— Нет, я не испытывал подобных чувств ни к кому, кроме тебя, Полина.

От подобного признания я теряюсь и больше не знаю, что сказать.

— Давай спать, — шепчу я, зевая. Затем целую его в шею и переворачиваюсь на другой бок. Его рука ложится мне на талию и скользит к животу, но я не дёргаюсь от этого прикосновения, как долгое время до этого.

Он прижимается ко мне сзади, так близко и так сильно, словно прирастает ко мне. И самое главное, я отчётливо чувствую напряжение, сильное напряжение, которым он меня задевает. Его твёрдый член, он стоит и упирается в меня сзади. От этого я краснею ещё больше, хорошо, что этого не видно.

Стас целует меня в шею и плечо. И вскоре я засыпаю, больше не просыпаясь от кошмаров этой ночью.

***

Наверное, это были лучшие новогодние праздники в моей жизни. Стас буквально превратил мою жизнь в сказку, но больше всего мне было приятно, что он позволял папе оставаться у нас дома подолгу — и на праздники тоже.

После отдыха очень трудно возвращаться к учёбе, но я всё равно стараюсь внимательно слушать всех преподавателей на парах.

Мне кажется, единственный раз, когда я прогуляла — это вчерашняя пара Валентина Евгеньевича. И то, только потому, что мне стало очень плохо и я попросила водителя отвезти меня домой.

Я предупредила старосту и даже куратора. И вчера был всего лишь второй день учёбы после каникул, поэтому я подумала, что это не сильно повлияет на мою успеваемость. Но когда он прислал мне сообщение через несколько часов после пары, я очень удивилась и даже слегка напрягаюсь. Девочки всё время продолжают говорить, что он уделяет мне больше внимания, чем другим студентам. И мне сложно в это поверить, потому что он преподаватель, а я студентка. Вовсе я не думаю, что у него есть какие-то скрытые мотивы насчёт меня, совсем нет.

Вновь я перечитываю нашу вчерашнюю переписку, когда сажусь в кафетерии напротив подруг. Следующея пары физкультуры не будет, поэтому мы решаем посидеть здесь, как и многие другие.

Валентин Евгеньевич: Полина, доброе утро. вас не было на вчера на моей паре.

Полина: Добрый день, Валентин Евгеньевич. Извините, мне стало плохо, поэтому я ушла домой. Но я предупредила старосту об этом и куратора.

Полина: Ничего страшного? Или мне нужно будет отработать эту лекцию?

В первом семестре нужно было отрабатывать только пропущенные практические.

Валентин Евгеньевич: Ничего не нужно отрабатывать, Полина. Я был немного взволнован вашим отсутствием. Надеюсь, с вами всё в порядке?

Полина: Да, просто головная боль, уже всё хорошо.

Валентин Евгеньевич: Я рад. В случае чего, всегда можете обратиться ко мне.

Полина: Спасибо.

Заблокировав телефон, я возвращаюсь к разговору подруг. Лера просит нарисовать её, потому что я присылала в нашу беседу свои рисунку и они ей понравились. Я отнекиваюсь, потому что у меня сейчас мало опыта. Я стараюсь рисовать людей, но не близких, потому что боюсь, что не получится и им не понравится.

Время быстро проходит, но я успеваю прочитать пару страничек книги «В конце они оба умрут», когда недавно купила.

На переменах между парами играет музыка по всему университету — и в здании, и во дворе. Многие одногруппники выходят на улицу покурить, несмотря на то, что конец января и очень холодно. Мы идём на следующую пару нашего куратора, которая проходит очень скучно. Она всегда очень тихо говорит и приходится прислушиваться даже с ближних парт, чтобы её расслышать.

Когда занятия заканчиваются, я вздыхаю с облегчением. Мне нравится учиться, я безумно рада, что у меня появились хорошие подруги, но включаться в учёбу слишком трудно. Выйдя на улицу, мы вместе идём к калитке, но кто-то меня зовёт сзади, из-за чего я останавливаюсь.

Обернувшись, я вижу Валентина Евгеньевича в чёрном пальто и немного взъерошенного.

Девочки останавливаются рядом со мной, но я шёпотом прошу их идти дальше и говорю, что напишу. Улыбаясь, они уходят.

— Валентин Евгеньевич? Что-то случилось?

— Здравствуйте, Полина. Я хотел узнать, как вы себя чувствуете.

Он подходит ко мне ближе и осторожно дотрагивается до моего синего ввязаного шарфа, поправляя его. Но я делаю шаг назад, из-за чего он быстро убирает руку. В этом семестре нас перевели во вторую смену, поэтому сейчас в университете довольно мало людей, кто мог бы нас видеть.

— Я чувствую себя хорошо, спасибо, — сухо отвечаю я, понимая, что его внимание действительно очень навязчивое. Валентин Евгеньевич нравится мне как человек и преподаватель, он даже очень симпатичный, но моё сердце уже занято одним мужчиной, поэтому думать о чём-то другом внимании мне противно. Особенно, если это преподаватель.

— Если что, вы можете ко мне обращаться.

— Да, я помню, — я улыбаюсь из вежливости, переминаясь с ноги на ногу. — Валентин Евгеньевич, я могу пойти? Очень холодно.

— Да-да, конечно. До свидания, Полина.

— До свидания.

Не оборачиваясь, я выхожу из дворика и глазами ищу машину водителя, но понимаю, что её нет.

Вместо неё здесь машина Стаса и…

И он сам, стоящий возле неё.

Я знаю его чувства наперёд.

Если он видел, что мой преподаватель пытался поправить мне шарф, то его препадков на почве ревности не избежать. По его дикому, взбешённому и разьярённому взгляду я понимаю, что он видел.

26. Собственник, псих, одержимый

Когда я припарковываюсь на стоянке с видом на университетский двор, то отправляю охранника домой. У меня есть её расписание, поэтому я приезжаю за двадцать минут до конца её последней пары. Я успеваю пару раз перекурить и отправить через телефон по почте пару сообщений по работе.

Когда я понимаю, что пара заканчивается, вижу образовывающуюся у входа в здание небольшую толпу. Погода пасмурная, солнце прячется за облаками и тучи сгущаются. Все как можно скорее идут к выходу, не останавливаясь. Скоро появится она и тогда моя маниакальная одержимость после дня без неё немного спадёт.

Наконец она выходит из здания, одна из последних, в окружении своих подруг. Она улыбается, но резко останавливается и оборачивается. Через прозрачные кованые ворота я хорошо вижу всё, что происходит там, в пределах двора. Она что-то говорит своим подруга, когда они уходят, улыбаясь. К ней подходит мужчина — и это точно, блядь, не её малолетний одногруппник. По виду он примерно моего возраста, одетый в чёрное расстёгнутое пальто поверх строгого костюма. Похоже, её чёртов преподаватель. Он что-то говорит — и мне стоит