– Нет, мы будем в порядке. Я бросил якорь на какое-то время. Мы – в защищенной бухте, так что особой качки не будет.

– О да, наверное, поэтому мне уже лучше. Я не привыкла к этой морской жизни. – Пытаюсь улыбнуться, и, слава богу, тошнота отступает. – Ты давно этим занимаешься?

– Когда-то я надеялся участвовать в Олимпиаде…

– Серьезно? – Удивленно открываю рот.

Он смеется.

– Да, но забил на это какое-то время назад. Так что возня с этой старой яхтой – что-то вроде хобби. Способ поддерживать связь со своим дедом, но при этом не зацикливаться сильно на соревновательности. Мой отец был порядком расстроен, когда я забросил эту идею.

– Но почему?

Он пожимает плечами.

– Честно? Просто это больше не приносит мне удовольствия. Все эти ранние побудки, шпильки друг другу в спину. Честно говоря, шутки, которые мы разыгрывали друг над другом, становились все более опасными. Когда мой товарищ по команде едва не утонул после того, как кто-то привязал его веревку… Мне этого хватило.

Я поглаживаю его руку.

– Ого. Это, должно быть, жестко.

– Вполне. Как бы там ни было, так гораздо веселее. Хотя я считаю, что это – одна из причин, по которой Айви не воспринимала наши отношения всерьез.

Я ежусь.

– Правда?

– Неловко получилось? Извини. Я понимаю, что ты хорошо ее знаешь… Сложно говорить об этом с другими.

– Ты все еще скучаешь по ней?

– В некотором роде. Но я не скучаю по давлению, в котором она живет. Вот почему, когда я ушел из команды Олимпийского резерва, она сочла меня слабаком. Она не может простить мне этого.

– Могу себе представить. Сейчас она весьма мной недовольна.

Тедди распахивает глаза.

– О чем ты думала, отправившись к ней домой без разрешения?

– Я думала, что, возможно, будет славно сделать для разнообразия что-то для нее. Откуда мне было знать, что ее мать – стерва?

Тедди склоняется ближе.

– Мне так любопытно. Как это было?

– Она пришелец из совершенно иного мира, Тедди. Может быть, поэтому она не хотела встречаться с тобой всерьез. Я думаю, мы никогда не сможем понять, как она жила. У нас слишком много привилегий. Ей столько всего пришлось преодолеть. Но, даже если она теперь ненавидит меня, я рада, что сделала это. Потому что, думаю, я не могла бы по-настоящему понять ее, не зная, откуда она появилась.

Тедди кладет ладонь мне на колено.

– Ты хороший друг, Одри. Она поймет это и вернется.

– Очень на это надеюсь. Мне ее не хватает.

– Хотя, может быть, если бы ты не водилась с Араминтой…

– Слушай, Араминта была добра ко мне. Не то чтобы… Я также считаю, это может помочь ответить на главные вопросы о смерти Лолы.

Тедди ерзает на стуле, глядя смущенно.

– Может, мне стоит вернуться наверх и…

– Я думаю, Араминта встречается с мистером Уиллисом.

Тедди цепенеет.

– Что? Я знал, что этот тип – извращенец.

– Думаю, да. Мы практически уверены, что он встречался и с Лолой.

– Отвратительно. Почему вы ничего не сказали полиции?

– У нас не было доказательств. Мы нашли их совместное фото, но потом оно было случайно уничтожено.

– Что?

– Ну, в любом случае это не точно. Все, что мы знаем, он мегажуткий.

– Если он был причастен к убийству Лолы, то это очень важно! Мы должны что-то сделать.

Тедди выглядит гораздо более возбужденным, чем я ожидала. Он расхаживает по каюте, сжав руки в кулаки.

– Эй, успокойся. Не похоже, чтобы он мог ее убить. У него алиби. В ночь, когда умерла Лола, он был на пути в Париж со своей невестой.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю, ладно?

Тедди пристально смотрит на меня, пока я не отвечаю. Я ломаю голову над чем-то более правдоподобным, чем «Ну, мы прижали его к стенке, и он показал нам временную отметку на своих фото».

– Полиция подтвердила его алиби. Что-то насчет временных отметок на его фото…

– Ну, это можно подделать… даже просто изменив время на телефоне, можно обмануть камеру. У них мог быть очень ранний перелет или поезд. Это не значит, что они уехали за день до происшествия.

– Что, ты считаешь, он просто жестоко убил кого-то, а потом просто улетел в Париж на романтический уик-энд отдохнуть? – Я хихикаю, но Тедди не смеется.

– Не исключено.

– Нет. Мы знаем, что это не он.

– Но я видел его той ночью. В городе. Он брал кофе. С ним в машине была девушка. Блондинка. Я тоже решил, что это его невеста, но это могла быть Лола.

– В котором часу это было?

– Ну, я как раз ехал на вечеринку разжигать костер. Так что, полагаю, около семи?

Он прав. На билете, который показал нам мистер Уиллис, время отправления значилось в половине седьмого. Если в семь он все еще был в заливе Уинферн, значит, он лгал нам. Задумываюсь. Похоже, алиби мистера Уиллиса можно не принимать в расчет.

– Подожди, у меня, кажется, есть фото. – Тедди вынимает свой телефон, прокручивая фото до той ночи. – Да! Вот. Видишь этот мини на заднем плане?

– Машина мистера Уиллиса, – цежу я сквозь зубы.

Мне тут же хочется рассказать все Айви. Но будет ли она вообще меня слушать? Морщусь.

– Почему это тебя так волнует? – спрашиваю я Тедди.

– Слушай, я не был большим поклонником Лолы, но вы, ребята, и подкаст в некотором роде заразили меня желанием узнать, что произошло.

– Мы все теперь словно мини-детективы.

– Именно. Так что если у мистера Уиллиса был какой-то мотив убить ее и попытаться прикрыть это фейковым алиби, то, думаю, это важно.

– Ну, у меня есть визитка той женщины-офицера. Может быть, я позвоню ей и передам твои сведения.

– Хорошая идея.

Повисает минутная тишина, пока мы оба думаем о том, что случилось с Лолой. С Тедди происходит что-то непонятное мне, на его лице выражение, которое я не могу прочитать. Я недостаточно хорошо его знаю. Если бы мне пришлось гадать, я бы предположила, что он скрывает что-то, выбирая, что именно мне рассказать.

– Что?

– О, ничего. Просто думал, какая ты красивая. И мне нравится звук твоего голоса. – Он тянется ко мне и стирает несколько капель морской воды с моего лба.

Жар бросается мне в лицо, его слова обезоруживают меня. Может быть, этого он и хотел, но я сдаюсь. С тех пор как мы расстались с Бренданом, я почти ни с кем не флиртовала, и мне этого не хватает.

– Ты и сам не так уж плох.

Он садится рядом