Я никогда ничего не рассказывала Кьяре о нас с Нико, даже в старших классах, когда впервые встретила его. Я слишком боялась, что она пойдет к своему отцу и во всем признается, а Антонио в ответ натянет и без того короткий поводок, с котором я жила. Наверняка она не сказала бы ни слова, но тогда мы еще не знали друг друга так хорошо. Сейчас она была моей единственной подругой, не считая Кармеллы, которая, вероятно, не согласилась бы с таким ярлыком.

— Кьяра, остановись. Он не животное из зоопарка. Мы не можем просто пялиться на него, — прошипела я ей, когда она ворвалась в дом и направилась вниз по лестнице в дальнем конце, которая вела в подвал. На секунду я задумалась, откуда она вообще знает, где держат пленников.

— Посмотрим одним глазком, а потом уйдем. Я хочу увидеть, действительно ли он такой горячий и сумасшедший, как говорят, — бросила Кьяра через плечо. — Давай, София. Поживи немного.

Она понятия не имела, как много я пожила прошлой ночью с тем самым мужчиной, на которого ей было любопытно взглянуть, но я придержала язык. Я никогда не знала, где в Каса Нера уши.

Мы спустились на самый нижний этаж.

— Откуда ты вообще знаешь об этом месте? — поинтересовалась я, следуя за ней по коридору. Там была только одна закрытая дверь, так что было совершенно очевидно, где держали Николая.

— Я была здесь… когда искала уединения, если ты понимаешь, о чем, — сказала Кьяра и вздернула бровь.

— Ты шутишь, — пробормотала я. Трудно было представить менее романтичное место, чем настоящая темница.

— Иногда выбирать не приходится, и, кроме того, мы должны брать то, что можем получить, пока еще можем, — сказала Кьяра тяжелым голосом. — Ты же знаешь, как трудно было даже разрушить эти стены… чтобы беспокоиться сейчас о романтике.

Я проглотила остатки своих протестов. Она была права. К тому моменту, как мы закончили школу, Кьяра уже сильно влюбилась в моего взрослого, непоколебимого телохранителя. Она не знала, что он чувствовал то же самое, и давила на него каждый божий день, чтобы тот обратил на нее внимание. Я до сих пор помню день, когда он потерял контроль. К счастью, тогда мне удалось оставить их наедине, но я как никто другой понимала, что значит желать того, кто был под запретом. Я слишком хорошо знала, насколько хрупкими могут быть эти секреты и как они могут привести к смерти и разрухе.

Мы подошли к двери Нико, и Кьяра отодвинула металлическую решетку наверху, которая позволяла охранникам заглядывать внутрь, не открывая ее. Антонио установил ее после того, как какой-то пленник вырвался из цепей, и устроил засаду охранникам, когда те открыли дверь.

Внутри было темно и тихо.

— Он спит? — прошептала Кьяра, прищурившись и вглядываясь в тускло освещенную комнату.

— Нет, не спит, — пробормотала я. Я чувствовала, что он наблюдает за мной, ожидая, что мы будем делать.

— Я ни черта не вижу, — проворчала Кьяра и потянулась к засову, осторожно открывая дверь.

— Кьяра, оставь его в покое.

— Почему? Я не собираюсь причинять ему боль или что-то в этом роде, — пробормотала она.

— Что ж, приятно слышать. — Насмешливый тон Нико долетел до нас в темноте.

Поддавшись желанию увидеть его, я направилась к стене и включила маленькую лампочку, которая висела посреди комнаты.

Он сидел у стены с пристегнутыми сзади руками. Его серые глаза тут же встретились с моими, и тепло в них послало толчок прямо через меня.

— Привет, lastochka. Рад, что ты зашла ко мне, — пробормотал он.

Его глаза пробежались по мне, став почти серебряными, когда поймали свет. Мое тело разгорячилось, а кожа натянулась. Я провела потными ладонями по бедрам и попыталась взять себя в руки. На мне были лосины и укороченный спортивный топ. Судя по выражению глаз Нико, он их одобрил.

— Вау, так ты и есть он… великий и ужасный Николай Чернов.

Кьяра скрестила руки на груди, демонстрируя, как всегда, склонность к драматизму.

— К вашим услугам. Николай Викторович Чернов, если говорить технически, и я предпочитаю «великий и могущественный». — Нико ухмыльнулся.

Кьяра обмахнула лицо и решительно кивнула.

— Ладно, я поняла. Он стоит всей шумихи.

Нико кивнул ей.

Я закатила глаза, чувствуя себя не в своей тарелке и странную ревность из-за ухмылки Нико.

— А ты та самая, да? Кьяра Анджело? — слова Николая на мгновение выпустили весь воздух из комнаты.

Кьяра напряглась, ее рука сжалась в кулак.

— Откуда ты знаешь? — почти прошептала она, побледнев.

Нико ухмыльнулся.

— Я много чего знаю.

Кьяра нахмурилась и повернулась, чтобы посмотреть на меня.

— Откуда ему известно?

— Это просто хорошая догадка. Он так делает. Наблюдает за всеми, — быстро сказала я ей. Шаги наверху напомнили мне, как плохо было бы попасться здесь. — Слушай, нам нужно подняться наверх, пока кто-нибудь не увидел нас здесь. Кармелла готовит обед. Мне нужно принести ему немного. Ты хотела увидеть его, и ты это сделала.

Я взяла ее за руку и потащила к двери. Я распахнула ее как раз в тот момент, когда появилась огромная фигура Анджело. В руках он держал поднос с обедом.

Его глаза загорелись при виде Кьяры.

— Ну и ну, разве это не самый сексуальный телохранитель на Восточном побережье?

— Только на Восточном побережье?

— На Западном живет Кевин Костнер, так что да, большой парень.

— Костнер чертовски стар для тебя, — прорычал Анджело своей девушке.

— А ты нет? — Кьяра хихикнула.

Я знала этот танец и не собиралась стоять и наблюдать за прелюдией. Так что забрала поднос из рук Анджело.

— Я займусь этим. А вы двое снимите комнату, желательно такую, откуда вас не будет слышно.

Я повернулась к Николаю с подносом. Он ухмылялся, глядя на Анджело и Кьяру.

— Юная любовь, она согревает мое холодное, мертвое сердце. Совсем, как ты, королева бала.

Я приблизилась к нему, остро ощущая его взгляд на своем лице. После прошлой ночи я, вероятно, должна была чувствовать себя более смущенной, но это было далеко от истины. Внутри меня отсутствовал стыд, когда я медленно поднимала маленькие кусочки сэндвича, приготовленного Кармеллой.

— Полагаю, мне следует объяснить насчет прошлой ночи. — Я протянула руку и скормила ему кусочек.

— Если хочешь.

Он пристально наблюдал за мной, не сводя с меня глаз. Этот тяжелый взгляд ощущался как рука на моем плече.

— По-видимому, я скоро снова буду помолвлена. Думаю, я уже