— Это моя работа, и я её люблю. — похвастал он — Я Мигель кстати.

— А я Нелли.

— Ордынка! И что ты делаешь в нашем городе?

— Ищу корабль на остров Сан-Сереро. Хочу попасть в Бланку.

— Следующие отплывающие туда корабли: «Южная Гарпия», «Беда» и «Рыжая Бестия». Кстати вот капитан последнего. — указал пальцем в зал, успевший заполнится народом.

В центре играли в игру на пощёчину. Одного из участников как раз отправили в нокаут. Солидный сеньор упал на пол.

— Хорошо, капитана нашла — пробормотала Нелли — осталось договориться.

Одетый, как иллегальский щегол, упавший игрок подняться после удара был невсилах, а толпа хохотала. Неожиданно кочевница заметила рыжую девку. Ту самую, которая развела её, как ребёнка. Вайолка пыталась поднять несчастного. На этот раз зоркий глаз охотницы подметил, как мошенница срезает кошель с пояса упавшего. С быстротой волчицы ордынка подскочила к воровке. Схватила за руку, да сдавила так сильно, что руки Вайолки расслабились и мешочек упал на пол. Монеты рассыпались. Пьяная толпа, кинулась собирать золото. Из рукава выскользнула белка. Она укусила нападавшую. От неожиданности Нелли разжала руку и рыжая воспользовалась суматохой: прошмыгнув между пьяными мужчинами она выскочила на улицу.

Неллитаф не отставала от своей обидчицы. Воровке не сбежать. Две женщины летели по улицам расталкивая людей в стороны. Летели ящики с товарами. Билась посуда и рассыпались продукты. Торговцы бранились. Беглецы не слышали этот ропот и продолжали спринт. Рыжая свернула в проулок. Нелли в миг влетела за ней. Подоспела стража. Солдаты обнаружили ещё тёплый труп рыжеволосой девушки. Над ней стояла ордынка. Её руки дрожали, а лицо искажали протворечивые чувства…

Допрос

— Ну наконец-то! Я уж думал ты забыл про меня. — сказал Макт, закованный в цепи.

Воеводу ввели в главный зал княжеского дворца. Большинство ценностей уже вывезли. На стенах красовались гвозди без картин, манекены без доспехов, а вместо трона стояло простенькое деревянное кресло. Жалкое зрелище. Титглат брезгливо провёл фалангами пальцев по новому трону. На секунду задумался. Струхнул пыль с рук и уставился на пришедшего своим пронзительным взглядом.

— Забыл? Я? — приложил руку к острой груди визирь. — Как я мог забыть про Макта Титлийского? Льва из Пипта! Ты был сильным соперником — мужественным и хитрым. Просто после стольких допросов, у тебя нет живого места.

Титглатпаласар медлительно зашагал по залу. Стук его ног, эхом отражался от пустых стен захваченного замка. Он смотрел по сторонам. Его взгляд пыался запомнить всё, а может, проверить — не забыл ли он что-то ценное. Макт следил за каждым его движением.

— Но ты возвышался, чтобы стать ступенью для более сильного. Ты прославил меня.

Воевода молчал. Казалось боялся осквернится от общения с врагом. Врагом, которого презирал. Он не мог уважать такого подлого человека. Монолог визиря продолжался:

— Возможно это глупо, но я всё равно сделаю тебе предложение. — Титглат остановился.

— Что ты ломаешься, как уличная девка!? Давай, говори уже! — вскипел воевода.

— Фу, как вульгарно. Макт, ты же дворянин!

— Что мне до манер, когда я в плену?

— Макт, Макт, Макт! Дворянин всегда держит голову высоко поднятой. Неужели мне тебя нужно этому учить?

Воевода фыркнул и закатил глаза к потолку, где заметил отсутствие золотой люстры. «Вор» — подумал Макт. Люстра славилась своей изысканностью и древностью. Тронное Светило. Её установили на заре пиптского княжества. Титглат всё же продолжил:

— Я хочу, чтобы ты вступил в мою армию. Почести, достойное звание, земли и золото. Всё тебе будет за верность.

Зрачки глаз Макта расширились. Люстра тут же вылетела из его головы.

— Соглашусь? Я? — зазвенел он наручниками. — Да ты верно шутишь! Я похож на пирата или на наёмника!? Одно твоё предложение, уже оскорбляет мою честь!

Визирь не шутил. Он беспристрастно смотрел на воеводу. Почесал бородку и вновь зашагал.

— Я не шучу. Мне хорошо известно — чего стоит твоё слово. Твои таланты, ум и верность трудно не заметить. Жаль их лишиться.

— Хочешь из меня игрушку сделать? Ты сам сказал, что я верный. Глупо с твоей стороны ожидать положительного ответа! — вскипел воин.

— Хорошо. Тогда забудем.

Макт развернулся, ожидая, что его отведут в темницу. Неожиданно противный голос раздался вновь:

— И ещё одно! Ты меня удивил. Мне птичка нашептала, что не все дети Далвина умерли от чумы. Признаться, ты провёл меня, но это ненадолго, — оскалился визирь — Я очень не люблю, когда меня обманывают. Где княжеский отпрыск?

— Когда дойдёт до твоей головы, что подпирает потолок? Я ничего тебе не сказал за эти недели, не скажу и сейчас! — вздохнул воин.

— Вылечить ребёнка, вывезти его из страны и сохранить это в секрете, — перебирал бородку Титглат — Мастерство истинного министра.

Макт зевнул. Его не интересовала лесть, он не боялся угроз и пыток.

— Куда ты отправил сына Далвина? Отвечай мне!

Воевода даже бровью не повёл. Он презрительно смотрел Титглату прямо в глаза.

— Твоих сыновей тоже давно не видели. — продолжал он. — Думаю они вместе с принцем. Я предлагаю тебе сделку. Жизнь твоих сыновей в обмен на юного Арна. Я всё равно его найду, с твоей помощью или без.

— Ну тогда удачных поисков!

— Ты отправил мальца к его деду Грайогейру? Ты же не так глуп? Может в Башню спорящих или в рижанский монастырь Эрудисьён?

— Одно, другое, третье. Они все одинаково далеки от твоих рук. А может он ближе, чем ты думаешь. — на последнем Макт сделал жёсткое ударение, почти угрозу. В этот момент визирь яснее понял, что нужно найти принца, как можно быстрее. «В руках сыновей такого полководца, принц может вернуть независимость Пипту» — думал Титглат.

Макт залился смехом. Он знал, что Тилия спасёт Арна, поэтому насмехался над визирем. Титглат прогнал его. Перед выходом, Лев из Пипта обратился вновь к визирю:

— Титглат!

— Что ещё?

— Не тот велик, кто никогда не падал, а тот велик — кто падал и вставал!

— Уведите его! — министр брезгливо встряхнул ладонями.

Воеводу повели по залам, отводя в сырое и холодное жилище. Тюрьма, которую он делил с бывшим хозяином дворца.

— Ваше величество. Титглат выжил из ума! Он считает, что один из твоих сыновей живой!

— Мой сын!? Мой сын, мой сын. — бормотал князь.

В последние дни Далвин много размышлял о смерти. Он давно не спал. Всё говорил про последний путь. Князя следом повели к визирю.

Макта подвергли пыткам. Визирь знал, что силой из воеводы правды не выбить, но и позволять