и глава ордена доминиканцев, он был лет на двадцать старше брата Томазо. И был в курсе некоторых историй… это для молодежи они уже забылись. А брат Луис это все помнил, родители обсуждали… считай, его в детстве чем-то таким и пугали. И неудивительно…

– Продолжайте, брат Томазо. Я потом объясню.

– Ньора Дзанелла…

– Вы уверены, что не дана?

– Не уверен. Пару раз мне удалось ее увидеть, ньоры себя так не ведут. И не держатся. Может быть, и дана.

– Эданна. Если это она, то эданна…

– Так вот. Эданна Дзанелла известна в округе как «старая ведьма».

– В открытую?

– Да. Впрочем, ничего такого страшного она не делает. Немного гадает на картах, немного на бобах…

– Чернокнижие?

– Этого нет. По словам соседей, травки какие может продать, заговор нашептать, зубную боль унять или чирей заговорить, ячмень вылечить…

– Тогда почему – ведьма?

– Тоже по словам соседей. Глаз у нее дурной. И кому она зла пожелает, тот обязательно в беду попадет. Одна из соседок с ней поругалась, в тот же день сломала ногу и прикусила язык. У соседа… не рядом, а по той же улице, который обозвал эданну, сгорел курятник… и таких вещей набирается более чем достаточно.

– И это в центре столицы. Практически у нас под самым носом…

– Всеведущ лишь Господь, а мы – его скромные слуги.

– Что по поводу месс?

– Эданна Вилецци навещала ее, и не раз. Обе женщины куда-то уезжали вместе в карете в сопровождении слуг. Возвращались только под утро.

– Чья карета? – быстро спросил брат Луис.

– Ведьмы.

– И ее же слуги?

– Да…

– Понятно…

– Последнее время она, правда, притихла. Эданна Вилецци к ней приезжает, но остается ненадолго, на час-два, не больше.

– Понятно…

– Может, взять ведьму и расспросить как следует?

– Если это та, о ком я думаю… ты можешь не