Егоров, явно недовольный исходом разговора, напряжённо прищурился.

– Завтра как проспишься, жду тебя в своём офисе. С бизнес-планом, с расчётами, – проговорил Багдасаров, давая понять, что последнее слово было сказано.

– Понял тебя. Приду, конечно. А с девкой что? – буркнул он, когда собеседник потерял к разговору всякий интерес, и вернулся к разглядыванию.

Мужчина самодовольно хмыкнул:

– В этом вопросе я как-нибудь без сопливых, – заверил он и хлопнул Егорова по плечу, тем самым давая понять, что время аудиенции подошло к концу.

Оставшись один, Багдасаров дико пожалел, что его бокал оказался пуст. Девчонка разжигала внутри пожар. Тепло бежало по венам, мысли отключались, а возбуждение будоражило фантазию. Пожалуй, эстетического удовольствия было достаточно. Сейчас физическое влечение брало верх. Давно стоило признать, что именно желание приводит его сюда. Именно желание тянет жилы, желание изматывает, вырабатывает ресурс. Ему хотелось прикосновений, сладкого запаха кожи, хотелось диких стонов и её сбитого дыхания. От подобных мыслей и признаний заныло в паху, пришлось сменить позу. А ещё больше хотелось приблизиться к ней и, наконец, решить «вставший» вопрос.

Спускаясь по ступеням, Багдасаров испытывал явный дискомфорт, но предвкушение брало верх. Стоило признать, что вот такое, «выдержанное» удовольствие пришлось ему по вкусу. По затылку бежала приятная дрожь, что только обостряла впечатления, нижняя челюсть показалась тяжёлой и напряжённой, в движениях наметилась плавность хищника.

Девчонка по-прежнему изгоняла из себя бесов. Ей было хорошо и легко. Ей было свободно! Слова песни твердили о предателе-бывшем, а она сама будто бы что-то бормотала, вероятно, прощаясь с очередным поклонником. По крайней мере, так виделось со стороны.

Заметив рядом с собой новую «жертву», девчонка оживилась. Теперь её движения в танце были направлены на соблазнение конкретного мужчины. Она красиво извивалась, подчёркивая руками плавные изгибы тела. Её губы кривились в опасной ухмылке, а глаза обещали райское наслаждение. Наслаждение только после полосы препятствий, «разумеется», – хмыкнул Багдасаров сам себе. И, да, желание попробовать, надкусить, испытать её и себя на прочность усиливалось с каждым шагом. И пусть сердце стучало ровно, мозг уже давно плавился от её близости, как рядом с жерлом действующего вулкана. В конце концов… он всего лишь мужчина…

Свою заинтересованность Багдасаров выдал мягкой улыбкой и многообещающим взглядом – она уловила то и другое, поняла. Его вальяжная поза выдавала расслабленность, спрятанные в карманах брюк ладони оставляли пространство для манёвров. Девчонка оценила грамотный подход и милостивое позволение самой решить «да» или «нет». Её тело говорило безусловное «да», но в глазах закручивалось адское пекло. Кажется, он идеально подходил на роль очередного отправленного в отставку поклонника.

Несколько ритмичных движений с его стороны заставили девчонку высокомерно закатить глаза. Конечно, она такое уже видела. Разумеется, все эти тупые подкаты успели набить оскомину, но продиктованное азартом решение включиться в игру действовало против неё. И когда Багдасаров склонился, чтобы шепнуть ей на ухо какое-нибудь жутко щедрое предложение, она лишь фыркнула прямо в его лицо. Фыркнула и отстранилась, позволяя оценить, что он упустил.

Демонстрируя себя, девчонка провела пальчиками по линии бёдер, огладила талию, подчеркнула ловким жестом аккуратную грудь. Она соблазнительно прикусила нижнюю губу и томно застонала, позволяя прочувствовать, как ей это нравится. «Да…» – мысленно взвыл Багдасаров: она, определённо, предпочитала жёстко и вполне могла заинтересовать его куда дольше, чем на пару ночей.

Хватило нескольких легкомысленных касаний, чтобы он, как опьянённый чувством пацан, тянулся к ней, желая получить больше. Девчонка, дразня, царапнула ноготками свободные от рубашки предплечья, неуловимо коснулась напряжённой шеи и игриво толкнула в плечи, как только он навис над ней, подчёркивая общую серьёзность намерений. В неоновом свете её глаза отдавали небесной синевой, а блестящие волосы казались нежнее шёлка. Багдасаров протянул руку, чтобы коснуться их, но красотка ловко увернулась и опасно вильнула задницей. И без того напряжённый член дёрнулся, подпирая ремень брюк, пульсация в паху окончательно отключала голову.

Контакт казался налажен, а взаимное согласие в кармане, когда девчонка вздумала взбрыкнуть и включить заднюю. Сделав несколько широких танцевальных шагов, она, образно говоря, «махнула ручкой» и прижалась спиной к другому парню, что осаждал её тылы с начала вечера. Дразнила умело, грамотно, так, что волосы на затылке от перевозбуждения вставали дыбом. Но и Багдасаров любил охоту. И если сегодня девчонка надеялась погулять на свободе, спорить с ней было бессмысленно.

Он вскинул руки в знаке капитуляции, тем самым давая понять, что проиграл и готов это признать – так тоже бывает. А вот девчонка не отпускала. Она ещё не наигралась, не удовлетворила аппетит. Или, как вариант, напрашивалась на откровенный конфликт. Последнее было куда более вероятно, а иначе чем объяснить вызывающе вскинутые средние пальцы на обеих руках. Именно этими пальцами она демонстративно поддела край коротенького платья, очертила тазовые косточки, обвела соски. Ими же и послала, когда резко выбросила руки вперёд. «Слабак» – презрительно скривились её губы, а мгновение спустя на них играла довольная ухмылка. Багдасаров тоже улыбался, впитывая в себя каждую острую эмоцию, каждый вызывающий жест. Хотел её всю и даже не пытался этого желания скрыть.

Окончательно свой интерес девчонка растеряла минутой позже – ровно как разорвался зрительный контакт. Она отвернулась от мужчины, и, странно пошатнувшись, раскинула руки в стороны – ловила ускользающее равновесие. Сделав два шага, с заметной тяжестью облокотилась на декоративный фонтан. Макнув пальцы в воду, вроде как удивлённо вздрогнула. Обернувшись, она снова уловила мужской интерес и напоказ провела влажными пальцами по шее и груди. Запрокинув голову от удовольствия, девчонка громко рассмеялась и брызнула водой ещё и в Багдасарова. Позже подмигнула, эротично прикусила губу, как вдруг растеряла всю игривость, тяжело сглотнула. С большим опозданием пришло понимание, что девчонка пьяна. Пьяна настолько, что едва держится на ногах. И лишь внутренний протест не позволял ей окончательно потерять себя и ориентиры.

Макнув пальцы в воду ещё раз, она одним, лишённым всякого эротизма жестом, растёрла ладонью лицо и осмотрелась по сторонам. Выглядела при этом так, словно удивлена тому, где вдруг оказалась. У неё был взгляд смертельно уставшего от жизни человека, список претензий за плечами и явное желание оказаться в положении лёжа, а в идеале, так ещё и в своей постели.

Не то, чтобы Багдасарову сильно уж хотелось поработать рыцарем, но всё же, кроме естественного желания поиметь, девчонка вызывала какое-то возвышенное чувство. Её хотелось защитить и сберечь. Её хотелось удержать на руках и укачать, как маленькую.

– Устала? – шепнул он, склонившись