Шрифт:
Закладка:
Внутри пахло роскошью и чудовищно завышенными ценами. Вышколенные официанты встретили нас дежурными улыбками, осветившими интерьер, похожий на императорскую гостиную. Картины, дубовый паркет, резные стулья и мягкие парчовые диваны с гнутыми ножками, изображающими медвежьи лапы.
— Вон они, — прошептала баронесса, держа меня под руку.
Она двинулась в сторону физически развитого парня лет двадцати пяти и стройной женщины далеко за сорок. Они расположились за круглым столом.
Мать Огневой надела строгое платье и ограничилась минимумом драгоценных побрякушек. Однако те, что сверкали на ней, стоили нехилых денег и подчёркивали ещё не увядшую красоту дамы. Она обладала смуглой кожей, чёрными глазами и такого же цвета волнистыми волосами. Как говорится, семейное сходство налицо.
Брат баронессы оказался из того же смуглого теста. Его не слишком дружелюбные глаза внимательно ощупывали меня, выискивая изъяны.
— Доброе утро, матушка, брат, — с лёгкой улыбкой проговорила моя спутница. — Позвольте представить вам Александра Громова.
— Безмерно рад с вами познакомиться, — приподнято сказал я, одарив обоих счастливым взглядом.
— Взаимно, — улыбнулась женщина. — Зовите меня Анастасия Павловна.
— Моё имя Артём Владимирович, — буркнул парень и намеренно крепко пожал мою руку.
Но я ответил ему не менее крепким рукопожатием. Тот вроде как усилил нажим, но почти сразу сдался, поняв, что по твёрдости моя ладонь не уступает его лапе.
Мы уселись за стол, на котором уже красовались серебряные подставки с варёными яйцами, вазочки с чёрной и красной икрой, а также тарелочки с деликатесами и чашки с ароматно пахнущим кофе. Завтрак настоящих аристократов.
Мой шальной внутренний голос весело предложил мне заказать пивка с воблой, дабы сразу поразить Огневых до самых корней волос, но я быстро угомонил его и заказал то же самое, что и моя заметно напряжённая спутница.
Юная баронесса напряглась ещё сильнее, когда её матушка вроде бы завела ничего не значащую беседу о погоде и городе, но в то же время умудрялась задавать мне вопросы, касающиеся моей семьи, планов на будущее и отношения к её дочери.
Я со всеми вопросами блестяще справился, отвечая именно так, как хотела бы того Анастасия Павловна. Кажется, мне удалось произвести на неё хорошее впечатление. Взгляд женщины потеплел. А вот брат Огневой всё более придирчиво смотрел на меня.
Наконец он не выдержал и довольно бестактно спросил, несколько пренебрежительно глядя на меня, как истинный аристократ на вчерашнего простолюдина без гроша в кармане, да ещё и в лаптях в навозе:
— Позвольте узнать, Александр, а как обстоят ваши финансовые дела? Моя любимая сестра привыкла к роскошной жизни. Сможете ли вы обеспечить ей такую? Или будете полагаться на помощь моего отца?
— Артём! — шикнула на него мать и следом добавила, глянув на меня с извиняющейся улыбкой: — Простите его, Александр. Артём просто переживает за сестру. Можете не отвечать на этот вопрос.
— Да нет, я отвечу. В вопросе нет ничего оскорбительного. Знаете, полгода назад у меня практически ничего не было, а теперь имеется просторный новый дом. Живу я в общежитии «элиты». Обо мне восторженно пишут в газетах, показывают передачи по телевизору, приглашаю на балы в столицу. Я числюсь одним из лучших кадетов империи. И это, подчёркиваю, всего за полгода. Страшно подумать, чего я достигну ещё через год. Императору впору начать беспокоиться за свой трон. Ха-ха, — хохотнул я в конце своей речи, показывая, что пошутил, а то мало ли… не поймут ещё.
Мой взгляд обратился к парню. Дескать, съел? У меня блестящее будущее, я всего добьюсь сам, а не возьму у отца, как ты.
Смертный уловил мой посыл и слегка покраснел.
Мать паренька тут же положила ладонь на его руку и мягко посмотрела на сына. Тот немного попыхтел, но смолчал и до самого конца завтрака больше не пытался уколоть меня. А после окончания оного я тепло попрощался с Анастасией Павловной и холодно пожал руку Артёму.
Огнева же поцеловала обоих в щёчку и удалилась вместе со мной.
И уже когда мы забрались в такси, мулатка облегчённо выдохнула:
— Фух-х-х, кажется, всё прошло более-менее неплохо. Хотя, конечно, ты чуть не поцапался с моим братом.
— А нечего провоцировать меня, — буркнул я, глядя за окно авто, где мелькали дома, магазины и кафе. — Он ещё легко отделался.
— Громов, поклянись, что никогда не тронешь моих родственников, — лязгнула сталью в голосе девушка.
— Дорогуша, ты забываешься, — холодно глянул я на неё.
Девушка смешалась под моим взглядом и опустила глаза.
— Просто я переживаю за них и люблю, — проговорила она.
— Переживай и люби. Я-то тут при чём? Мы по плану уже завтра разругаемся и разбежимся по углам. И дальше нас ничто не будет связывать, поэтому твои родственники вряд ли ещё когда-то познают счастье завтракать со мной.
Огнева криво улыбнулась и торопливо отвернулась, чтобы я не успел заметить тень печали, возникшей на её лице.
Баронесса всю оставшуюся дорогу молча смотрела в окно. А когда мы приехали в гостиницу, она, также не говоря ни слова, пошла собирать свои вещи. Нам уже надо было скоро отчаливать.
Причём, как оказалось, отчаливать под моим руководством, поскольку взъерошенный Шилов с красными от недосыпа глазами встретил меня в лобби и назначил ответственным за кадетов. Он передал мне все билеты, пароли и явки, и сказал, что остаётся в Петрограде, дабы продолжить поиски бывшей жены. Я пожелал ему удачи и принял взваленное на меня бремя.
Благо народ после бала был квёлый и неактивный, словно все силы и эмоции оставил на этом мероприятии. Поэтому что в такси, что в самолёте, что на судне практически никто не разговаривал, а предпочитал дремать. Я тоже перехватил несколько часов сна. После бессонной ночи они мне были жизненно необходимы. Оттого-то в Стражград я вернулся довольно бодрым.
Вечерний город встретил нас тёплым воздухом, пылью и практически пустыми дорогами. Нет, они всегда в такой час были немноголюдными, но сегодня машин и жителей оказалось как-то совсем мало.
— Кажется, многие стражградцы отправились на защиту Стены, — предположил Румянцев, глядя из окна микроавтобуса на пустые тротуары. — У местных людей есть большой опыт борьбы с монстрами.
— Да, наверное, вы правы, Румянцев, — неожиданно поддержала его графиня Белова.
