в живот. Эльф на секунду скрючился, быстро оправившись с ответным рыком. Отступая, я пытался прорваться к двери, но наёмники прижали меня к стене. Обездвиженный, я не мог ничего сделать, пока они обыскивали меня.

- С собой нет, - сообщил один из эльфов.

- Где ты его спрятал? – допытывался Баррин Тикар.

- Договор расторгнут, торговец, - бросил я, - от меня ты ничего не получишь. Отправь одного из своих прихвостней в горы за зельем.

- Ты собирался получить деньги и сбежать.

На этих словах я получил ещё один удар по голове; комната закружилась.

- Последний шанс, - предупредил Тикар. – Где эликсир?

Сплюнув кровь, я разразился проклятием:

- Иди ты к Шар! И пусть Леди Потерь преследует тебя по пятам!

От моего ответа стало только хуже.

- Убедись, что он ещё нескоро сможет что-либо украсть, - отдал приказ торгаш.

Я извивался в сильных руках, удерживающих меня на месте. Выбитый из моей хватки нож куда-то отлетел, а мои ноги оказались заблокированы ногами наёмников. Один из них схватил кисть моей руки. Прежде, чем я смог отреагировать, прежде, чем смог выпутаться, эльф заломил её и резко крутанул. Волна агонии побежала вверх, вырвав крик из моего горла.  Они выбросили меня на пустую улицу и захлопнули дверь, отрезая мои вопли.

Я лежал в сточной канаве, уставившись на небо. Как долго – не могу сказать. Орудуя метлой, прошёл мимо дворник, поглощённый выполнением вечерних обязанностей и не обращающий на меня внимания. И всё это время боль в руке только росла, а вместе с ней и ярость.  Наконец, я перекатился, поднялся и вернулся к резной двери лавки Баррина Тикара. Заглянув в окно, я увидел только пустоту и темноту внутри – старый торгаш и его телохранители покинули помещение через какой-то задний ход.

Вытянув здоровую руку, я нащупал во тьме один из стыков витого орнамента деревянной двери. Сунув пальцы в глубокую выемку, я вытащил наружу маленький пузырёк Эликсира Весны, спрятанный мной ранее.

Месть притупляет чувства. Ничто не имеет больше такого же значения, как желание поквитаться с обидчиком, и, раз дело касается меня, я заставлю Тикара страдать. За то, что он сделал со мной, старый торгаш поплатится тысячекратно.

Рука искалечена. Священник, при всей его целительной магии, не был до конца уверен, что я смогу полностью восстановиться. Мне повезло – моё хранилище добытых ценностей по крайней мере обеспечит мне пропитание, пока я не приобрету былую подвижность. Услышав прогноз, я возвратился в своё укрытие в Закатных горах.

Сопровождаемый луной, я держал путь к стене кустарников и камней, скрывающей от чужих глаз вход в убежище. Водопад, питаемый ручьём, переваливался через гранитную грань верхнего уступа горы, и я свернул, двигаясь на звук его ласкового пения.

Стелс пробрался в широкий лаз, образованный несколькими большими валунами, и остановился, достигнув двери в логово. Я не спешил слезать, медлил, вдыхая холодный воздух, что заполнял лёгкие и бодрил дух, и никакой треклятый эликсир не смог бы сравниться с ним. Конь издал тихое ржание, будто соглашаясь со мной. Наконец я соскользнул наземь, застонав, когда повязка на руке зацепилась за седельное крепление, и хлопнул Стелса по крупу. Мой четвероногий спутник побрёл в укрытие своей каменной конюшни.

Моя нора располагалась в глубокой пещере в склоне горы, с которого хорошо просматривался Остров Дуба - кусочек земли, нарушающий гладь широкого горного озера. Там виднелись развалины деревни, где я вырос – руины, остатки домов. Я часто сюда возвращался, хотя селение уже оставили на растерзание призракам да воспоминаниям. Люди - включая и мою семью - ушли, променяв горную волю на жизнь в низине.

Дверью служил вращающийся кусок скалы, насаженный на стержень. Оттянув врезанную в камень ручку, я вошёл, почувствовав умиротворение при виде знакомого окружения.

Зажёгши стоящий на полке около входа фонарь, я плечом закрыл каменную дверь. Взгляд скользил по выхваченным из темноты восхитительным вещицам, которые я здесь хранил, и с каждой минутой настроение становилось всё лучше. Я прошёл вглубь, но, как обычно, задержался, чтобы прикоснуться к старинным магическим артефактам. Многие из них были созданы в Сердцеземьи, и не меньшее количество прибыло в Закатные горы по старым торговым путям.

Я крал как и у крестьян, так и у вельмож. Знать обычно обладала редкими, забавными безделушками, которые я любил и которыми украсил свой дом - такими, например, как банкетный стол, вырезанный из пород северного дерева в Год Высокой Мантии, когда король Азун Четвёртый захватил Кормир. Давным-давно он был отполирован до блеска каким-то умельцем, и так же гладко, словно шёлк, обволакивала его магическая сила. Три коротких слова нараспев перед торцом стола - и заклинание начинает действовать; вкуснейшие, изысканнейшие блюда появляются на обеденной поверхности.

Спрос на классический антиквариат был огромен, и цена ему не уступала. Местные торговцы не могли себе такое позволить, а потому предпочитали скупать более приземлённые товары, добытые у простых жителей. Особенно пользовались популярностью сшитые при помощи магии одеяла, согревающие даже в самые холодные из дней, и листья драцены, раньше росшей в вымершем городе Шун и используемой тамошними магами для призыва фен-шуя - удачи.

Я зажёг ещё фонарь, благодаря чему пещеру заполнил тёплый оранжевый свет. Моей целью являлась определённая вещь, припрятанная здесь. Открыв верхний ящик сундука-хранилища, я достал и освободил от мягкой бумаги мою любимую ценность. Аккуратно сняв обёртку полностью, я держал на весу старую домотканую шаль.

Прошитая золотом и платиной, расчерченная линиями маленьких бронзовых бусинок, шаль имела форму наконечника стрелы, не имея при этом бахромы или каймы, что только подчеркивало простоту её покроя. А что насчёт ценности и древности платка? За границами понимания.

Я выкрал этот кусок ткани, вместе с сопутствующим заклинанием, у одного горного волшебника, который использовал его для пленения врагов. Применив немного изобретательности, можно было заточить жизненную силу цели в самой канве артефакта. Когда я заполучил его, то обнаружил, что в нём уже заключено много людей.  Обратив чары, я освободил их – целыми и невредимыми.  Благодарные за свободу и за предоставленный шанс отомстить человеку, сотворившему такое, пленники покинули меня. Пустая накидка была тщательно запакована и убрана подальше, но я знал, что однажды мне представится возможность использовать её магию на ком-то наподобие Баррина Тикара.

Воры – мастера маскировки. Она помогает свести к минимуму вероятность обнаружения при выполнении задания, и, со своей стороны, я к таким возможностям отношусь серьёзно. Слишком много я кочую по городам и деревням