– Да, полагаю, ты права. – Олень появился в зеркале заднего вида, и Лорел прибавила газу. Других машин на дороге не было. – Мы есть друг у друга, да?

– Наверное. Хм, ты смотрела «Час убийства»?

Одно лишь название подкаста привело Лорел в ярость.

– Да. Смотрела на телефоне в приемном покое больницы. Как только Гек мог снова заговорить с этой гадюкой?

Кейт застонала.

– Это было ужасно, но, если читать между строк, думаю, Гек не сказал ничего такого, что она выдала в виде предположений.

– Зачем он вообще разговаривал с ней? С репортером о текущем расследовании. – У нее перехватило горло – хотелось кричать от возмущения. – Мы расходимся во взглядах на то, что делать дальше, и я злюсь оттого, что он, возможно, помешал нашему расследованию. Женщины умирают…

– Верно. На этой ноте я отправляюсь спать. И ты поспи, подруга. Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. – Лорел дала отбой. Подруга? Хорошо, когда есть подруга.

Небо прояснилось, но деревья впереди окутала тьма. Поеживаясь и зевая, Лорел ехала по недавно расчищенной Берч-Три-роуд. Надо поспать. Этот ее сегодняшний гнев был чем-то новым. Обычно всем правила логика. Тем не менее она выбрала поворот, который, как сама прекрасно понимала, следовало пропустить, и теперь проехала по длинной, продуваемой ветром подъездной дорожке и припарковалась перед бревенчатым домом, выходящим окнами на еще одну реку. Это было ошибкой.

Выбравшись из машины, Лорел пригнула голову от ветра и зашагала по расчищенной лопатой дорожке. Дверь открылась раньше, чем она успела постучать.

– Ты просто кретин.

Гек отступил в сторону.

– Привет.

Она вошла, отметив, что в камине потрескивает огонь, а по телевизору показывают старый фильм с Ингрид Бергман.

– Как Уолтер? – Гек закрыл дверь, и ее окутало тепло.

– Было тяжело, но он справился. – Она повернулась к нему лицом. – А вот тебе, с другой стороны, стоит настучать по голове. Зачем, скажи на милость, ты снова разговариваешь с Рейчел? Чем она тебя так взяла?

– Никаких чувств к Рейчел у меня не осталось, если ты это имеешь в виду. Я просто пытался выполнять свою работу. – Гек стоял перед ней, как крепкая скала в бурлящем мире. Широкая грудь, длинные ноги, пронзительный взгляд. Щетина на подбородке. Он был неотразим. – И я не сказал ей ничего из того, что прозвучало в ее передаче.

– Черт возьми, дело не в этом, Гек. – Ее так и тянуло врезать ему по носу, чтобы там навсегда осталась шишка. С чего бы это? Ведь она не из тех женщин, которые теряют контроль над своими эмоциями. Она всегда владела собой.

– Тогда в чем, черт возьми? – Он навис над ней, сверкая глазами.

– В том, что тебе вообще не следовало с ней разговаривать. Я же сказала тебе. – Слова слетели с губ так быстро, что ей пришлось остановиться и перевести дыхание.

Он вскинул бровь.

– Вот как? Ты мне сказала?

– Да, – сердито бросила Лорел.

– Ну что ж, наверное, не все готовы прыгать, когда специальный агент Лорел Сноу отдает приказ, – протянул он, темнея от гнева. – Знаешь, ты здесь тоже не главная. Многие копы используют репортеров в качестве источников информации, но ко мне это не относится. Даже близко.

– Нет. Ты просто усложнил мне выполнение моей работы. Точка. – Почему она так теряется, когда дело касается его? Или, может быть, это только в данном случае? Все запуталось и потеряло всякий смысл, и это отсутствие логики и смысла сводило ее с ума.

– У меня и в мыслях этого не было, – сказал он, внимательно наблюдая за ней.

Она всплеснула руками; в крови уже гудел адреналин.

– Что там у тебя в мыслях, это никакого значения не имеет. Ты хотел поговорить с ней, и вот результат. – Понимая, что надо успокоиться, она сделала глубокий вдох.

Он засунул большие пальцы в карманы джинсов.

– Твой босс звонил?

– Да, но я была в больнице и еще не перезвонила ему. Это может подождать до завтра. – Она еще раз глубоко вдохнула и заставила себя разжать кулаки. – Я могу все исправить с помощью ФБР, да и убийца, наверное, расслабится, когда увидит подкаст и решит, что мы ходим по кругу.

– Мы и ходим по кругу.

Она посмотрела на спящую собаку.

– Все будет хорошо. Мы справимся.

– Я больше беспокоился о тебе, – сказал Гек.

Простые, но правильные и нужные слова. Она не вникала в их смысл, но почувствовала и приняла. Энергия еще бурлила в поисках выхода, но Лорел уже начала успокаиваться.

– Гек, – прошептала она.

Секунду он смотрел на нее.

– Да. – В следующий момент он схватил ее за талию, приподнял и прижал к стене. Требовательные, горячие губы обожгли ее; прижавшееся к ней тело было твердым как камень.

Она поцеловала его в ответ, закрыв глаза и целиком отдавшись чувствам. Не думая, не анализируя, не сомневаясь. Тело решило все за нее, подавшись навстречу Геку. Огонь поцелуя пронзил ее электрическими разрядами, разнося эндорфины и окситоцин, вызывая порыв неукротимого желания, подобного которому она не испытывала никогда.

Его рука скользнула под ее свитер, и она обхватила его за плечи, вцепившись ногтями в футболку. Его пальцы запутались в лифчике, и он выругался, отрываясь от ее губ, с которых сорвался протестующий вздох.

Задрав до шеи рубашку, он остановился и посмотрел на нее потемневшими карими глазами.

– Ты уверена?

Голосок рассудка шептал, что она совершает грандиозную ошибку, но Лорел устала думать. Устала бегать по кругу и ощущать себя потерянной. Где жить и работать? Как защитить мать? Она устала от этих вопросов, на которые не находила разумного, оптимального ответа. Она знала, что Гек может оторвать ее от реальности, и хотела, чтобы это случилось здесь и сейчас. И не только хотела, но и просто не могла больше жить без этого.

Лорел наклонила голову, чтобы он мог стянуть свитер, и уже через секунду его губы снова впились в ее губы, соскользнули к подбородку, спустились к шее и продолжили путь по ключице, оставляя за собой горячие следы. Она провела рукой по его густым шелковистым волосам, зарылась в них пальцами.

Гек снова поднял голову, ища ее рот, захватывая, кусая губы, и Лорел откинула голову.

– Не останавливайся, – прошептала она и соскользнула вниз по стене, найдя опору на деревянном полу.

Он стянул с себя рубашку и потянулся к пуговице на джинсах. Торопясь, неуклюже возясь с молниями, они избавились от одежды; она осталась в бюстгальтере, он – в носках. Тиская ее груди, он неловко расстегнул застежку и нетерпеливо рванул бретельку. Тонкая полоска порвалась.

Он снова