Я разворачиваюсь к Пастуху, глаза его едва блестят, наполненные туманом.

— Отправляйся наверх и найди механизм, запирающий ворота, — я задумываюсь. — Нет. Сначала доложи обо всём Кариссе, вместе вы быстрее вскроете их.

Доверять ему опасно, он может просто сбежать, но сейчас у меня нет другого гонца.

— Отправляйся! — на дорогу я окутываю его растениями, хранящими мою Ки, это позволит ему справиться с наваждением.

— Я… дойду, — медленно кивает южанин. — Положись на меня…

Покрепче скрутив выживших Воронов, двигаюсь дальше. Даже в этом гигантском лабиринте направление найти несложно. Бушующая мощь демона поднимается из самых глубин. Я спускаюсь на ярус ниже, и на меня накатывает волна ужасающей Ки. Мои шаги замедляются, а на мозг обрушивается безудержное по силе давление.

Хватаюсь за голову, не в силах сдержать стон. Меня режет и растягивает. Кажется, из нос и глаз хлынула кровь.

— Как интересно, ходячий ты кусок мяса… Похоже, кто-то уже покопался в твоей голове… — нечеловеческий голос ввинчивается в моё сознание.

И я падаю внутрь себя.

Глава 21

Спуск в глубины древнего храма напоминает дорогу в Подземное Царство.

Место, о котором мало кто осмеливался даже думать. Император наложил строжайший запрет на любые упоминания о демонах и их обители, превратив некогда общеизвестные истории в полузабытые мифы. Тогда лишь ограниченный круг лиц хранил истинные знания об этих запретных легендах, в то время как остальные довольствовались смутными слухами и искажёнными сказками.

И всё же люди говорили. Чаще всего о демонах вспоминали заботливые родители, стремясь напугать детей страшными сказками и уберечь от необдуманных поступков. Глупые россказни необразованных простолюдинов.

Древние кланы, веками хранившие свою историю, не могли просто вычеркнуть из неё столь важную часть. Да и не было в этом раньше нужды. Истории о демонах, больше похожие на вымысел, даже среди знати долго оставались не более чем преданиями старины.

Однако, как утверждали мудрецы, в этом мире всё двигалось по кругу. И цикл вновь замкнулся, когда на трон взошёл юный и неимоверно амбициозный правитель Альдавиан. Как раз под стать доставшейся ему необъятной Империи.

Примерно в это же время легенды начали оживать, и не без участия людей. Одни развивали собственную силу, другие же искали дорогу к могуществу и бессмертию, недоступным для обычных практиков. Ведь культивация давала лишь силу, но отнимала у смертных самое ценное — годы жизни.

И пока Империя, утонув в иллюзиях, пыталась повторить Путь Аранга — единственного, кто сумел, пусть и ненадолго, нарушить незыблемые законы мироздания, находились и те, кто стремился возродить забытое прошлое. Ещё недавно крошечная и умирающая секта Солнечных Воронов, чьи адепты тянулись к солнцу, но были готовы питаться падалью и даже себе подобными.

Чем сильнее становилась власть Императора, тем крепла и связь Солнечных Воронов с проклятыми трупоедами. Вернее сказать, возрождался былой союз. Безумные ритуалы, человеческие жертвы, надругательство над законами природы и мироустройства.

Год за годом, век за веком они служили ужасающим исчадиям, всё шире раздвигая границу между человеческим миром и преисподней. Царством нескончаемого хаоса и тысяч тварей, жаждущих поглотить владения людей.

Картины прошлого и истинной истории проносились перед глазами нескольких человек в тайном храме близ столицы. Совершенно разных людей.

Один — сбившийся с Пути странник, обычный человек, отмеченный прикосновением звёзд, как сказали бы великие мастера и патриархи могущественных сект. Он падает в бездну собственного запутанного и причудливого бытия. Второй же наслаждается чарующим безумием, добровольно плывя по его волнам.

Рен, известный также как Тигр, Зено, и под другими безликими именами, ступает по собственному Пути, когда-то верному, но искажённому вмешательством самого могущественного существа этого континента.

Он спускается всего на один подземный ярус, но таящаяся там сила радостно приветствует адепта и безжалостно вскрывает всё, что было насильно изменено. На удивление выходец из Лесных Холмов не сдаётся, не падает — просто останавливается, застыв изваянием.

Мимо проходит отряд охраны из младших сектантов, но не трогает чужака. Лишь ухмылки возникают на их лицах. Они знают, что даже если демон не уничтожит его разум, то исказит, и этот человек станет очередной послушной марионеткой.

Второй же человек спускается гораздо глубже, в самое сердце безымянного храма, некогда воздвигнутого одним из верных демонам кланов. Тем самым, что породили легенды. Секте Солнечного Ворона стоило огромных усилий сокрыть это, подчинив своей воле тех, кому принадлежали земли древнего святилища.

Патриарх неприметной с виду секты вырос без родителей, пока в возрасте семи лет его не нашёл в лесу близ одной из деревень прежний патриарх Чжи Мин — Ясное Стремление. Его жизнь, вдвое превысившая срок, отпущенный большинству практиков, подходила к концу, когда в змеиной яме он обнаружил мальчишку, источающего невероятно мощную Ки. В поисках пропитания тот забрался в гнездо духовных змей, перебил их голыми руками и ел сырыми.

На закате дней глава секты ясно видел свой путь — найти преемника, способного исполнить предназначение секты: открыть демонам прямую дорогу в этот мир.

Так будущий патриарх получил своё первое простое имя в честь обстоятельств, при которых был найден. Сяо Лун — Змей, иначе Юный Дракон.

Старый патриарх дожил до того дня, когда новичок сравнялся с ним в силе и стал очевидным претендентом на место главы секты. По традиции, смена власти никогда не проходила мирно. Претендент должен был бросить вызов, что Сяо Лун и сделал.

Ясное Стремление бился яростно, из последних сил, но всё же пал от руки молодого и холодного, словно лёд, Змея.

— Отец, — Сяо Лун приподнял голову умирающего от его же руки прежнего патриарха, — я возрожу цикл и исполню предназначение нашей секты.

С огромной дырой в груди от мощнейшего удара демонической техники Чжи Мин ещё мог говорить и последнее, что он сказал, звучало так:

— Теперь ты не просто змей. Отныне ты Ин Лун — Владыка Драконов, несущий дождь. Так пусть же прольётся на эту землю дождь не обычный, а демо…

Голос мертвеца оборвался, и жизнь навсегда покинула его тело.

Ин Лун, уже сам ставший подобием погибшего приёмного отца, но проживший на полвека дольше, прокручивает эти воспоминания сейчас, находясь в самой глубине, в недрах земли, почти в преисподней. Для него это истинная вершина.

В гигантском пространстве, раскинувшемся на сотни километров, собрана большая часть секты. Ровными кругами они окружают его и демона, возвышающегося в центре пылающего чёрного пламени, в котором едва различим циклопический силуэт.