Невинные пейзажи больше не привлекали.

Из ослиного упрямства я решила осмотреть всё, что предлагают местной элите. Мы с, недовольно щерившимся, примолкшим, тихо цокающим коготками Няшем, неспешно прошли в следующий зал, путь в который преграждала массивная дверь.

На ней мерцающими буквами переливалось название «Для одиноких сердец». Дар хмыкнул, смерил меня странным взглядом и я, не дождавшись помощи, сама толкнула створку и вошла внутрь.

Глава 51. Тереза

Со всех полотен на нас смотрели «модели» разной степени одетости.

— В нашем мире искусство стало проклятием. Художники — всего лишь инструмент для создания артефактов. Иногда маги вкладывают в них свои самые извращенные фантазии. Талант часто их же погибель. Смотри. — Дарислав стоял за моей спиной так близко, что я чувствовала жар, исходящий от его тела.

Он протянул руку над моим плечом и провел ею по ближайшему полотну и то, едва заметно, задрожало, подернулось рябью и… ожило.

Обнаженная девушка, прежде целомудренно возлежавшая на кушетке с закинутой рукой, прикрыв бедра тонким скомканным покрывалом, вдруг потянулась, выгнула спину и выпятила обнаженную грудь. Грациозным движением она откинула ткань и раздвинула ноги, бесстыдно демонстрируя свои «прелести». Игриво подмигнув, она порочно облизала пальцы, опустила руку меж распахнутых бедер и принялась ласкать себя, ни капли не смущаясь. Второй рукой сжала грудь, испустив страстный стон.

Рядом с ней был нарисован мощный статный мужчина. Он рывком сбросил простыню, которой были обмотаны его бедра и, поигрывая мускулами, опустился на колени перед девушкой и его голова склонилась над ней.

Я застыла в оцепенении, не в силах отвести взгляд от ожившего полотна. Щеки мои запылали, а в горле пересохло. Зрелище одновременно завораживало и… пугало. Движения девы на картине казались неестественно плавными. Ее глаза, прикованные к моим, казалось, излучали сияние, а взгляд словно опутывал сетями, затягивал.

Сердце зачастило в неровном, сбивчивом ритме, а ладони покрылись испариной. Внизу живота потяжелело, потянуло сладкой истомой.

Я нервно сглотнула пересохшим горлом. Разум метался между желанием продолжать смотреть и стремлением отвернуться от этого пикантного зрелища. Но сил оторваться от созерцания не было.

Рядом раздался тихий рык.

— Оближи ее всю… Помяукай ей на ухо!

— Няш! — прошипела, чувствуя, как краснею еще сильнее, не в силах оторвать взгляд от «взрослого кино».

Дарислав сзади тихо хрюкнул, кажется он, изо всех сил пытался сдержать смех.

— Что? Я просто пытаюсь помочь.

— Заткнись! — закралось подозрение, что магистр прекрасно понимает наши «переговоры». Надо спросить…

Ласковое, как трепетное дуновение ветерка, касание нежных губ тронуло мои набухшие складки и я вздрогнула от неожиданности. Нервно оглянулась по сторонам — из-за открытой двери сюда доносился приглушенный смех, тихие разговоры. Чья-то рука нажала на мой клитор и я задохнулась — острым удовольствием прострелило все тело и чужие теплые, нежные пальцы скользнули внутрь меня. Наружу. Горячий язык обвел мой клитор и пальцы снова скользнули внутрь… Потерли сосок.

Я как завороженная, следила за происходящим на полотне. Там мужчина выпрямился, подтянул к себе девушку за бедра, заставив ее обвить ногами свою талию и… Я задохнулась от острого чувства наполненности.

Я закусила изнутри до крови щеку, чтобы сдержать готовый сорваться с губ стон удовольствия. Белье стало влажным. Толчок…

Это МЕНЯ ласкали. Всё, что вытворяла парочка на картине, в полной мере чувствовала Я! — Ай! — Няш, паршивец, подпрыгнул и цапнул меня за пальцы и наваждение схлынуло.

Краем глаза заметила понимающую ухмылку владельца галереи, стоявшего поодаль, за порогом зала и явно наслаждавшегося моим замешательством. Собрав всю свою волю, я наконец смогла отвести взгляд от… варианта «местного порно», чувствуя головокружение и легкую дрожь во всем теле.

— Возб-буждающе… — заикаясь, нервно постукивая зубами, проскрипела я голосом, больше похожим на воронье карканье и стиснула в кулаке поводок.

— Хватай хозяина и в кусты! Я посторожу, — Няш усиленно тянул к выходу.

— Няш! — рявкнула я.

Внутри, там, где только что царили чужие пальцы и… «член», осталась сосущая пустота, Легкий озноб, охвативший меня, заставил поежиться. Тело, пылающее от оставшегося неудовлетворенным желанием, требовало разрядки.

Забытое в руке мороженое, казавшееся до этого изысканным лакомством — земной фруктовый лед ни в какое сравнение с ним не шел, — успело растаять и, казалось, стало горчить. Стаканчик мешался в руках и я судорожно поискала взглядом, куда бы можно было его пристроить.

Хотя больше всего сейчас хотелось запустить им в мерзко ухмыляющегося владельца галереи. Тварь! Он явно понимал, что я сейчас испытываю!

Внезапно накатила злость, я подхватила Дарислава под локоть и взмолилась:

— Давай уйдем?

Он одарил меня понимающим взглядом, согласно кивнул, вручил мой стаканчик служителю и мы буквально вывалились на улицу, где я жадно хватала ртом воздух. Няш словно взбесился, сделав круг он опутал нас поводком, и потянул за собой. Поводок натянулся и заставил нас с Даром прижаться друг к другу.

Соски, ставшие болезненно чувствительными, потерлись о ткань и я снова вздрогнула, пошатнулась — поводок попал под колени. Дар подхватил меня за талию, придерживая. Частое, тяжелое дыхание в мои волосы. Интересно, а что почувствовал он?

Кхм… Вопрос снят. Животом я ощутила бугор, упирающийся мне в живот. Посреди улицы. М-да. Неудобно-то как…

— Эй, приятель, глазки повыше! — прорычал этот… Няш. Твою мать!.

Я мотнула головой, стараясь отогнать навязчивые мысли и потерянно огляделась: с виду все прилично, цивилизованно… Куда я попала?!

— «Когда ж постранствуешь, воротишься домой, и дым Отечества нам сладок и приятен…» — пробормотала всплывшие в памяти строки.

Мамочки…

Настроение гулять совершенно пропало.

— Хочу домой…

— Да! Там у меня кость завалялась! — запрыгал крысарик-Няш.

Глядя на радостно прыгающего Няша я задумалась: интересно, а отключить эту «функцию» можно? Или уже всё, результат необратим?

— Дар… Покажи мне тренировочный зал, пожалуйста.

Насколько помню спорт — самое лучшее средство сбросить напряжение. Все лучше, чем ничего…

Глава